Голубой вагон

ЗАХОДЕР. Ну?
ЧУКОВСКИЙ. Как тебе мое творчество?
ЗАХОДЕР (не задумываясь). Оченно нррравится.
ЧУКОВСКИЙ. Вот ты кого гением считаешь?
ЗАХОДЕР (пристально смотрит на Чуковского, пытаясь определить, шутит тот или нет. Откидывается в кресле, вздыхает). Значит так: Добычин, Туфанов, Хармс, Введенский.
ЧУКОВСКИЙ (очень тихо). А…я ?
БАРТО (обнимает Чуковского за плечи). И ты гений, Корнюш. Как ты здорово написал: «У меня зазвонил телефон…»
Чуковский начинает рыдать. Маршак и Заходер подбегают к нему, гладят по голове, вытирают слезы.
БАРТО (ласково, как с ребенком). Кто говорит?
ЧУКОВСКИЙ (сквозь слезы). Слон…
БАРТО. Откуда?
ЧУКОВСКИЙ (шепотом). От верблюда…
МАРШАК (хлопает его по плечу). Молодец ты, Корней, ей-богу, молодец!
ЧУКОВСКИЙ (вытирая рукавом глаза). Правда?
ВСЕ. Правда! Правда!
ЧУКОВСКИЙ (поднимая голову). Водки!
Заходер разливает, все выпивают.
БАРТО. Ребята, а знаете, что? Пойдемте, по набережной погуляем, к Бианки зайдем.
МАРШАК. Не, у него хомяки, дышать нечем, устроил дома зверинец.
БАРТО. Ну, к Паустовскому, кораблики посмотрим.
ЧУКОВСКИЙ. Ну, это уже лучше.
ЗАХОДЕР. Тогда на посошок.
Все выпивают, выходят в прихожую, обрывкифраз: «Борька, одень Корнею шарф», «И мне, и жене, и Тотоше», смех, хлопаньедверей. На девять секунд воцаряется тишина, внезапно в комнате обрушивается стеллаж с книгами.
 
ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ
Улица, почти полная темнота, все, спотыкаясь, идут по тротуару.
ЧУКОВСКИЙ. Борь, спички дай
ЗАХОДЕР. Блин, в квартире оставил. Щас, у кого-нибудь попросим.
БАРТО (натыкаясь на спину Маршака). 
Однажды в студеную зимнюю пору
Отряд пионеров готовился к сбору.
МАРШАК (показывая рукой). А вон, прохожий, вроде мужик. Эй, дядя, ком цу мир!
Прохожий, вздрагивает и переходит на другую сторону улицы.
МАРШАК. Э, а ну стой!
Прохожий испуганно вздрагивает и переходит на другую сторону улицы.
БАРТО. Борь, ты самый молодой, догони-ка.
ЗАХОДЕР. А гляди, какой хам, скоро на улице вообще в харю плевать будут, даром что писатели.
ЧУКОВСКИЙ. Догони, Борь, а я ему морду под Мойдодыра отделаю.
Заходер бросается за прохожим, быстро настигает его и прижимает к стене. Через пару минут вся компания обступает его плотным кольцом.
ЧУКОВСКИЙ (берет его за воротник). Ты че не остановился? Глухой?
ПРОХОЖИЙ (испуганно, скороговоркой). Я… я, погодите, господа, тут какое-то недоразумение. Я сидел дома, я композитор, я стал писать новую песню про голубой вагон, но что-то заставило выйти меня из дома, я не хотел, но мне пришлось.
БАРТО. Бред какой-то, он, по-моему, сумасшедший.
ПРОХОЖИЙ. Нет, нет! (Волнуясь.) Я предтеча, я должен разбудить одного человека, который передаст что-то очень важное, важное для всех. Поэтому отпустите меня, я должен куда-то идти. Пожалуйста…
Все хохочут.
МАРШАК. Композитор, говоришь?
ПРОХОЖИЙ. Ага.
МАРШАК. Ну, пой тогда…
ПРОХОЖИЙ. Я, композитор, понимаете, не певец…
БАРТО. Тебя как зовут?
ПРОХОЖИЙ. Володя.
БАРТО. Пой, Володя.
ПРОХОЖИЙ (испуганно). Хорошо, я сейчас спою, только вы меня не бейте, а то я слух потеряю. (Набирает воздух.) 
Голубой вагон бежит качается, 
Скорый поезд набирает ход, 
Ах, зачем же этот день кончается,
Лучше б он тянулся целый год…
На десять секунд все заглушает шум дождя, свет на сцене меркнет, припев песни подхватывает Сводный хор Вооруженных Сил.
Из левой кулисы в правую, гремя рюкзаком с бутылками, быстро перебегает Чебурашка.
ЗАНАВЕС.