Пока длится ночь (СИ)

Раздался крик. Сначала невнятный. Сидя в машине с закрытыми дверями, Стас даже не разобрал, что это было. Лишь как-то подозрительно защемило сердце, словно оно пропустило удар.
  
Глава 6
 
Соня дёрнулась и полезла из машины, видимо, тоже что-то услышав. Дверь осталась открытой.
И вот тут голос стал разборчивей.
— Вика, стой! Куда! Стой! — Люба кричала громко, пронзительно. В голосе слышались истерические нотки.
Та же самая фраза повторилась уже несколько раз.
Стаса тряхнуло. В голове застучало, будто вся кровь прилила к лицу.
Он распахнул дверцу и выскочил-вывалился из машины. Ноги тут же увязли в песке, он упал. Но не переставая перебирать руками и ногами, словно с трудом стартующая из песка ракета, он пополз, смог подняться и уже на полной скорости помчался на крик.
Вовремя.
В отблесках костра белым бликом на тёмной воде маячила викина футболка метрах в трёх от берега. Девушка вошла уже по пояс. Мощное течение начало её сносить. Она почти не держалась на ногах. Запнулась, скрылась под водой с головой. Долгих три удара сердца не показывалась. Стас втянул воздух и прыгнул, как гепард, как тигр на добычу, распластавшись в воздухе. Провалился в ледяную воду, но ухватился за тонкую ткань футболки, рванул на себя. Как целой осталась?
Выпрямился. Поднялся над поверхностью, разметал тяжёлые брызги. С хрипом втянул воздух. Уперся ногами в неверное дно, заскользил, поймал камень, и до боли в спине выгнулся против течения. Вику держал крепко, тянул на себя, не давал реке забрать её.
Шаг за шагом, мелкими подвижками потащил к берегу. Вика сначала вырывалась, кричала, но затем успокоилась и даже пошла сама, когда воды стало по колено. Тут течение уже не валило с ног, позволяло ковылять.
Стас перехватил поудобней, взяв Вику за локоть. Теперь уже не отпустит. Та снова дёрнулась и вдруг с шумом втянула воздух, разревелась. В голос, со всхлипываниями.
Мечущаяся все это время по берегу Люба заскочила в воду, схватила Вику за другую руку. Помогла вывести на берег и отпустила.
Вика вмиг ослабла, ноги подкосились, и она осела на холодный песок.
Стас успел присесть раньше, и женщина привалилась к нему боком, все так же вздрагивая от рыданий, не скрывая слёз, просто сидела, пока не начала дрожать от холода. От её мокрых волос слегка пахло рекой. Футболка прилипла к коже, а руки покрылись крупными мурашками.
Кто-то подскочил с сухим полотенцем, отдал его Стасу, и тот стал аккуратно промокать сырую викину одежду.
— Что случилось, малыш? — наконец произнес Стас, когда Вика чуть успокоилась.
— Я... я хотт-т-тела... — зубы стучали, не попадая друг на дружку. — Хот-тела попробовать переплыть. Вд-друг можно.
Стасу хотелось закричать на неё. Что за глупость?! Но он сдержался. Сейчас нельзя было этого делать. Сейчас только обнимать, вытирать, греть. Надо было снимать и сушить одежду. Стас и сам чувствовал, как коготки холода касаются его. Мёрзла спина. Мокрая одежда холодила, словно ментол.
— Не получится, малыш, — вместо упреков произнес Стас. — Не выйдет. Катунь ледяная. Да и я уверен, что на воде так же. Не выбраться.
— Т-ты н-не знаешь н-наверняка.
Стас готов был вспылить, но сдержался. Еще миг назад он был спокоен, как удав, чувствовал к Вике лишь заботу и нежность, а сейчас хотел прикрикнуть на неё. Что за дела? Он сделал глубокий вдох и выдох. Взял полотенце и надорвал край, с силой потянув. Вложил всю злость в это действие. Стало легче, злобу словно рукой сняло. Зато удалось оторвать белую тонкую полоску ткани. Стас пошарил вокруг и нашел небольшой обломок ветки. Медленно обмотал палку тканью, завязал на два узла, размахнулся и бросил в воду. Течение подхватило подачку и поволокло куда-то влево. Ткань намокла и погрузилась, но крупный узел остался на поверхности хорошо заметным. Палка плыла и вдруг дёрнулась вбок, словно её кто-то потянул под водой. Стас почувствовал, как напряглось тело Вики, и он крепче обнял её. Белый узел пошел кругами. Было такое ощущение, что он попал в водоворот, но не тонет. Но, конечно же, никакого водоворота там не было. Ветка так и осталась плавать по кругу в нескольких метрах ниже по течению и от силы в пяти от берега. Потом вдруг замерла и исчезла. Стас готов был поклясться, что заметил лёгкое зеленоватое свечение, на долю секунды озарившее провалы пещер на другом берегу.
 
