Королевство крови и соли (ЛП)

Annotation
Потратив годы на обучение для защиты моего народа от наших врагов, я не ожидала, что мой враг будет тем, кто сохранит мне жизнь.
Атос — последний человеческий город. Договор с фейри держит фейри вампиров и волков-оборотней в страхе, пока мы сражаемся с драконами на нашей границе. Быть человеком в этом мире опасно, и мы все приносим жертвы, чтобы выжить.
Когда делегация, посланная Королем фейри прибывает, чтобы потребовать человеческую дань, требуемую нашим договором, я точно не ожидала, что свяжусь с их лидером.
Райвин так же опасен, как и красив. Я знаю, что он мой враг, и я знаю, что должна его ненавидеть, но с каждым днем ему все труднее сопротивляться.
Но на Атосе все меняется. Люди больше не хотят подчиняться Королю фейри.
Союзы расплываются, и столетия лжи начинают распутываться.
И я стою перед выбором.
Неважно, как сильно я ненавижу, Райвин может может быть ключом к предотвращению войны.
Но это может означать, что мне нужно пожертвовать всем.
Алексис Колдер
Королевство крови и соли
Кровь и соль — 1
ГЛАВА 1.
У меня сильно болели мышцы, а моя кожа была стянута слоем засохшей грязи. Единственное, что я хотела сделать, это принять ванну и спрятаться подальше от двора, пока не будут выбраны трибуты. Но это было невозможно. Мой отец настаивал, чтобы я посещала каждое мероприятие в течение следующих двух недель, пока мы развлекали короля фейри, даже если королева не хотела, чтобы я появлялась где-либо на виду.
Мраморный пол был прохладным под моими натруженными ногами, и я задержалась в коридоре под открытым небом, глядя на побеленные здания города внизу. Все было залито золотым светом заходящего солнца, отчего выглядело еще более древним и изношенным, чем было на самом деле. Из моего окна во дворце я могла видеть почти все, чем правил мой отец.
Тесные, разрушающиеся строения в городе Афон уступили место скалистым утесам, которые обрывались к бирюзовым водам моря Мера. Закрыв глаза, я вдохнула воздух, уловив привкус морской соли. Это был мой дом, по крайней мере, еще на какое-то время. Даже если я была той, кто попросил уйти, я бы скучала по этому месту. И я бы скучала по своим сестрам.
Мои глаза распахнулись, и мое горло сжалось, когда я позволила своему взгляду переместиться к горизонту. Даже отсюда я могла мельком увидеть вечные серые тучи над островом Конос. Это зрелище вернуло меня к моей нынешней ситуации, и я нахмурилась, ненавидя мысль о том, чтобы нарядиться для встречи с контингентом из Коноса сегодня вечером.
Я оторвала взгляд от пелены тьмы посреди моря и продолжила идти вперед. По крайней мере, мои сестры были бы рядом со мной во время этого фарса.
Мои босые ноги оставляли грязный след на мраморном полу. Я вздрогнула при мысли о беспорядке, который оставляла после себя. Это была не совсем моя вина. Мои сандалии были потеряны в начале сегодняшней тренировки, и Дэвид, мой партнер по тренировкам, настоял, чтобы я всегда тренировалась так, как будто наши сражения были настоящими. Что означало, что не нужно было останавливаться, чтобы найти свои сандалии.
Я завернула за угол и чуть не столкнулась со шквалом бирюзовых одежд. Священник остановился, прижимая руки к сердцу.
— Моя дорогая Ара, ты чуть не довела меня до сердечного приступа.
Иштван, верховный жрец моего отца, оглядел мою грязную форму и нахмурился. Его густые темные брови сошлись вместе, когда он прищурил глаза-бусинки. Он был маленьким человеком, ниже меня, и он пытался компенсировать это, глядя на всех, кого встречал, свысока со своим крючковатым носом.
 
— Я искал тебя, девочка.
— Ты нашел меня, — категорично ответила я.
— Королева требует твоего присутствия немедленно. Делегация из Коноса была замечена, и они будут здесь в течение часа.
