Герой ее романа
— Твои поцелуи похожи на сладкое вино, Клэр. Ты меня опьяняешь, — прошептал он, целуя мочку ее уха.
— О! — выдохнула она, и Том понял, что просто не может не поцеловать ее снова.
На этот раз он осмелел больше и позволил себе очертить языком контур ее губ. Клэр судорожно втянула в себя воздух, ее губы приоткрылись навстречу его нежному прикосновению, и она позволила его языку проникнуть внутрь, чтобы начать любовную игру. А через мгновение Том почувствовал ее ответ.
И все-таки он не мог вспомнить, держал ли когда-нибудь в своих объятиях такую невинную девушку. Он знал, что ему нужно быть очень осторожным. Осторожным, чтобы не напугать Клэр.
Том хотел одного — вытащить наружу так тщательно скрываемую ею женственность, хотел показать Клэр, что считает ее прекрасной и желанной. Ему хотелось, чтобы Клэр поверила в себя и в то волшебство, которое они могут создать вместе.
Если бы в первый вечер в усадьбе Партингтонов кто-нибудь сказал Тому, что он будет с ума сходить от любви к своей экономке, Том поднял бы его на смех. Однако теперь ему было совсем не смешно. Он не мог вспомнить, был ли когда-нибудь так сильно возбужден.
И возбуждена была не только его плоть. Том с удивлением понял, что до встречи с Клэр никогда не испытывал двух очень простых человеческих чувств — привязанности и нежности. До сегодняшнего вечера он ни разу не целовал женщину, которая для него что-то значила, и никогда не думал, что это будет так волнующе.
— Клэр, Клэр… — шептал он, прокладывая поцелуями дорожку по ее плечу.
Когда он коснулся языком впадинки у горла с часто бьющимся пульсом, Клэр откинула голову назад. Том увидел два маленьких холмика грудей и осмелился прижаться к одному из них губами. Он услышал, как Клэр снова резко втянула в себя воздух, но надеялся, что она не слишком шокирована.
Однако очень скоро стало ясно, что он переступил границу дозволенного: Клэр оттолкнула его и высвободилась из объятий. Ее рука метнулась к припухшим губам, и у нее вырвалось:
— О нет! Нет!
Глаза Клэр наполнились слезами, она пришла в такой неподдельный ужас, что Тома тут же стали мучить угрызения совести.
«Неужели она испугалась меня? Нет, такого просто быть не может!»
— Клэр, пожалуйста, послушай… Прости меня, Клэр!
— И как только я могла позволить себе такое?!
Том сделал шаг к ней, но она отшатнулась от него. И только тут до него дошел смысл сказанных ею слов, — Клэр, ты ни в чем не виновата. Во всем виноват только я!
Она так ожесточенно замотала головой, что Том начал опасаться, как бы с ней не случилась истерика. Он просто не верил своим глазам. Разве это всегда такая уравновешенная Клэр?
— Клэр! — позвал он снова, но она только отступила еще на один шаг назад.
— Боже правый, что я наделала?! — прошептала она, помертвев.
— Клэр, пожалуйста, послушай меня!
Она опять отступила, и Том испугался, что она сейчас обратится в бегство. Такой полный нескрываемого ужаса взгляд он видел у перепуганных насмерть лошадей.
— Не убегай, Клэр! Пожалуйста. Послушай меня!
Но его слова не возымели никакого действия.
— Боже правый! — снова в отчаянии воскликнула она и бросилась в бальный зал, словно за ней черти гнались.
— Что за дьявольщина?!
Том помчался за ней, но когда яркий свет в бальном зале ударил ему по глазам, резко замер на месте. Он не мог сразу разглядеть ее в этом море мелькающих людей, а когда увидел, она была уже у противоположной двери.
— Мистер Партингтон! — услышал он чей-то голос и с досадой понял, что опоздал: вырваться от гостей ему сейчас вряд ли удастся.
Том не знал, что сказал бы Клэр, если бы ему удалось догнать ее. Одно он знал: ему во что бы то ни стало нужно с ней поговорить. Однако было ясно, что этот разговор придется на некоторое время отложить, — ведь вырваться от гостей сейчас ему вряд ли удастся.
