Книга камней

— Миледи превзошла все ожидания…
Наружная дверь отворилась, и голос Великого посланника донесся из главного зала. Джессмин отвечала ему.
— Я покалечила человека, — горечь звучала в ее голосе, — в первый раз в жизни!
— Да, — согласился Великий посланник. — Но если бы вы не ударили
Д'Гулара за его оскорбления, он и его прихвостни получили бы гораздо большую поддержку среди влиятельных домов. Вы достойно приняли вызов и этим привлекли на свою сторону силы, на которые можно опереться.
— Довольно. Оставьте меня, Эовин.
— Я пришлю вам ваших фрейлин, ваше величество.
— Не надо. Скажите им только, что пусть подождут. Я позову их, когда буду готова.
— Миледи, не мучайте себя слишком долго воспоминаниями об этом неприятном происшествии. Вы держались на высоте.
— Прошу вас, лорд Д'Ар, оставьте меня!
— Да, миледи! Конечно, миледи! — в голосе посланника звучала насмешка.
Гэйлон услышал звук закрывающейся двери и шелест шелка. Королева вошла в спальню скорыми шагами, ее шлейф свисал с руки, а лицо пылало от гнева — внезапно она заметила своего мужа:
— Мой дорогой…
— Моя любовь, — сказал Гэйлон. — Что я слышу? Моя милая женушка прибегает к насилию с первого же дня правления? — Он взглянул на черный скипетр в ее руке.
— У меня нет настроения шутить, — она швырнула скипетр на кровать рядом с королем. — Я не хочу говорить об этом. Помнится, однажды ты убил человека, чтобы спасти мне жизнь. В тяжелой ситуации у тебя оказывается гораздо больше сил, чем ты думаешь.
Королева опустилась на край кровати.
— Сегодня я сломала руку Хэррену Д'Гулару. Я не хотела этого. Это было что-то вне меня, что-то холодное и безжалостное.
— Самый мощный инстинкт — это инстинкт самосохранения, моя дорогая.
Твой отец был суровым, но благородным правителем. В чем-то ты очень похожа на него. — Гэйлон с трудом приподнялся и неловко обнял свою жену.
Она резко оттолкнула его.
— От тебя пахнет бренди?!
— На то были причины.
Взгляд королевы упал на пустую бутылку на полу.
— Гэйлон Рейссон, что ты делаешь? Ты не должен покидать нас в такую трудную минуту.
— Я и не собирался никуда уезжать.
— Ты отлично знаешь, что я не это имела в виду! — Джессмин ласково обхватила руками его голову. — Я понимаю, что ты волнуешься, но не расстраивайся так из-за Дэви. Во многом он похож на Дэрина. Хотя во многом и отличается от него. Он не боится магии. И он вернется к нам.
Ее уверенность передалась ему. Может быть, тому виной были ее объятия. Гэйлон наклонился к ее лицу и нашел ее губы. Он желал большего, но королева решительно отстранила его:
— Нам нужно подготовиться к банкету.
— Нам?
Джессмин улыбнулась:
— Настало время приучить двор к твоему присутствию, мой дорогой.
— Посланник не согласится.
— А его никто и не будет спрашивать. Я — королева. — Джесс оглянулась через плечо, пытаясь расстегнуть застежку из мелких пуговичек на спинке платья. — Помоги, пожалуйста… И пойди умойся. Сегодня вечером я очень хочу, чтобы ты был рядом.
Страсти бушевали в домах, поддерживающих Д'Гулара. Необычайное происшествие еще крепче привязало некоторых из них к дому Гуларов, но остальные сочли более приемлемым заключить союзы с другими семействами, чем навлечь на себя гнев королевы. Со своего высокого места Раф наблюдал за входящими с живым интересом. Там, внизу он заметил группу сердито переговаривающихся людей, выходящих в зал из библиотеки. Отца среди них не было. Врачи только сейчас оставили его одного в комнате после болезненной операции наложения повязки.
Раф испытывал необычайную радость из-за страданий отца и вместе с тем — странную жалость к нему. Ведь Хэррен считается — считался — самым искусным фехтовальщиком и одним из лучших лучников в Ксенаре. Одним ударом королева уничтожила все его достижения навечно. С ее стороны это было непростительной ошибкой. Мстительный и жестокий Хэррен никогда не оставит Джессмин Д'Геррик в покое, пока она не будет мертва, а его пасынок не воцарится на престоле.
