Дикое искушение (ЛП)
Я схватился за металлический стержень позади себя, пытаясь выровнять дыхание. Моя челюсть ритмично пульсировала, а недоверие отца к собственному сыну струилось по моим венам. Оно снова прожгло меня, как будто я впервые испытал его скептицизм. Однако это было не так, но я не мог отрицать его укус, даже если бы попытался.
Полчаса.
Полчаса — это все, что я мог выделить сегодня утром, чтобы передохнуть, и даже это утомляло меня. Эти последние пару недель были прогулкой по аду, и мне нужен был свежий воздух, прежде чем я сделаю то, о чем сегодня пожалею.
Моя помощница Мишель отложила все мои встречи на день, кроме этой.
Мой отец потратил половину моего утра и весь гребаный день только для того, чтобы насладиться моей компанией, пока он выбирал свою версию няни для своего неспособного сына.
Он мне не доверял. Он слишком боялся, что я запятнаю его идеальное маленькое предприятие своим «образом жизни», как он это называл.
Честно говоря, я мог бы испортить его менее чем за минуту, и это даже не был бы мой лучший рекорд. Но я не был глупым и эгоистичным мальчиком, которым он меня считал.
Все, чего я когда-либо хотел, — это быть желанным членом компании, а не сжигать ее дотла! Покажи ему, что, несмотря ни на что, я остался здесь. Сейчас больше, чем когда-либо прежде.
Так что извините меня, если я был более чем в ярости из-за очередного проявления его неверия в меня.
Мне нужно было выпить. Тем не менее, конвенция гласит, что мне не следует иметь стакан, наполненный солодовым золотом, в это время утра, не говоря уже о трех или четырех стаканах, которые потребуются, чтобы начать меня успокаивать. Так что мне пришлось довольствоваться небрежной секундой — кофе.
Длинная очередь и нерешительные посетители лишили меня последней капли терпения, заставив меня бежать позже, чем я ожидал, что еще больше подогрело мой вспыльчивый характер.
Я бы никогда не услышал конца этого, если бы решил пропустить встречи, как мне хотелось сделать.
Мой разум затерялся в этой мысли, разыгрывая войну, которая начнется с моим отцом, когда я вернусь в AD.
Мы держались на волоске, наши отношения никогда еще не были в таком состоянии, как сейчас.
За последние несколько недель мне пришлось пережить немало неприятностей, и вместо того, чтобы дать мне послабления, он просто затянул петлю на нашей и без того задушенной связи.
Я глубоко задумался, глубже погружаясь в тени, омрачавшие мое настроение, как вдруг прямо на меня налетел ангел, стирая эти разъедающие мысли из моего мозга, пусть даже на секунду. После удара она отшатнулась, проиграв борьбу с гравитацией.
Я схватил ее, обвил рукой за талию, подняв ее над землей и ногами. Видение света и жизни теперь крепко прижималось к моей груди, пока я не давал ей упасть прямо на землю.
Ее глубокие карие глаза напряженно смотрели в мои, достигая моей обеспокоенной души и погружая меня в чужой мир, которого я никогда не знал.
Я был парализован.
В ловушке момента, который я хотел увековечить, в плену красоты, которую я заключил в своих объятиях. Она прижалась ко мне так, как будто от этого зависела ее дорогая жизнь, ее глаза не отрывались от моих. Она выглядела как богиня, и я впервые оплакивал свою адскую душу.
Ее ногти были вырезаны у меня на руках. Легкое жжение превратилось в приятную боль, погружая мой мозг в образ похоти. Яркий образ тех же самых ногтей, оставляющих красные следы на моей спине, когда я сделал ее своей. Когда я забрал ее свет и похоронил ее в своей тьме.
Она думала о тех же грехах, что и я. Я видел это по тому, как ее глаза скользнули от моих к моим губам и снова поднялись. Если бы я сжал ее сильнее, она почувствовала бы, как каждая моя мысль твердеет под моими штанами.
Ее сладкий аромат ударил мне в нос, как тонна кирпичей, затягивая меня еще глубже под ее чары. Черт, она была так близко, что я почти мог ощутить ее вкус.
