Как я пришел в Сознание Кришны...

И остался я в Сознании Кришны именно потому, что и на это есть Его воля. Я не хочу этим сказать, что я какой-то особенный, но поскольку я стараюсь увидеть эту волю во всем, что происходит, то понимаю, что Господь хочет этого. Он хочет, чтобы мы повторяли Его Святое Имя, чтобы общались с преданными и старались служить миссии Шрилы Прабхупады.
Что изменилось в моей жизни за все это время? Я помню, что один из самых мучительных периодов в моей жизни был где-то во время окончания школы и в университете, еще до того, как я присоединился к Сознанию Кришны и начал повторять мантру. И мучительность эта заключалась в ощущении, что я стою на каком-то распутье и мне все время нужно самому выбирать дорогу: туда или сюда, а у меня нет абсолютно правильных критериев для того, чтобы я мог понять, какой выбор следует сделать, в какую сторону направиться. Но с тех пор, как я стал повторять мантру, начал общаться с преданными, читать книги Шрилы Прабхупады, это ощущение полностью ушло, и нет мучительного представления о том, что я стою на перекрестке и должен делать выбор, и что этот выбор зависит от меня. Наоборот, есть ощущение того, что есть некая дорога, а я иду по ней, и Кто-то меня ведет, а я как слепой котенок, который пытается нащупать путь, но ведет меня по этой дороге какая-то другая сила. И это ощущение, что этот путь есть, хотя я сам этого не понимаю, не вижу, не осознаю, дает мне огромный энтузиазм и силу. Я знаю, что хотя сам я слепой и потому никогда не смог бы сделать правильный выбор, сейчас я иду по правильному пути, и Кто-то меня ведет, и этот Кто-то, в отличие от меня, зрячий.
Бхакти Вигъяна Госвами
МОЛИТВА БЛУДНОГО СЫНА, или попытка предания себя
Как я хотел Тебя забыть,
Уйти, заплакать, отвернуться.
Собакой черною завыть,
Заснуть и больше не проснуться.
Как я хотел с Тобой порвать,
Не знать Тебя, не видеть больше,
Не слышать, не молить, не звать
И не любить Тебя, мой Боже.
Я прятался в пучинах вод,
В берлоге отсыпался сладко,
Был глух, как тетерев, и слеп, как крот,
Как еж, колюч и, как гадюка, гадок.
Я яд копил, отращивал клыки,
Я цвет менял, ощеривался злобно
И паутину плел, как пауки,
И раздувал клубок, как кобра.
Меня жег яд обиды на Тебя,
Яд зависти, яд ревности и злости.
Он сердце отравил, любовь во мне губя,
Язык мне обложил, пробрался в кровь и кости.
Отравленный, я полз, куда глаза глядят,
Без цели, без любви, без веры.
Но, ежась, чувствовал Твой взгляд
Спиной своей в тумане жизни серой.
А голос Твой все звал меня,
И свет Твой лился и лучился.
Ты радугой вставал при свете дня,
Луной светил в ночи и звездами искрился.
Ты звал меня к Себе, Душа моей души,
Боль утешал урчанием прибоя,
В опасности на помощь мне спешил
И прятался, прикинувшись Судьбою.
Как Ты хотел меня вернуть,
Растормошить, согреть, утешить,
Яд в сердце осушить, расчистить путь,
Лед растопить, ласкать меня и нежить.
Ты победил! Сдаюсь. Довольно слез.
Довольно злости, зависти довольно.
Довольно глупой лжи и глупых грез.
Я Твой... Но почему же мне так больно?
 Видура дас Москва 
 
В писаниях сказано, что если человек не практиковал в прошлой жизни сознание Кришны, то в этой жизни он вряд ли придет к этой духовной практике.
Поэтому я глубоко уверен, что если человек в прошлой жизни следовал какой-то духовной практике, то в этой жизни уже с раннего детства каким-то образом его стремление к Богу обязательно проявится.
Помню, когда я был ребенком, у меня была тетя, которая служила в церкви. У нее был ангельский голос, и она там пела христианские молитвы. Тетя была старой девой, так ею и умерла. Я жил у нее, и она меня заставляла переписывать христианские молитвы. Это было еще до школы, мне было лет шесть, и я не умел писать и читать. Она давала мне тексты молитв, и, не понимая смысла, я просто перерисовывал буквы, а тетя уносила мою писанину в церковь. Так я проводил каникулы, когда начал учиться. Приезжал к ней и видел в ее доме громадный алтарь, садился и писал, писал. На алтаре было очень много икон. Их я очень боялся: Иисус строго смотрел на меня. Но однажды я сильно нашкодил, родители должны были меня строго наказать, и я, увидев икону, сказал Иисусу, что если мне сегодня не достанется от родителей, тогда я поверю в него. Они не наказали меня совсем. Смешно вспоминать.
 