— А что мы будем делать?
Кил подкрался незаметно, и Раф посмотрел на него с легким отвращением. Его братец был наряжен в измятый черный атлас. Его лицо, несмотря на тридцатилетний возраст, все еще не утратило выражения детской свежести и непосредственности, а пухлые щеки были измазаны персиковым соком.
— Мы пойдем на банкет, — сообщил ему Раф.
— А папа тоже пойдет?
— Не думаю.
— Но мы же не можем…
Раф взял брата под руку:
— Не волнуйся, брат. Иди-ка лучше умойся. А потом мы пойдем знакомиться с королевой. Тебе понравится.
— Она очень красивая, — согласился Кил, потом брови его нахмурились: —
Но она ударила папу. Может, она захочет ударить и меня?
— Я ей не позволю, — заверил Раф и повел его в спальню.
Кил взял мочалку и принялся тереть свое лицо, пока Раф пытался привести в порядок его одежду. Будучи ребенком, Раф любил своего медлительного добродушного брата, который проводил целые часы, играя с ним. Но годы разлучили их — годы и зависть Рафа к королевской крови Кила и его значимости для их сводного отца. Сейчас же Кил представлял собой очень удобную возможность досадить отцу и вмешаться в его дела. Эта мысль приносила ему радость.
— Что ты намерен предпринять? — спросил его Стэф Д'Лэйн, встречая их у подножия лестницы. Небольшая группа людей столпилась вокруг них в ожидании ответа.
— Я намерен познакомиться с королевой, — сказал Кил со счастливой улыбкой. — И вкусно покушать.
— Нет. Ты не сделаешь этого. — Пальцы Д'Лэйна сомкнулись вокруг запястья Кила. — Мы решили во время отсутствия твоего отца бойкотировать коронационный банкет — в качестве протеста. — Остальные выразили свое одобрение. — Пусть Джессмин Д'Геррик позлится, когда увидит, что отсутствуют самые влиятельные дома королевства.
Раф расхохотался ему в лицо:
— Да она даже не заметит вашего отсутствия! Идем, Кил. Нам не следует опаздывать.
Его брат смущенно смотрел на него исподлобья. Но толстое лицо Стэфа побагровело.
— Я запрещаю!
— Ты? Запрещаешь? В моем доме? — Раф схватился за рукоятку кинжала, висящего в ножнах у него на боку.
— Твой отец… — угрожающе начал Д'Лэйн.
— Он почивает в своих комнатах. Иди и разбуди его, если ты осмелишься.
— Раф взял Кила за другую руку. — Как бы то ни было, мы идем на банкет.
— Проклятый щенок! Ты подвергаешь опасности нашего наследника и претендента на трон из-за твоих идиотских самолюбивых игр со властью! — в бешенстве прорычал Стэф.
— Какой опасности? — взорвался в ответ Раф. — Мы просто идем обедать!
— Тогда мы идем все, дьявол тебя побери!!! — Д'Лэйн махнул рукой остальным.
— Как вам будет угодно, — Раф отвернулся, чтобы скрыть улыбку.
Он вырвал бразды правления из рук отца, и остальные подчинились ему. Это оказалось так легко. Снаружи конюхи поспешно подвели им оседланных лошадей. Подступы к дворцу были слишком переполнены, чтобы воспользоваться каретой, к тому же они опаздывали. Раф нетерпеливо поджидал, пока Килу помогут взобраться на коня, затем они вместе поскакали вдоль по узкой улочке по направлению к дворцу, оставив союзников своего отца карабкаться на их собственных лошадей.
Занкос только что был отстроен после разрушений войны, но соленый морской воздух уже успел состарить здания. Ужасающая бедность населения внесла свою долю убожества, и скоро новый город ничем не отличался от старого. Кил смотрел на детей, играющих на каменных мостовых, в изумлении склонив свою большую голову. Его рубашка была уже мокра от пота.
Вечерняя прохлада смягчила дневную жару, и тени заскользили по узким улицам. Раф с трудом выносил зловоние сточных городских канав. Дважды он бросал монеты нищим, толпившимся по обочинам дороги. Деньги были не очень большими, но он знал, что это разозлит его отца, если он об этом узнает. Все, на что он раньше мог осмелиться, это мелкое неповиновение за спиной старого отца. Пора было это менять.