— Убедилась? — тихо спросил Стас.
Вику трясло, но Стас не спешил подниматься. Надо было дать ей прийти в себя, хоть немного.
Толик притащил расстёгнутый в одеяло спальник и накинул на плечи Вике. Все вокруг молчали. Стас надеялся, что фокус с веткой видели все и не придётся спасать из воды кого-то ещё.
Краем глаза он заметил, как Вася отвел подальше Кристину и Соню. Толик уже возился около костра, ставил чайник. «Молодец! — подумал Стас. — всё правильно. Сейчас бы ещё чего-то согревающего для начала. Ягер был бы в самый раз. А потом горячий чай и побольше. И поговорить. Надо обязательно разговорить Вику».
Стас верил, что Вика хотела попробовать переплыть реку. Не думал... запретил себе думать, что это была попытка утопиться. Вика была не такой. Хотя Стасу уже начинало казаться, что он вовсе не знал эту женщину.
Или же всё дело в другом? Место! С ним что-то не так. С этим дурацким пляжем. Этим ивняком и скалами напротив. Что-то не отпускало их и одновременно влияло на мозги. Копалось там, выворачивая все самые потаенные мысли наизнанку. Злость, нетерпимость, желание причинять боль — все это выползало наружу, словно его выдавливали, как пасту из тюбика, неохотно, но неотвратимо.
«Что с нами будет через сутки?» — подумал Стас и тут же понял, что это неправильный вопрос. Сейчас стоило подумать о том, как отсюда выбраться. Почему они здесь застряли? «Кровь за кровь» — хороший вброс, но насколько он соответствует истине? Если у всех мозги набекрень, не могло ли случиться так, что Кристине приснилось что-то такое, о чём она лишь думала. Кто сказал, что это место говорило с ней? Возможно, она спроецировала свои мысли и страхи, а все приняли эти слова, как истину в последней инстанции.
Странно было всё это. Если предположить, что убил кто-то из них, то почему место не выпускает всех? Почему не оставит здесь лишь виновного? Место ли, духи ли, или кто-то еще, наверняка знает, кто это сделал. Так почему они все тут? Почему он, не имеющий к этой компании практически никакого отношения, застрял тут вместе с ними? Почему вообще всё это произошло?
И да, через сутки все будет только хуже, в этом Стас не сомневался. Поэтому и вопрос считал бессмысленным. И так всё ясно. Вот только надо было что-то делать. Торопиться. Разбираться в произошедшем. Не сидеть на жопе ровно, а действовать. Для начала решить вопрос с убийцей. Возможно, по ходу расследования выяснится и всё остальное. Он полагал, что затворниками оказались все по какой-то определенной и вполне логически постижимой причине. В слепоту мест силы он не верил. Как, впрочем, не верил он и в сами такие места, но вот попал сюда, теперь-то глупо сомневаться.
Палка с куском полотенца покрутилась, словно её проверяли на причастность к чему-то, а потом исчезла, будто «выпущенная» из заточения. Она не виновата, и её не стали задерживать. Тогда в чём вина Вики или его?
Стас почувствовал, будто что-то нащупал. Но никак не мог сформулировать мысль. Он замер, не мигая уставившись на Вику, стараясь не упустить ниточку размышлений, но клубок не желал распускаться. Что-то в глубине души не готово было раскрыться и... Признать? Что?
Вика вдруг чуть приподнялась и обхватила его за шею, потянулась, потёрлась холодным носом о щеку и поцеловала в губы. Мысли резко вернулись к действительности.
«Нужно запомнить, о чём думал», — отметил про себя Стас.
— Спасибо! Я правда не собиралась умирать, — уже отчетливо, не запинаясь произнесла Вика. — Честно, хотела попробовать переплыть.
— Ты же понимаешь, что вода ледяная, что Катунь широкая, а здесь ещё и глубокая?