Пробормотав себе под нос ругательство, Том обернулся посмотреть, кто его зовет. Перед ним стояли мистер и миссис Хэмфри Олбрайт, и Том, стиснув зубы, настроился на пару часов невыносимой скуки.
Но даже когда он произносил пошлые пустяки, которые ожидались от состоятельного джентльмена с определенным положением в обществе, мысли его были заняты Клэр. Он беспокоился за нее и при первой же возможности выскользнул на улицу.
Том ходил под окнами собственного дома, как мальчишка, и пялился на второй этаж, прикидывая, где должна быть спальня Клэр.
11
Крэр вихрем пронеслась через бальный зал, взбежала по ступенькам и ворвалась в свою комнату, распахнув дверь так широко, что ручка стукнулась о стену. Она резко захлопнула дверь, заперла ее на ключ, словно за ней гнались, и только потом поняла, что дверная ручка отколола изрядный кусок штукатурки.
Прикрыв рот ладонью, Клэр стояла так почти целую минуту, дрожа как осиновый лист и с ужасом глядя на нанесенный ею ущерб, а потом бросилась на кровать и залилась слезами.
То, чего она всегда боялась, оказалось правдой! Ей действительно досталась по наследству порочность натуры, и с этим ничего нельзя поделать! Стоит только одеть ее в оборочки, сделать какую-нибудь иную прическу, а не заплетать эти вечные пуританские косы, как вся ее добродетель мигом улетучивается в форточку. Голос крови, ничего не поделаешь! И сегодня вечером этот голос был более чем красноречив…
А мистер Партингтон попался в ее западню. Бедняжка, воспламененный красотой Дайаны, он нашел на балконе Клэр, расставившую свои сети, и не устоял. «Клюнул» — как любил говорить ее папаша.
« — Но я ведь вовсе не красавица, папа! — пыталась протестовать Клэр в надежде, что он не станет принуждать ее одеваться в те ужасные непристойные наряды, которые она была вынуждена носить.
— Это совсем неважно, — отвечал ей отец, многозначительно подмигивая. — Джентльмены думают не головой, Клэр. Мозги у них находятся в штанах!»
И это мерзкое определение, которое он дал мужчинам, оказалось очень точным. Клэр хотелось думать, что ее папаша ошибается, что «джентльмены» резко отличаются от тех мужчин, которые «клевали» на уловки ее отца и тратили деньги на предлагаемые им снадобья. Но постепенно она приходила к выводу, что в словах отца есть доля истины…
Том Партингтон был самый что ни на есть джентльмен, а сегодня вечером чуть не поступился из-за нее собственной честью. А это значит, что даже джентльмен не устоит от соблазна, поддавшись на уловки доступной женщины. И эта мысль была ей просто ненавистна.
Когда поток ее слез немного поутих, Клэр поднялась с постели, посмотрела на себя в зеркало и возненавидела свое отражение. На нее смотрела женщина, лишенная всяких моральных принципов. Некрасивая женщина, которая подстригла и завила свои волосы, уложив их в модную прическу. Невзрачная женщина, привыкшая к унылым одеяниям, которая попыталась стать тем, кем никогда не была, — достойной внимания персоной.
«У меня нет ни капли достоинства! Я — гнусная интриганка! Женщина сомнительного поведения, шлюха, балаганная кривляка, которая очертя голову бросилась на шею порядочному мужчине в минуту слабости».
Клэр надеялась, что за долгие десять лет ей удалось измениться, стать достойным человеком. Но теперь, все тщательно взвесив, с уничтожающим презрением к самой себе она пришла к выводу, что ошибалась.
«Что я наделала?! Как я смогу посмотреть Тому Партингтону в глаза завтра утром? Ко всему прочему, я еще и пренебрегла своими обязанностями, бросив его одного среди толпы гостей. Но я не могла вернуться в бальный зал! Не могла — и все. Что бы они обо мне подумали…»
С горечью Клэр решила, что скорее всего они вообще о ней не думали. До тех пор пока она не опозорила себя, бросившись в объятия мужчины, никому и дела до нее не было. Остается надеяться, что об этом никто не узнает.
«Интересно, уволит ли меня Том? Неужели я так низко пала в его глазах, что он выгонит меня из своего дома?»
Эта мысль была непереносима, но не думать об этом Клэр не могла. Без усадьбы Партингтонов и Пайрайт-Спрингса она просто не сможет жить!