Искусство обольщения

— Я больше чем уверен, что под джинсами у нее надеты стринги…
— Стринги?..
— Понимаешь, существует особый род нижнего белья… женского нижнего белья, которое надевается исключительно под облегающие вещи, чтобы скрыть такую недопустимую штуку, какВЛТ…
— ВЛТ? — переспросила Люсианна с нарастающим раздражением.
— Выпуклая линия трусиков, — терпеливо объяснил Джейк.
— А, это я знаю, — сказала Люсианна. Может, она и не петрит ничего в высокой моде, но об этой штуке читала в журналах Джени и поняла, что он имел в виду. Ее бесили не столько его подтрунивания, сколько то, что она сама давала повод для них.
— Кажется, ты не поклонница этого вида белья? — спросил Джейк в тот момент, когда они снова двинулись вниз по улице.
— Я не собираюсь обсуждать с тобой мое нижнее белье, — холодно сказала Люсианна.
— Жаль, — сказал Джейк, в его словах послышалась досада. — К прискорбию своему, должен заметить, что особи мужского пола, в большинстве своем будучи созданиями консервативными, все еще судят о женщине по тому, какое белье она носит. Даже о ее характере и личности.
— Если ты о чулках и подвязках… — осторожно начала Люсианна. Когда ее горячо любимые братья начали взрослеть, их разговоры о соблазнительности и великой силе этих штучек навсегда отбили у нее охоту когда-нибудь в них облачаться.
— И о них тоже, — продолжал Джейк. — Я отдаю предпочтение женщинам, которые следят за собой, стремятся быть красивыми. Процесс раздевания женщины для меня всегда ни с чем не сравнимая прелюдия любви… Предвкушение грядущего удовольствия такое же, как при разворачивании затейливо упакованного подарка…
— А, так, значит, ты смотришь на женщину как… на игрушку… на подарок! — вспылила Люсианна. — Так вот имей в виду: я лучше сдохну, чем унижусь до того, чтобы… предлагать себя, как…
— Ты думаешь, что Джону приятно видеть тебя в простом, удобном белье, которое ты, скорее всего, предпочитаешь, ведь так? Скажи же что-нибудь, Люсианна, — не унимался Джейк. — А какое мужское белье ты предпочитаешь? Что бы тебе понравилось больше: зрелище Джона в мешковатых боксерских трусах или в умопомрачительном трико для атлетов, подаренном ему на день рождения шутниками друзьями?
Лицо Люсианны горело от смущения и гнева.
— У нас с Джоном не такие отношения, и я не… — На мгновение она замолчала, и Джейк спросил голосом, в котором таилась опасная нежность:
— Продолжай! Ты не… что?
Люсианна упрямо сжала губы и отвела глаза, не желая больше говорить. Она не знала, что носит Джон под брюками и рубашкой, да и те картины, которые нарисовал Джейк, особенно портрет Джона в трико, были очень близки к действительности. Его друзья и вправду имели обыкновение дарить ему подобные смешные вещи.
— Люсианна!
Она по-прежнему избегала его взгляда.
— Ладно, — сказал Джейк, посмотрев на часы, — на сегодня покупок достаточно. Я думаю, нам пора. У меня еще есть кое-какая работа, и, пока я буду ею заниматься, ты можешь делать домашнее задание, — сухо проговорил он, указав глазами на книги, которые она несла в руках.
— Займусь этим дома, — сказала Люсианна с воодушевлением, на самом деле вовсе не горя желанием штудировать книжки, словно школьница, да еще под бдительным оком Джейка. — Джон может позвонить, — добавила она.
— Все к лучшему, — пробурчал Джейк. — Ему не мешало бы знать, где ты. Не надо ни о чем жалеть, — посоветовал он. — Не забывай, ты сама этого хотела…
Как ни крути, пришлось признать, что он прав. Сегодняшнее утро было настолько богато неприятными моментами, что она уже начала забывать, ради чего во все это ввязалась.
Когда они пришли на автостоянку, одна из машин разразилась оглушительным приветственным визгом сигнализации. Джейк застыл в нерешительности и пробормотал какое-то ругательство.
