Новичок

– Специи…
И этого не пожалеем.
Как бы хорошо чистый речной песок ни фильтровал воду, подстраховаться стоит. В блюде будет много перца. По-таиландски, значится, хряпать будем… Хотя откуда у тайцев возьмутся такие прекрасные рыбины?
Сахарку чуть-чуть, как наиболее безвредного усилителя любого вкуса. Не знали? Так впредь знайте: мужчины кладут в блюдо сахар не для сладости. Куски гольца быстро белели – вываривать ни в коем случае не надо, в такой суперюшке всё нужное уже имеется.
Свежий лук решил изначально зажать, поедая исключительно живаком. Организм находится в сильнейшем стрессе, что будет дальше – неизвестно, витамины пригодятся. Готово! Да не совсем… Напоследок я высыпал в котелок небольшую пригоршню сухой картошки, жидкость моментально загустела, получилась такая болтушка, давно люблю именно так ловить в ухе вкус картошки. И это очень сытно. Так, соли вроде хватает. Чуть-чуть крошеного чесночка… А теперь перчика, чёрного и красного!
Больше никаких извращений, вроде пары ложек водки в объём и головёшки в юшку, не до понтов. Совать в пищу палку из незнакомого дерева? Нет уж. А вот фляжка имеется. Полная. Жаль только, что там не спирт. Спаси Господи, вдруг пригодится в целях медицинских…
Теперь отставляем котелок в сторону, пусть варево набирает вкус.
С жаркой тоже всё было просто. Натёр розоватые ломти солью, без перца, и к жару поближе, знай только, переворачивай периодически.
Костёр горел еле-еле, больше за счёт углей, а не открытого огня, что и нужно для правильной прожарки такой рыбы. Что-то я сильно раскочегарил от страха, тут углей и на пару таймешат хватило бы. Ну, теперь можно и поесть.
Я сидел на песке и хлебал горячую уху до тех пор, пока не понял – сейчас лопну. Потом пил горячий кофе двойной крепости с толстыми белыми сухарями, покрытыми хрупкой патиной сахарной пудры.
– Ещё и зорги… Вас тут только не хватало.
Зорги. Редкие пленённые чудовища, кроме бормотания «зорги-зорги», ничего внятного не произносят. Или гоблины, ещё и так их называют на Реке. Неведомые силы планеты Криста затягивают сюда не только людей: крестообразные двери нового обиталища распахнуты и для представителей какой-то другой планеты. Зелёные чудища попадают сюда так же, как люди, через речные Прорезы, которых, как я понял, немало.
Народ дикий, первобытный. Приходят исключительно на длинных лодках, типа «пирога». Внешне гоблины гуманоидны, антропоморфны, их вполне можно принять за каких-то земных дикарей, если бы не ярко-зелёный цвет кожи. Живут племенами или родами, численностью особей по сорок-пятьдесят. Из вооружения: кустарные луки, копья, топоры, в том числе и метательные. Живут в джунглях выше по течению Леты, передвигаются своими охотничьими группами, к людям выходят крайне редко. Далеко на вёслах не идут, а парусов не знают. Язык непонятен. Общаться с ними категорически невозможно, очень агрессивны… Очень важно – они не умеют плавать! На Аракаре в последнее время не встречались.
В последнее время! Ха!
А когда оно было, позвольте спросить, это последнее время?
Я горестно вздохнул. Рыба прожарилась.
Костер уже почти прогорел, в куче золы алым жаром переливалась дискотека из оставшихся углей. Рядом с кострищем всё ещё томился пяток несчастных распластанных окуней, пропитываясь специями и горячим соком.
«Вкусно получится», – только и смог подумать. Аппетит почти умер, сколько же можно терпеть эту жару, хорошо, что спадает…
Котелок уже убран ближе к железяке, прожаренные чипсы сложены в пакет.
Не дав огню умереть окончательно, я протянул руку, поднял из-за спины толстую сухую ветку, лежавшую поверх приличной кучи дров, собранных вблизи и заготовленных заранее под тентом. Попробовал молодецким ударом переломить о колено, болезненно ойкнул… Это тебе не таёжный сушняк, Дар, осторожней! Всё равно сломаю! Громкий треск, мало похожий на выстрел, тем не менее всполошил каких-то мелких тварей, которые после секундных раздумий с шумом плюхнулись в реку.