Иштван выпрямился, словно гордясь собой за то, что сыграл роль посланника своей любимой королевы.
— Тебе больше нечем заняться, кроме как доставлять сообщения для королевы? — поинтересовалась я.
— Для меня большая честь быть полезным ей, о чем тебе не мешало бы помнить, — его тон был снисходительным.
Я была не в настроении разбираться с ним сегодня. Иштван был тем, по кому я не стала бы скучать. Я также не стала бы скучать по королеве.
— Передайте ее высочеству, что я скоро буду.
Его глаза забегали вверх-вниз, снова изучая меня. Его нос сморщился.
— Ты примешь ванну сначала?
Я пожала плечами.
— Возможно.
Я подняла грязную ногу.
— Я, по крайней мере, найду какие-нибудь новые сандалии.
Он закатил глаза.
— Этот дворец станет лучшим местом после того, как ты уйдешь.
— Не забудь поделиться этими мыслями с моим отцом, — сказала я.
Он выпрямился, упоминание о моем отце, казалось, напомнило ему о его месте. И о моем. Я могла быть незаконнорожденной, но я все еще была дочерью короля. Учитывая историю нашего королевства, было возможно, что я могла бы оказаться на троне, если бы судьба была жестокой. Так много наших предков потеряли детей или породили только бастардов, что привело к очень смешанным родословным на протяжении веков. То, что я существовала, даже не было таким уж скандальным. Для члена королевской семьи было мало вероятно оставаться верным своему супругу. И кто бы стал винить их за пример, который подали нам боги?
— Прошу прощения, ваше высочество.
Он поклонился, движение было преувеличенным и сочилось презрением.
Я высоко подняла подбородок и ушла от Иштвана, не оглянувшись. Он был одним из многих здесь, кто был в кармане у королевы. Не имело значения, что моя старшая сестра готовилась занять трон или что я попросилась уйти, как только Выбор будет окончен. Я была напоминанием о том, чего у королевы никогда не будет: любви моего отца.
Ходили слухи, что моя мать выманила моего отца из дворца, и он безумно влюбился в нее. Он провел месяцы вдали, оставив Офелию и мою старшую сестру одних. Вскоре после того, как он вернулся обратно, меня подбросила дворцовая стража в замок. По-видимому, моя мать не пережила родов.
Я думаю, Офелия всегда сомневалась, действительно ли я отпрыск своего отца. Но по мере того, как я росла, нельзя было отрицать сходства в нашей внешности. Если каким-то образом я не была его крови, то тот, кто произвел меня на свет, должно быть, был близнецом моего отца. Даже Иштван заявил, что я королевской крови, даже если сейчас он, возможно, сожалеет об этом.
Не имело значения, что меня не интересовала корона. Будь воля королевы Офелии, она бы сбросила меня в море и оставила на растерзание сиренам. Что я могу сказать, это чувство было взаимным.
Дверь моей спальни была приоткрыта, не предпринимая ничего, чтобы скрыть вздохи и стоны из-за нее. Со вздохом я тихо толкнула дверь и задержалась в затемненном пространстве, пока мои глаза привыкали.
Скомканная форма стражника валялась на полу, первая в череде брошенной одежды, ведущей к моей кровати. Мужчина растянулся поперек матраса, его кулаки сжимали хрустящие белые простыни, в то время как светловолосая голова качалась вверх-вниз между его ног.
Скрестив руки на груди, я раздраженно вздыхаю.
— На моей кровати? Опять?
— О, боги!
Стражник оттолкнул девушку, затем с трудом поднялся на ноги.
— Ваше высочество, я…
Я подняла руку.
— Пожалуйста, не заканчивай это предложение.
Мои глаза опустились, чтобы оценить его впечатляющую длину, все еще стоящую по стойке смирно. Щеки запылали, я прочистила горло и, обернувшись, увидела свою младшую сестру Кору, вышедшую вперед с важным видом. Она стояла высокая и гордая, нисколько не смущаясь своих действий. Секс был для нее игрой. Способ обрести чувство контроля в ее очень структурированном существовании.