Поглупевший от любви

— Моя племянница любит детей, — продолжала миссис Баррет-Дакрорк, — мало того, просто их обожает, верно, Люси?
— Да, очень милые создания, — согласилась мисс Эйкен. Подобный ответ мгновенно вывел из себя тетку, мечтавшую услышать восторженную тираду, обращенную к золотой рыбке, которую она собственноручно выловила для племянницы. Бросив в сторону мисс Эйкен свирепый взгляд, она добавила:
— И Люси так увлечена танцами…
Мисс Эйкен продолжала мерить его взглядом из-за веера. Если он не ошибается, наследница плавучего движимого имущества подумывает о том, чтобы сделать выгодное приобретение.
— А уж как она сидит в седле…
Но очередное объявление было бесцеремонно прервано.
— Я уверена, что мистера Дарби ничуть не интересует мое искусство верховой езды, — процедила наследница, наградив собеседника нервной улыбкой. Он заметил, что у нее полон рот маленьких, острых, блестящих зубов.
— Насколько я знаю, вам, к сожалению, пришлось стать опекуном младших сестер. Должно быть, абсолютно очаровательные малышки. Вы просто обязаны познакомить нас. Я действительно обожаю детей.
— Буду очень рад, — выдавил Дарби, злорадно представив зловонную струю свернувшегося молока, извергающуюся изо рта Аннабел на перёд розовато-оранжевого атласного платья мисс Эйкен. А уж как будет рада малышка попробовать на зуб венок из роз, украшающий головку дамы!
— Уверена, что у моей племянницы найдется превосходный совет относительно воспитания ваших младших сестер, — вставила миссис Баррет-Дакрорк.
— Буду счастлив обсудить любой совет. Он, несомненно, мне пригодится. Не хотите ли, вернуться в салон, мисс Эйкен? Я принесу вам прохладительного.
Прежде чем они успели сделать не более десяти шагов, стало ясно, что именно эта наследница готова выставить свои товары на прилавок. Девица кокетливо хлопала светлыми ресницами, давая понять, что стоит ему только попросить — и она падет в его объятия.
Но жениться все-таки надо. Все окружающие твердили одно и то же. Да он и сам так считал. Как можно растить детей без женской помощи?
Он бросил взгляд на мисс Эйкен и получил в ответ горящий восхищенный взор.
В салоне не оказалось свободных столиков. Тетка улыбнулась ему, приглашая за свой стол, но он упрямо вернулся к леди Генриетте, сидевшей в обществе двух леди средних лет, трещавших, как пара сорок. Вероятно, речь шла о церковной благотворительной ярмарке.
К счастью, Люси Эйкен не возражала против общества леди Генриетты. Опустившись на стул, она немедленно включилась в обсуждение благотворительного базара. Дарби мрачно направился на другой конец комнаты, чтобы принести какой-нибудь еды. Он захватил две тарелки. Перед леди Генриеттой стоял только бокал вина, а она нуждалась в подкреплении.
Мисс Эйкен приветствовала его возвращение горящим взглядом лисы, подстерегающей сочную пулярку.
Леди Генриетта приняла тарелку с куропаткой, удивленно пробормотав слова благодарности и улыбнувшись одной из тех улыбок, от которых у него сжималось сердце, после чего возобновила оживленную дискуссию об установке на рынке лотка с яблоками.
Дарби немного послушал и решил выяснить чуть больше о своей возможной жене. В конце концов, если он собирается провести остаток жизни с этой девчонкой, следует знать, что она делает в перерывах между глупым хихиканьем.
— Скажите, мисс Эйкен, как развлекаются в деревне? Она принялась так энергично работать веером, что прядь волос Генриетты взлетела в воздух и упала ей на щеку. Какой чудесный цвет! Словно согретый солнцем мед.
— Да… да как угодно, мистер Дарби! Сама я истинное воплощение жизнерадостности и спокойствия, как утверждают мои друзья! И если хотите знать, просто счастлива сидеть в оранжерее и срывать увядшие лепестки роз… вы меня понимаете?
— Прекрасно, — пробормотал Дарби.
— А вы, сэр? Как насчет вас? Разумеется, я знаю, что вы — лондонский джентльмен и делаете все… — она снова стрельнула глазами, — что полагается делать лондонским джентльменам.
Неужели она намекает на что-то вроде постельных игр? Сомнительно.