Потом я вырос и поступил учиться в Волгоградский институт физкультуры. Меня очень интересовал принцип работы головного мозга, и я увлекся разными научными теориями, которые объясняли организм человека как самоорганизующуюся систему. И я думал тогда: если мозг такой умный, то почему он сам себя не может исследовать, если он совершенный, почему же он сам себе недоступен, почему, чтобы понять себя, он должен исследовать мозг других людей?
Я много покупал книжек о кибернетике, читал их и пытался понять, что такое мозг человека. Я стал серьезно углубляться в науку. Оглядываясь назад, сейчас я понимаю, что эти поиски были маленькими проблесками результатов моей духовной практики в прошлой жизни. Но тогда еще не наступило время, чтобы кто-то мне дал то, что я искал.
Невозможно начать духовную практику без примера человека, который уже применяет в жизни знания о духе, полученные, в свою очередь, от кого-то еще. Очень и очень редко бывает так, чтобы человек сам спонтанно стал жить духовной жизнью. Нужно встретить реализованную личность. У меня такая встреча произошла в лаборатории биоэлектронники.
Была такая лаборатория в Москве, где в конце 70-х годов изучали паранормальные явления, биополе, тонкое тело человека. Как только я услышал об этом, то сразу пошел туда и встретился с Пиняевым Толей (он был известной личностью, имел духовное имя Ананта Шанти) в «Группе мантр». В этой группе изучалось воздействие мантр на организм человека. Ананта Шанти проповедовал там сознание Кришны.
Но сначала я встретился там с другим преданным, которого звали Сурья дас. Я слышал, как одна женщина просила его повторить всю мантру, о которой он ей говорил, и Сурья произнес:
Харе Кришна Харе Кришна Кришна Кришна Харе Харе Харе Рама Харе Рама Рама Рама Харе Харе.
Я услышал, но на меня это не произвело никакого впечатления, я даже практически не заметил этого. А потом попал на занятия Ананта Шанти, услышал музыку, пение Харе Кришна мантры, затем прослушал лекцию — все это органично вошло в меня, как будто влилось.
В институте, где я учился, мы тоже стали изучать действие мантр на человека. Я организовал занятия один раз в неделю для всех интересующихся студентов и преподавателей, чтобы мы могли научиться воспринимать биополе руками или глазами и изучали влияние мантр на организм человека. Приходило много профессоров, я им ставил запись Харе Кришна мантры. Особенно им нравилась «Говиндам ади пурушам...», мантра, которую мы слушаем каждое утро на приветствии Божеств. Они закрывали глаза, погружались в эти звуки и говорили: «Как замечательно, как замечательно!»
К нам приходил и академик Спиркин.
Все это делали только для того, чтобы люди повторяли Харе Кришна мантру, и они с удовольствием повторяли, вдыхая запах благовоний. Но благовония связывали с религиозным ритуалом, поэтому не все были с этим согласны. Прежде всего, людей интересовала научно-исследовательская работа.
Однажды, в конце 70-х, я пошел на лекцию оккультиста Перепелицина, он со своей группой развивал способность пользоваться энергией кундалини. После встречи с ним у меня закрались некоторые сомнения, потому что он говорил, что нет какого-то единого пути к Богу, а у каждого человека свой собственный путь. Я тогда уже повторял 16 кругов мантры на четках и даже больше. Я практически повторял ее постоянно, когда шел куда-то по улице. И в результате стал ощущать реально, что все это есть: есть душа, есть Бог и так далее. Другими словами, пришла большая вера, но так как особенных знаний не было, то вера оставалась на низком уровне, обычный фанатизм. Мы знали только, что «я не есть тело». И вот, когда я послушал Перепелицина, у меня появились сомнения.