Непокорная фрау Мельцер

– Пойдемте! – крикнула Хенни, которая уже давно забыла про драку. – Мне еще нужно сходить к Меркле.
Это был крюк, на который нельзя было тратить время.
– Не сегодня. Мы опаздываем…
– Мама дала мне деньги специально, чтобы я купила кофе. – Хенни всегда хотела командовать. Лео решил быть очень внимательным, чтобы снова не попасться в ее ловушку. Но это было нелегко, потому что Хенни всегда находила разумную причину. Как сегодня: покупка кофе! – Мама не может жить без кофе! – добавила она.
– Ты хочешь, чтобы мы опоздали на обед?
– Ты хочешь, чтобы моя мама умерла? – возмущенно спросила Хенни в ответ.
У нее снова получилось. Они направились на Каролиненштрассе, где в маленьком магазинчике госпожа Меркле предлагала «кофе, джемы и чай». Не все могли позволить себе такие деликатесы. Лео знал, что многие его одноклассники получали на обед только тарелку ячменного супа, школьный завтрак они вообще не приносили. Ему часто было их жалко, и иногда он делился своим бутербродом с колбасой. Обычно с Вальтером Гинзбергом, своим лучшим другом. У его матери был магазинчик на Карлштрассе, где продавали ноты и музыкальные инструменты. Но дела шли плохо. Папа Вальтера погиб в России, и была инфляция. Все становилось дороже и дороже, и как говорила мама, деньги больше ничего не стоили. Вчера госпожа Брунненмайер, повариха, жаловалась, что ей пришлось заплатить 30 000 марок за фунт хлеба. Лео уже умел считать до тысячи. Это было тридцать раз по тысяче. Хорошо, что после войны почти не осталось монет, а только купюры, иначе Брунненмайер, наверное, пришлось бы нанимать лошадь с телегой.
– Смотри – магазин фарфора Мюллера закрылся. – Додо указала на витрины, заклеенные газетами. – Бабушка будет расстроена. Она всегда покупает здесь кофейные чашки, если какая-нибудь разобьется.
Такое уже не было чем-то необычным. Многие магазины в Аугсбурге были закрыты, а те, что еще работали, выставляли на витрины только старые, бывшие в употреблении товары. Папа недавно за обедом сказал, что эти мошенники придерживают хорошие товары, ожидая лучших времен.
– Смотри, Додо. Здесь танцующие медведи…
Лео презрительно наблюдал, как девочки прижимались носами к витрине булочной. Липкие танцующие мишки из красного и зеленого мармелада его не интересовали.
– Купи наконец кофе, Хенни! – взмолился он. – Меркле прямо там, напротив.
Он запнулся, потому что только сейчас понял, что рядом с маленьким магазинчиком фрау Меркле находился магазин сантехники Хьюго Абеле. Он принадлежал родителям Вильгельма Абеле. Вилли, того самого школьного хулигана. Интересно, был ли он уже дома? Лео прошел еще несколько шагов и заглянул через дорогу в витрину магазина сантехники. Там не было ничего особенного, только несколько шлангов и кранов, лежавших у самого окна. Позади возвышался матово-белый фарфоровый унитаз. Лео прикрыл глаза от косого сентябрьского солнца и заметил, что на этом изысканном предмете, во-первых, был синий логотип компании, а во-вторых, он был уже довольно пыльным.
– Хочешь купить унитаз? – спросила Додо, которая шла за ним.
– Нет.
Додо теперь тоже посмотрела через дорогу и сморщилась.
– Это же магазин родителей Вилли Абеле, верно?
– Мм…
– Вилли там внутри?
– Может быть. Он всегда помогает им.
Брат и сестры посмотрели друг на друга. В серо-голубых глазах Додо что-то промелькнуло.
– Я зайду туда.
– Зачем? – спросил он с тревогой.
– Спрошу, сколько стоит унитаз.
Лео покачал головой.
– Нам не нужен унитаз.
Но Додо уже перебежала дорогу, и через мгновение послышался звонок колокольчика. Додо исчезла за входной дверью.
– Что она делает? – поинтересовалась Хенни, поднося к лицу Лео бумажный пакет, полный лакричных конфет и мармеладовых мишек. – Ой, похоже, на кофе не останется денег.
Он взял лакричную конфету, не сводя глаз с сантехнического магазина.
