Похождения Штирлица (Операция 'Игельс')

- Надо вывести всех ежиков из России, - глубокомысленно сказал Геринг. 
- И тогда в России нарушится биологическое равновесие, - подхватил Гиммлер, - и партизаны перемрут с голоду. 
- Гениально! - восхитился подхалим Шелленберг. 
- И мы тогда покажем русским еще одну Курскую дугу и еще один Сталинград. 
- Гениально! - орал Шелленберг. 
- Так. 
Гитлер поднялся, обошел стол, встал за спиной Бормана и похлопал его по потной лысине. 
"Господи! Ну почему же я импотент? Почему не он, не Геббельс, а именно я?" 
И фюрер пошел к Еве Браун. Все проводили его сочувствующими взглядами. 
Дверь за Гитлером закрылась. Разговор возобновился. 
- Предлагаю закодировать операцию словом "Игельс", - предложил Геббельс. 
- Я за, - сказал Мюллер, которому было все равно. 
- Шелленберг, - попросил Гиммлер, - доставайте. 
Шелленберг достал из-за пазухи бутылку армянского коньяка и разлил в рюмочки. Хватило на всех, а то, что осталось, Шелленберг вылил себе в рот. Предлагаю выпить за операцию "Игельс"! 
Дверь со скрипом отворилась, и в комнату ворвался Штирлиц. Все тут же осели. Штирлиц услышал только несколько последних слов. 
"Скрывают", - подумал он и решил сделать вид, что он просто так зашел. Штирлиц подошел к сейфу, достал отмычки и в гробовой тишине вскрыл его. Он копался минут пять, но ничего нового не нашел. 
"Бездельники", - подумал Штирлиц и с шумом захлопнул дверцу. 
- Товарищ Штирлиц, - послышался осторожный голос Геринга, у которого недавно пропала половина доклада фюреру, а вторая половина оказалась сильно испачканной, - когда берете документики из сейфа, возвращайте обратно и не пачкайте, пожалуйста. 
- Нужны мне ваши документы, - обиделся Штирлиц, - у меня своих хватает. 
Он подошел к столу, отнял у Геббельса рюмку коньяка и провозгласил: 
- За моего любимого фюрера! 
С недовольными лицами все выпили. Обделенный Геббельс обиженно посопел, достал бутылку шнапса и отхлебнул прямо из горлышка. 
- Хайль! - и Штирлиц вышел. 
От шнапса Геббельса передернуло и он подумал: "Яка гарна горилка!" 
- На чем мы остановились? - спросил он, вытирая рот рукавом мундира. - На операции "Игельс", - сказал Шелленберг. Дверь снова внезапно приотворилась, и в нее просунулась довольная физиономия Штирлица. 
- Да, господа, когда я вошел, забыл поздороваться. 
- Здравствуй, здравствуй, - сказал вежливый Мюллер. Штирлиц еще раз закрыл дверь и ушел. Подслушивать под дверью он считал ниже своего достоинства. 
Гиммлер встал, обошел стол и выглянул за дверь. Убедившись, что Штирлиц ушел, он оглядел своих соратников и, прищурившись, спросил: 
- Кстати, господа, о Штирлице: как попасть к нему на день рождения? 
- Предлагаю на халяву, - сказал Геббельс, - заодно и подарок покупать не надо. 
Гиммлер взял из хрустальной вазы большое красное яблоко, с хрустом откусил половину, и, жуя, сказал: 
- У меня на складе завалялся маленький списанный бронетранспортерчик человек на десять-двенадцать. Поедем на нем, а потом подарим Штирлицу. Все равно выбрасывать. 
Все потянулись за яблоками. 
- А как назад? - спорил Геринг. 
- Назад нас отвезут. 
Они еще немного посплетничали. Борман похвалился новой секретаршей, разговор зашел о женщинах, перекинулся на французскую порнографию, а потом у каждого нашлись свои дела. 
ГЛАВА 5 
Засунув руки в карманы, Штирлиц шел по коридору. Его настроение было на редкость веселым, что случалось с ним редко. Центр наконец-то ответил на его запросы, прислал посылку с папиросами и вскоре обещал прислать новую радистку. 
Из-за двери с надписью "ГЕСТАПО" доносились жалобные стенания, словно за этой дверью кому-то дали в нос. 
"Страшный кабинет, - подумал Штирлиц, - здесь постоянно кого-то бьют." 
Дверь со скрипом отворилась, и Штирлиц увидел своего хорошего друга Айсмана. Штирлиц не без удовольствия вспомнил, как на прошлой неделе разгромили публичный дом, хозяин которого оказался евреем. 
 
- А, Штирлиц! - единственный глаз Айсмана радостно засверкал, - ты-то мне как раз и нужен. Вопросик есть. Столица Советского Союза из шести букв на "мы". А? 
- Не знаю. Мандрит, наверно. 
- Подходит. 
Айсман вписал "Мандрит". 
- Кого бьем? - спросил Штирлиц, прикуривая. 
Айсман потянулся за "Беломором". 
- Есть тут один. Некто пастор Шлаг. 
Они вошли в кабинет. Два плотных дюжих гестаповца методично избивали толстенького человечка в рясе. На лице человека застыло покорное благочестивое выражение. 
- В чем тебя обвиняют, скотина? - орал гестаповец, - за что тебя взяли? Где твое дело? 
- Вот, - сказал Айсман, - Борман дал распоряжение пощупать, а дело потеряли. А этот гад не сознается, в чем виноват. 
- В чем тебя обвиняют? - хором надрывались гестаповцы. Пастор молчал. Штирлиц вспомнил про дело этого пастора, которое он когда-то где-то видел. Отдай его мне, Айсман, - попросил он. 
- Зачем тебе эта толстая свинья? 
- На Бормана похож. 
Айсман захохотал. Гестаповцы доставили Шлага в кабинет Штирлица. Пастор стоял по стойке "смирно". Штирлиц присел на край раскладушки. 
- Садитесь. 
- Спасибо, я постою. 
- Садитесь, черт вас возьми. 
Пастор Шлаг устало опустился на табуретку. 
- Чаю хотите? - спросил Штирлиц и налил ему стакан холодного чая. 
Они говорили около получаса. Штирлицу пастор понравился. Шлаг, без сомнения, был умен, а его размышления о женщинах привели Штирлица в восторг. 
- Все это хорошо, - сказал Штирлиц, а все-таки, пастор, на кого вы работаете? 
- Господин штандартенфюрер! Я готов работать на кого угодно, и, честное слово, я ни в чем не виноват. 
- Прекрасно, - сказал Штирлиц, - вы будете работать на меня. 
Он достал папку с надписью "Дело № 148". 
- Это я взял у гестапо ваше дело. Прочитайте! 
Пастор посмотрел дело. Дойдя до места, где его обвиняли в работе на чью-то разведку, он удивленно приподнял брови. 
- И с чего они взяли, что я на кого-то работаю? Ведь это же ерунда! 
- Теперь вы работаете на меня, - напомнил Штирлиц. 
- Да, да, конечно. 
- Пастор, а зачем вам так много женщин? 
- Это мои прихожане, - потупил очи пастор Шлаг, - вернее, прихожанки. - А сколько вам лет?