Ее слегка приоткрытый рот приглашал меня войти с молчаливой мольбой о вторжении, и именно тогда я почувствовал странное желание прижать свои губы к ее губам, попробовать ее на вкус, пока ее пухлый рот не покрылся синяками, не опух и не слился с моим.
Я почти это сделал.
Эти мысли опасны. Слишком опасно. Прекрати, Лиам!
Я не мог позволить себе никаких отвлечений ни сегодня, ни когда-либо. Я мог видеть, что эта девчонка станет чертовски большой, если я впущу ее. И судя по ее реакции, она неосознанно и несомненно сильно упадет.
Я покачал головой, отмахиваясь от этих невероятно пикантных мыслей, отпуская ее настолько жестоко и холодно, насколько это возможно, заставляя ее снова встать на ноги.
Мне пришлось оттолкнуть ее, заставить стереть это выражение с лица. Тот самый, который нарисовал меня чертовски очаровательным принцем. Я видел это раньше на многих других девушках, и это было трудно не узнать.
Она стояла передо мной, ее идеальная фигура манила меня, как мотылек на пламя. Ее длинные каштановые волосы обрамляли самое красивое лицо, которое я когда-либо видел, а на ее бровях появилось выражение разочарования.
Она выглядела слишком хорошо, чтобы быть правдой, а это обычно означало, что так оно и есть.
Все мои тревожные сигналы сработали, когда я увидел, насколько идиллией она была для меня. Как будто она была подобрана с учетом всех моих предпочтений. Я не смог бы сделать это лучше, если бы построил ее сам.
А потом было еще кое-что. Сходство с призраком, которого я хотел бы никогда не встречать.
Чертов красный флаг. Ее кто-то послал. Это слишком большое совпадение, чтобы быть просто таким.
— Смотри, куда ты, черт возьми, идешь! — взревел я, пристально глядя на нее смертельным взглядом и угрожающим тоном. Я видел, как она вздрогнула, услышав неожиданный удар моих слов. Это не соответствовало тому, что только что произошло между нами, когда я прижимал ее к своему телу, но она должна была знать, что я раскрою ее обман.
— Простите меня, Ваше Высочество, король и правитель Нью-Йорка! — она усмехнулась в ответ с театральным и саркастическим поклоном: — Может быть, в следующий раз тебе стоит попробовать посмотреть, куда ты, черт возьми, идешь! — она была либо глупа, либо просто не обращала внимания на то, кто я.
Резкость и дерзость ее голоса добавили еще один ингредиент к и без того идеальному миксу. Кто бы ни подтолкнул ее к этому, он изучал меня ближе, чем мне хотелось бы признать.
— Просто чертовски здорово! Теперь мне придется вернуться к этой бесконечной очереди, — выпалил я, указывая на пролитый кофе. Просто моя чертова удача!
Когда она это заметила, она была явно встревожена этим зрелищем. Я был уверен, что видел, как ее глаза сверкали от вновь образовавшихся непролитых слез. Она выглядела как избалованная девочка, поверхностная папина девочка, плачущая из-за своего испорченного наряда.
Она быстро развернулась на каблуках и перешла дорогу быстрым бегом, который позволял дразнить член на высоких каблуках. Я всю дорогу наблюдал, как она ругалась и жестикулировала. Ее круглая и сексуальная задница покачивалась, вызывая у меня желание вернуть ее и закончить то, что я почти начал.
Нет нет нет. Уходи.
Она была бы интересной дурочкой, это уж точно. Я не мог припомнить, чтобы когда-либо раньше пробовал солнечные краски сельской местности. В основном это были городские девчонки, если мне не изменяет память.
Мой пролитый кофе пролился длинным следом по тротуару, почти достигнув потерянного устройства, которое, как я мог только предположить, принадлежало ей. Из него мелькнул разбитый освещенный экран. Его вообще вряд ли можно было спасти. Тем не менее я взял его и последовал за совершенно незнакомой женщиной в кафе, в котором она исчезла.
Внутри не было и следа ее. Я оглядел тесное пространство, прежде чем остановиться на высоком, худощавом мужчине в коричневом фартуке за стойкой.
— Ванная, — сразу же произнес он одними губами.