Врачебная тайна. Шанс на счастье

Словно почувствовав мой душевный порыв, Феденька принимается ворочаться. Малыш перекладывается на живот, поднимает сладкую попку вверх и продолжает мирно посапывать.
Позволяю себе полюбоваться безмятежностью и детством, а затем осторожно, чтобы не нарушить чуткий детский сон, выбираюсь из кровати. Подтыкаю с двух сторон одеяло, чтобы Феденька не вывалился, накидываю халат и отправляюсь в ванную.
– Ну ты и спать, – первое, что слышу выйдя из комнаты. – Уже десять утра, а ты все дрыхнешь!
– Мам, – произношу устало. Спорить и ругаться с ней бесполезно, она до конца будет стоять на своем. – И тебе доброе утро, – бросаю мимоходом.
Заскакиваю на кухню, ставлю греться воду для кофе, сама же отправляюсь в ванную привести себя в порядок. В любую секунду может позвонить Хмельницкий с новостями про Степку и я должна быть готова немедленно выехать к сыну.
Но Саша все не звонит.
Просыпается Феденька, варю ему кашу и кормлю сынишку, отправляемся вместе гулять. Я то и дело проверяю телефон, но на нем не оказывается ни единого пропущенного вызова.
Наступает полдень. Не выдерживаю и звоню брату.
– Вась, привет, – хмурый голос Леши отзывается тревогой в душе. – Ты просто так или по делу? – спрашивает по-деловому.
– По делу. Просто так, – признаюсь.
– У нас завал, – говорит брат. – Что такое? Говори быстро, – просит.
Я рада, что он меня не отправил куда подальше с моим звонком. А ведь мог. Потому что у Леши крайне ответственная и сложная работа.
– Ты не знаешь, как там Степа? – задаю наболевший вопрос. – От Хмельницкого нет новостей, а первой ему звонить не решаюсь.
– Правильно делаешь. Его пока лучше не беспокоить, – соглашается брат.
А у меня от его слов на душе становится еще тревожнее, чем было до этого.
Удивительно, как так вышло, что Леша не знает про наше с Сашей общее прошлое. Если б узнал, то обоим бы головы открутил. Я уверена в этом!
– Почему? – вырывается до того, как успеваю подумать. Прикусываю язык, но уже поздно. Брат все слышал.
– Ты новостей не читала? – удивляется.
– Нет, – растерянно произношу. – Не до них было.
– Ночью было крупное ДТП, – поясняет. – Мы до сих пор разгребаем последствия.
– Ой, – резко останавливаюсь. В меня кто-то тут же влетает со спины.
От неожиданности удара спирает дыхание и я на миг теряю ориентацию. Телефон падает из рук и приземляется прямиком на асфальт. Поднимаю аппарат и печально вздыхаю. Экран усыпан сотней мелких трещинок.
– Вась! – в динамике раздается встревоженный голос бората. – Ты здесь?
– Да, Леш, – торопливо прижимаю мобильный к уху. – Телефон упал.
– Со Степой все в порядке, – от хороших новостей снова на глаза наворачиваются слезы. – В понедельник планируем перевести его в палату, так что собирай вещи и готовься лечь.
– Хорошо, – поспешно киваю. – В понедельник буду в отделении с самого утра! – говорю с жаром.
– И еще, – добавляет строго. – Хмельницкого не напрягай, – предупреждает. – У него по работе завал.
– Леш, не переживай, – обещаю брату. – Не буду.
Мне вообще нужно избегать общения с ним. Потому что оно до добра ни его, ни меня не доведет.
– Вот и славно, – расслабляется Леша.
По голосу чувствую, что брат собирается завершить вызов, как в голове рождается важный вопрос. Ответ на который мне просто необходимо немедленно получить.
– Леш, стой! – прошу. Жду.
– Что такое? – отзывается. Ура! Я успела! Он не положил трубку.
– Скажи, а Гришу в клинику кто именно из твоих друзей отвозил? – задаю животрепещущий вопрос. Мне крайне нужно услышать ответ.
– Хмельницкий, – говорит спокойно.
Сердце сбивается с ритма, больно бьется в груди. Саша… Сам того не зная, он и здесь меня спас…
– Поняла, – выдыхаю. – Спасибо.
– Вась? – вопросительно говорит брат. – Все в порядке?
– Все просто отлично, – пытаюсь скрыть дрожь в голосе.
Быстро сворачиваю разговор, отхожу в сторону от дороги, сажусь на лавочку и понимаю, что меня всю трясет. Значит, Саша не только Степке жизнь спас, но еще и мне.
Вздыхаю.
Хмельницкий, вот как так получается, а? Почему я упорно старалась тебя забыть, а сама от этого натворила массу ошибок и теперь их исправляешь ты. Снова.
 