— Неужели опять! Проклятый гараж! Люсианна посмотрела на противоположную сторону парка. У автомобиля Джейка действительно сработала сигнализация: вспыхивали и гасли подфарники, как будто кто-то пытался забраться в машину. Она не смогла удержаться, чтобы не сказать:
— Да, Джейк, похоже, у тебя что-то не в порядке с электрооборудованием.
Взглядом он дал ей понять, что его не обманешь невинным тоном, в котором крылась издевка.
— У меня все в порядке, — отчеканил он. — А вот у владельца гаража, обещаю, будут проблемы. Он уверял меня, что все починили.
— Электрооборудование у таких дорогих марок очень сложное и чувствительное, — ласково проговорила Люсианна, ликуя в душе.
Полгода назад, когда Джейк только что купил этот автомобиль, Люсианна попросила его дать ей познакомиться с механической и электронной системами машины, но он наотрез отказал ей, решительным тоном заявив, что, дескать, машина не игрушка, кроме того, он не может позволять залезать в нее кому попало, пока не кончилась гарантия.
— Я не буду ничего трогать, — сказала она, начиная выходить из себя. — Я просто посмотрю.
— Знаю я твое «посмотрю», — сердито отозвался Джейк. — Вспомни, что стало с моим «ТР-7» после твоего осмотра.
Люсианна поморщилась. «ТР-7» была гордостью и отрадой Джейка — маленькая спортивная гоночная машина. Стоило ему однажды отлучиться, и Люсианна была уже тут как тут, чтобы нарушить его строжайший запрет ни под каким видом не подходить к машине. Он вернулся раньше, чем она ожидала, и обнаружил ее сидящей на полу гаража в окружении составных частей его любимой «ТР-7».
Если бы он не был так разгневан, она бы не перепутала те две детали, торопясь все исправить. Как только она поняла, что наделала — почему машина не заводится, а печка выпускает ледяной воздух вместо горячего, — она быстро вернула все на свои места, но было уже поздно. Подружку Джейка так продуло, что это положило конец их только что начавшемуся роману.
Не надо было этой фифе надевать такую короткую юбку, оправдывала себя Люсианна, краснея, когда ее старший брат, надрываясь от смеха, сказал Джейку, что в первый раз видит, как неисправная автомобильная печка может заморозить страстную любовь.
— В первый и последний, — ответил ему Джейк с мрачной ухмылкой, а Люсианне пригрозил: — Еще раз залезешь в мою машину — выдеру так, что вся задница будет гореть.
Он смутил и унизил ее настолько, насколько вообще можно унизить девушку в нежном возрасте, упомянув в разговоре о такой интимной части тела.
Теперь она тихо злорадствовала, наблюдая за Джейком. Он открыл дверцу и попытался отключить сигнализацию.
— Я всегда думал, что такие штуки должны автоматически вырубаться через двадцать минут, — рассерженно процедил он сквозь зубы, убедившись, что все его попытки остановить звон бесполезны.
— Это в домах, — весело сказала Люсианна, с радостью заметив легкую краску стыда на его лице. Впервые за все то время, что она его знала, он подавал такие явные признаки беспокойства и раздражения. Этим шумом они привлекали к себе всеобщее внимание, и он уже желал провалиться сквозь землю, не зная, куда деться от понимающих и сочувственных взглядов автомобилистов. — Могло быть хуже, — успокаивала она, притворяясь ужасно озабоченной. — По-моему, сигнализация в этих новых марках готова орать: «Помогите! Меня сейчас угонят!»
Она и бровью не повела под испепеляющим взглядом Джейка.
— Очень смешно, — огрызнулся он и потянулся было к телефону в машине, но Люсианна, покачав головой, тихо сказала:
— Пока она трезвонит, он не будет работать. Понимаешь, когда включается сигнализация, сразу же автоматически блокируются все остальные функции, а это значит, что ты не сможешь…
— Где справочник? — прорычал Джейк, пытаясь открыть бардачок, но Люсианна снова безнадежно покачала головой.
— Не откроется, Джейк, пока…
— …пока работает сигнализация… я знаю, — резко оборвал он и насмешливо спросил: — А как с мотором? Не заведется?..
— Боюсь, что нет, — печально ответила Люсианна.
— Ладно. Стой здесь. Там на углу есть автомат. Я пойду позвоню в гараж.
— Да, но лучше бы ты дал мне ключи. — Она пояснила: — А то кто-нибудь подумает, что я пытаюсь угнать твою машину.