 
Вытянув ноги на теплый песок, я долго сидел у костра, пока не понял, что последние полчаса просто борюсь со сном. Устал смертельно. Сытость плюс акклиматизация – страшная штука. Хорошо, что сейчас ночь, нет изнуряющей жары. Что-то будет завтра… Решив, что пора отдохнуть, я ещё раз потупевшими глазами оглядел пляж и, решив, что погода не испортится – а если и испортится, то по барабану, отправился к железному ящику.
На полпути передумал, вернулся на берег, проверил крепление лодки.
Бросил в угли полувлажный ствол – пусть дымится и подсыхает, пока костер будет гаснуть, засыпая вместе с хозяином… Лег на свёрнутую куртку и тут же почувствовал, как веки наливаются тяжестью.
«А зорги, Дар? А кайманы?»
– К чёрту кайманов, сдохну так от страха и усталости. Все идут своим лесом.
Надо бы забраться в ящик поглубже, по крайней мере, с боков никто не укусит. Ружьё поближе… Стремительно налетающий сон обволакивал, проваливая меня в сумрак забытья. Удобно подложив руку под голову – в такие минуты рука сама собой почему-то укладывается очень удобно, я моментально отключился.
* * *
И так же быстро проснулся.
Было уже утро. Скорее всего, ночь развеялась внезапно, как туман под ветром. Я приподнялся на локте и посмотрел вокруг. Над деревьями солнышко! Это всегда красиво, под любыми широтами. Но в тропиках – особенно. Вот же мир: ни сумерек, ни рассвета.
– Кто последний дежурил, сволочи? Я? Ну, ладно…
Дежурный Дарий Квачин застонал – руку отлежал напрочь, за время провального сна ни разу не поменяв позы. Качественный был отруб, анабиозный. Встрепенулся, растёр ладонью лицо и глянул на часы. Половина седьмого утра на моих, и это время мало чем отличается от текущего, поспорить могу. Ну и поспал! Как себя чувствуешь? Вроде бодрячком.
Натягивая футболку, я, не торопясь, выбрался из ящика-сейфа депо, как старый заслуженный паровоз – с кряхтением и матами в адрес всех подряд, и первым делом запустил маленькую газовую плитку – утренний кофе святее папы римского.
Постонал, погнулся во все стороны, наскоро разминая мышцы, да и пошёл в ускоренном режиме разводить ещё тлеющий костерок, дабы разогреть вчерашнюю уху.
«Кайман» на месте. Ружьё на плече. Мачете у ящика. Мультитул на поясе.
На Аракаре было спокойно.
Настолько, что мне даже стало хорошо. Неплохо, в общем.
Всё-таки остров посреди реки – это действительно здорово!
Что тут делать местному плавающему ягуару, здесь нет для него подходящей дичины. Это для меня, человека, главное – ароматы готовки… Дикий зверь сперва чует совсем другое: тревожные запахи машинного масла и бензина, нагревающегося на солнце металла и резкий неприятный запах пластика. Ради чего ему рисковать, переправляясь через опасную реку? Всегда есть вероятность оставить пушистую конечность в зубах голодной рептилии, в воде свои порядки и свои короли, это тебе не на суше обезьян пугать. Стая пираний тоже может изрядно потрепать.
Пока большая кружка из нержавейки набирала температуру, я, прогоняя остатки сна, поплёлся к реке. Еще сонный, набрал в горсти чуть более прохладную, чем днем, утреннюю воду, сквозь которую были отлично видны семейки маленьких рыб, неторопливо умыл лицо и шею. Эх, окунуться бы… Да чёт страшновато! С другой стороны – мелко, всё видно, никто и подкрасться не успеет. Как там написано: «Если захотите искупаться, то нужно выбирать места в заливах с твердым берегом». Вроде подходящее местечко.
Тут я заметил в воде стремительную тень, пролетевшую над песочком…
Плавать категорически расхотелось, захотелось кофе.
Что запаниковал? Сам же вчера раскидал вокруг остатки рыбы, вот местные и подбирают, следят за экологией. Откидывая мокрые волосы от глаз, я посмотрел на свой импровизированный лагерь. Похоже, и кипяток готов. С кружкой кофе залез в тень, под защиту просторного тента, лег на прохладный песок и раскурил первую, самую вкусную трубку. Маленькая порция табака, для разогрева, так привык.