Словно почувствовав мои мысли про Сашу, телефон вновь оживает. Смотрю на экран и на губах появляется печальная улыбка.
Хмельницкий.
Но не успеваю ответить на вызов, как экран потухает. Набираю Сашин номер сама, жду гудки, но вместе с ними совсем рядом раздается до боли знакомая мне мелодия.
Поворачиваю голову в сторону и глаза лезут на лоб. Рядом со мной на лавку садится… Хмельницкий!
– Привет, – улыбается уголками губ. Протягивает мне кружку кофе. – Будешь?
 
Глава 9. Василиса
 
– Спасибо, – благодарю Хмельницкого. Он, как всегда, угадал. Со всей суматохой, что была сегодня с утра, я так и не успела насладиться горячим напитком.
Мама зудела над ухом, что я неблагодарная дочь, Лешу крыла на чем свет стоит и собиралась отправиться к своей дражайшей подруге в гости. Мне даже не нужно особенно напрягаться, чтобы понять цель визита. Нам кости помыть.
Видимо, они загрязнились.
Не знаю, что такого ужасного произошло в мамином прошлом, раз она превратилась в черствый сухарь, но от ее сухости и предвзятости страдают все в семье.
Обидно.
– Карамельный капучино, – произносит Саша. – Как ты любишь, – протягивает напиток.
С осторожностью, словно в стаканчике может быть не кофе, а бомба замедленного действия, принимаю напиток. Касаюсь картонного стаканчика ладошкой и тут же становится тепло.
– Спасибо, Саш, – говорю нерешительно улыбаясь.
– Пожалуйста, – отвечает, пряча усмешку в уголках губ. Он не спешит убирать руку от стаканчика, дожидаясь, чтобы я взяла его более уверенно.
Даже в таких мелочах Хмельницкий продолжает заботиться обо мне. И видя его отношение, зная его самого, у меня в голове до сих пор не укладывается то сухое и сжатое сообщение, в котором Саша отправляет меня на аборт. А после присылает на него денег.
Случайно соприкасаемся пальцами и от этого прикосновения по моему телу пробегает волна кипятка. Отдергиваю руку, будто ошпарилась.
Подношу стаканчик к губам, делаю глоток и едва не стону от удовольствия. Как же вкусно!
Хмельницкий видит мое блаженство и опять едва заметно ухмыляется.
– Значит, ты Федя, – наклоняется к сынишке. Тот сидя в своей коляске играет с синим трактором, малыш увлечен.
– Федя, – киваю, подтверждая.
– Лис, почему ты не говорила, что Леха твой брат? – вдруг ни с того, ни с сего задает глупый вопрос.
– Я и подумать не могла, что вы знакомы, – пожимаю плечами.
– Почему? – не отстает.
– Саш, я не привыкла играть в шпионов и выяснять знакомства всех вокруг, – огрызаюсь.
Глупейший вопрос! Неужели нельзя понять, что в нынешнем мире, при всех технологиях, мы можем не знать круг общения друг друга.
– Я не все вокруг, Лиса, – предупредительно рычит.
– Не утрируй, – отмахиваюсь. – Я и подумать не могла, что ты знаешь моего брата! А если б узнала о вашем знакомстве, то отправила тебя на все четыре стороны и к себе бы не подпустила!
– Ты и так это сделала, – заявляет, смотря мне прямо в глаза.
– Конечно-конечно! – фыркаю, отворачиваясь. – Ты заслужил все, о чем я тебе написала!
После его паршивейшего сообщения, я не сдержалась и написала все, что только думаю о подобных мужиках. Трусы! Безответственные! Жалкие трусы!
– Я надеялся, что после спасения Степки ты возьмешь свои слова назад, – щурится, не скрывая своего недовольства.
– Саш, давай договоримся, – резко разворачиваюсь и смотрю мужчине прямо в глаза. – О нашем прошлом просто забыли. Хорошо?
От негодования и злости меня всю трясет. Неужели можно быть таким гадким?
– Нет, – отвечает открыто.
Нет?!
Открываю и закрываю рот, хлопаю ресницами.