– Она спрашивает про унитаз…
Хенни возмущенно уставилась на него, затем достала из пакета зеленого танцующего медведя и сунула его в рот.
– Ты, наверное, считаешь меня глупой, – обиженно произнесла она.
 
– Тогда спроси ее сама…
Наконец дверь магазина открылась, Додо сделала вежливый реверанс и вышла на улицу. Ей пришлось немного подождать, потому что мимо прогрохотала запряженная лошадьми телега, затем она подбежала к ним.
– Папа Вилли в магазине. Большой, с седыми усами. Он выглядит так смешно, как будто хочет тебя съесть.
– А Вилли?
Додо усмехнулась. Вилли сидел сзади и сортировал винты в маленькие коробочки. Она быстро повернулась к нему и показала язык.
– Наверное, он разозлился. Но поскольку там был его папа, не решился ничего сказать. А унитаз стоит двести миллионов марок. По льготной цене.
– Двести марок? – спросила Хенни. – Это очень дорого для такого уродливого унитаза.
– Двести миллионов, – уточнила Додо. Никто из них не мог сосчитать такие цифры.
Хенни нахмурила брови и задумчиво посмотрела на витрину магазина, в которой теперь отражалось яркое полуденное солнце.
– Я тоже спрошу…
– Нет! Ты останешься здесь… Хенни! – Лео попытался схватить ее за руку, но она ловко проскользнула мимо двух пожилых женщин, и Лео остался смотреть ей вслед. Покачав головой, он стоял и наблюдал, как светловолосая Хенни в маленьком розовом платье исчезла за дверью магазина. – Да вы что, спятили? – ворчал он на Додо.
Они прошли, держась за руку, через улицу и заглянули в витрину магазина. Действительно, у папы Вилли были седые усы, и он действительно выглядел очень смешным. Может быть, у него воспалились глаза? Вилли сидел в самом конце магазина за столом, который был полностью завален маленькими и большими картонными коробками. Видны были только его голова и плечи.
– Меня прислала мама, – прощебетала Хенни и подарила господину Абеле свою лучшую улыбку.
– А как зовут твою маму?
Хенни улыбнулась еще шире. Этот вопрос она просто проигнорировала.
– Моя мама хотела бы знать, сколько стоит унитаз…
– Тот, что в витрине? Триста пятьдесят миллионов. Хочешь, я запишу цену?
– Это было бы очень мило с вашей стороны.
Пока господин Абеле искал листок бумаги, Хенни быстро повернулась к Вилли. Что она делала, было не видно, но глаза Вилли выпучились, как у рыбы. С клочком бумаги в руке Хенни гордо вышла из магазина, с возмущением обнаружив, что Додо и Лео наблюдали за ней через витрину.
– Дай посмотреть!
Додо взяла лист бумаги из рук Хенни. На нем цифрами было написано 350, а за ними слово «миллионы».
– Вот мошенник! Минуту назад было двести миллионов! – возмущенно произнес Лео.
Хенни не умела считать даже до ста, но то, что этот человек был обманщиком, она поняла. Какой негодяй!
– Я снова зайду туда! – решительно воскликнула Додо.
– Лучше не надо, – предупредил Лео.
– Теперь уж точно!
Лео и Хенни остались стоять перед магазином и заглядывали внутрь через стекло. Им пришлось подойти очень близко и заслонить стекло обеими руками, потому что солнечный свет сильно отражался от витрины. Изнутри послышался задорный голос Додо, затем густой бас господина Абеле.
– Чего ты опять хочешь? – прорычал бас.
– Вы сказали, что унитаз стоит двести миллионов.
Он уставился на нее, и Лео представил, как шестеренки в мозгу господина Абеле медленно приходят в движение.
– Что я сказал?
– Вы сказали двести миллионов. Это верно, не так ли?
Он посмотрел на Додо, затем на дверь и наконец на витрину, где стояла белый фарфоровый унитаз. В эту секунду он заметил двух детей, прильнувших к окну снаружи.
– Негодяи! – сердито прорычал он. – А теперь убирайтесь отсюда! Я не позволю вам меня дурачить… Убирайтесь, или ноги вам повыдергиваю!
– Но я права! – бесстрашно настаивала Додо.
Она быстро повернулась, потому что господин Абеле угрожающе приблизился и даже протянул руку, чтобы схватить ее за косы. Он чуть не поймал ее у входной двери, если бы не Лео, который быстро распахнул дверь, чтобы защитить свою сестру.