— Вы боксируете? — выдохнула она наконец.
— Нет, — покачал головой Дарби. — Боюсь, я так и не овладел искусством избиения своих собратьев.
— Вот как…
Она была явно разочарована, но быстро взяла себя в руки и продолжала щебетать:
— Я читала о мужчинах, дравшихся с самим Джексоном, и решила, что вы проводите время в подобных развлечениях.
— Вовсе нет, — уничтожающе усмехнулся он.
В этот момент обе собеседницы леди Генриетты отошли, и мисс Эйкен немедленно повернулась к Генриетте и завела с ней разговор. У девицы безупречные манеры. Она ничуть не похожа на ревнивую собственницу, какими становятся большинство женщин в присутствии такой красавицы, как Генриетта Маклеллан.
— Должно быть, вы ждете не дождетесь своего дебюта, Люси, — заметила Генриетта.
Приятно отметить, что не на него единственного так воздействует ее улыбка! Мисс Эйкен мгновенно встрепенулась и приняла вид маленькой девочки на своем дне рождения, с нетерпением ожидавшей, когда подадут торт.
— Вообразите себе, леди Генриетта, платье, в котором я буду представляться ко двору, все расшито драгоценными камнями. И три белых пера в прическе. Не поверите: целых три!
Дарби мрачно приложился к бокалу с мадерой.
— Мы перебираемся в город первого февраля. А вы? Будете в Лондоне к открытию сезона? — допытывалась мисс Эйкен.
— Почти наверняка, — кивнул он и снова хлебнул мадеры.
Взгляд Люси стал пронзительным. Ох уж эти черные пуговичные глазки, и волосы определенно отливают рыжим. Ну в точности лиса!
— Разве вас не волнует будущий сезон, сэр?
— Честно говоря, нет.
— Боже, но почему? Мне это кажется исполнением заветной мечты! — воскликнула она, сжав руки в экстазе предвкушения. — Танцы в «Олмаке», прогулки верхом в Гайд-парке, гостиная ее королевского величества!
— Терпеть не могу таскать женщин по залу под фальшивые звуки музыки. И единственные мужчины, которые ездят по утрам в парке, — это продавцы галантерейных товаров, — презрительно протянул Дарби.
— Лондонские сезоны уже привычны для мистера Дарби. Не то что для тебя, дорогая Люси, — вмешалась Генриетта, стараясь заполнить неловкую паузу.
Первоначальное желание мисс Эйкен заполучить добычу несколько поугасло.
— О Боже! — воскликнула она. — Я должна найти мою милую тетушку. Она, наверное, уже гадает, что со мной приключилось.
И девица упорхнула, но не прежде, чем оглянулась на Дарби, давая понять, что, если он желает последовать за ней, как ученый пони на веревочке, она не станет возражать. Очевидно, ее не смутили его неприветливость и решительное отсутствие энтузиазма в отношении предстоящего сезона.
Но добыча решительно ускользала. Дарби остался на месте.
— А вот это уже глупо, — отчетливо выговорила Генриетта Маклеллан.
— Что именно?
— Отделаться таким образом от Люси Эйкен, — спокойно пояснила она. — Люси — замечательная девушка, которая станет хорошей матерью вашим сестрам. Да, она рвется в Лондон и будет счастлива жить там и ездить верхом в Гайд-парке несколько раз в неделю. Самое лучшее, что вы можете сделать, — жениться на ней.
Дарби оцепенел от изумления. Неужели она не знает, что в приличном обществе, иными словами, в присутствии мужчин, молодым дамам не принято обсуждать брачные перспективы других дам?
Не успев собраться с мыслями, он выпалил:
— Видите ли, я не привык оценивать женщин как выставленный на брачный рынок товар. — Собственный тон показался ему нестерпимо напыщенным, поэтому он добавил: — Разумеется, подобная оценка должна происходить с обеих сторон.
— Возможно, вы столь открыто досадуете, потому что принадлежите к противоположному полу. Мы, женщины, по необходимости хорошо знакомы со всеми тонкостями так называемого брачного рынка. Подозреваю, проблема в том, что раньше вы просто не ощущали себя частью этого самого рынка. Вы слишком привыкли быть предметом огромной ценности, а вот теперь интересное положение вашей тетушки сделало вас слегка… только слегка, мистер Дарби, более доступным.