Мы – силы

– И не подумаю.
– Тогда мы вас силой пересадим.
– Только попробуйте… – сказала Алина и собралась уже оттолкнуться от катера ногой.
Хмурый повернулся и уже с интересом посмотрел девушку.
– Не выпендривайся, дурочка. Давай к нам. Мы отвезем тебя на землю.
Переход на «ты» так не понравился Алине, да еще такой переход, что она оттолкнулась-таки от катера и чуть не свалилась в воду. Это было неожиданно для улыбчивого парня до такой степени, что улыбка наконец отклеилась от его рта.
– Вить, дай багор, я ее достану, – обратился он к водителю катера.
Тот, которого назвали Виктором, повернулся назад и, подняв багор за конец, передал его своему напарнику. Алина, видя, что либо ее зацепят, либо порвут лодку, упала на скамью и, схватившись за весла, стала судорожно грести от катера к четырехэтажному дому за спиной. Взлетел и с всплеском упал багор. Ничего, кроме полиэтиленового пакета, парень не поймал, чем был несказанно разозлен.
Алина догребла до парадной, прежде чем Виктор завел и развернул в ее сторону катер. Чуть подгазовывая, он приближался. Девушка схватила рюкзак, совсем не заметив спрятавшегося за ним котенка, спрыгнула в воду и, разбивая грудью толщу мусора и воды, вошла в подъезд. Поднявшись на лестничную площадку, она прибавила ходу и полетела вверх по ступеням. Она была уже на третьем этаже, когда услышала снизу дробный топот и гулкие призывы, обращенные к ней.
А чердака-то и нет…
А квартиры все заперты…
Алина остановилась наверху и с тоской посмотрела вниз на приближающихся спасателей. Перехватив руками рюкзак и держа его перед грудью, она приготовилась. Первым поднялся на площадку прямо перед Алиной тот, кто так неудачно орудовал багром. Он только на мгновение остановился, увидев замершую Алину, и тут же бросился к ней, широко расставив руки. Зло улыбнувшись, Алина ринулась на него. И то, что Алина бежала вниз, и то, что с рюкзаком она стала весить больше, при столкновении принесло свои плоды. Откинутый и подмятый парень ничего не успел сделать. А Алине даже настолько повезло, что она не споткнулась об упавшее тело и раскинутые в разные стороны руки и ноги. Но на этом, собственно, везение и кончилось. Поднимавшийся следом Виктор поймал в свои объятия и Алину, и ее рюкзак. Скорости не было и оттолкнуть его, как предыдущего, не получилось. Алина затрепыхалась в жилистых руках, но безуспешно.
Воспользоваться ножом против людей в форме Алина даже и не подумала. Ну не бандиты же они. Как многое она передумала, когда вставший сзади улыбчивый парень со всей своей тридцатилетней дури ударил ее по почкам.
Боль, казалось, пронзила все ее тело, а не только спину и живот. Даже в шее отдалась эта острая и непереносимая боль. Алина закричала. Она задохнулась криком. Она рванулась, но не смогла вырваться из сцепленных рук Виктора. Второго удара она почти не почувствовала, лишь на несколько мгновений потеряла сознание и перенесла эту боль, слившуюся с предыдущей.
– Хорош. Убьешь ее, – коротко сказал Виктор и развернулся вместе с Алиной.
– Да я ее, суку! – бросился он еще раз, но наткнулся только на спину напарника. Тот выронил рюкзак и, не отпуская корчащуюся в его руках девушку, начал спускаться.
– Возьми рюкзак! – сказал Виктор. – Мало ли там что.
Алина не чувствовала ничего, кроме ужасной боли. Даже когда ее, выгнутую рыбкой, бросили на «рыбины» на дне катера, она этого даже не поняла. Застилавшие ее глаза слезы не давали рассмотреть ничего даже вблизи. Улыбчивый садист попытался ударить ее мокрым ботинком в выгнутый живот, но друг остановил его:
– Успокойся, Том. Отстань. Ты ее что, убить хочешь? Тогда нахрена мы за ней как два идиота в воду лезли?
Ну, вот мы и узнали кличку веселого малого. Том. Это не имя, а сокращение, как узнала Алина значительно позже, от фамилии Томин.
Томин уселся рядом с Виктором Сельским по кличке Сало и, не удержавшись, все-таки пнул Алину, но не в живот, а в ногу.
– Ну, я этой суке задам.
– Задашь, задашь… Лодку ее привяжи сзади, пригодится, мля буду. Рюкзак осмотри и ее обыщи. Только ударишь, я тебя за борт выкину. Я из-за нее весь вымок, а ты мне ее в бифштекс превращаешь. Если у меня на нее не встанет, я тебя трахать буду.
– Пошел ты… – ответил Том, но, обыскав Алину, даже не ударил ее… так, по лицу, искаженному гримасой боли, скользнул мокрой ладонью.
– Смотри, что у нее… – сказал он, протягивая Виктору найденный у Алины нож.
– Радуйся, что она им не воспользовалась.
– Да я бы ей тогда…
– Уймись. Лодку привяжи.
Алина, уже чуть пришедшая в себя, почувствовала, как катер тронулся и с легким покачиванием и вибрацией стал набирать скорость. Приподнявшись на локте, она посмотрела назад и увидела, что ее лодка скачет в кильватерной струе, а котенок, так почему-то никем и не замеченный, носится по ставшей такой неспокойной «палубе». Она пожелала ему про себя, чтобы он не вывалился за борт, а сама осмотрела пространство вокруг. Обнаружив, что она лежит между мешками и коробками, у нее вконец утвердилось мнение, что она у бандитов в руках, а не у спасателей. Охватившее ее отчаяние от предчувствий было, пожалуй, даже сильнее боли. Она на локтях подтянулась к краю, уже ухватилась за него, но в этот момент Том, повернувшись позлорадствовать, увидел ее движение и шагнул к ней. Вытащив из камуфляжных штанов ремень, он бесцеремонно стянул локти Алины за ее спиной. Девушка вскрикнула от боли, чем привлекла внимание Виктора. Но тот, на мгновение оглянувшись, не остановил напарника и продолжил смотреть вперед.
Страдая от боли во всем теле, Алина молила Бога послать ей на помощь настоящих спасателей. Ну, пусть они ее заберут на свои баржи. Пусть отправят в концентрационный лагерь. Пусть. Но там не будет этого! Этих… Садистов и насильников. Пожалуйста, Боже! За что?! За что ты посылаешь меня на эту казнь?!
Она лежала и молила Господа в лодке, наполненной украденным и награбленным добром, связанная и с лицом, залитым не только брызгами из-за борта, но и самыми горючими слезами, которые она когда-либо проливала. Рук она уже не чувствовала, когда лодка стала сбавлять скорость. Глаза ее припухли от слез, но она смогла разглядеть, что они подплывают к какому-то зданию. Скоро нос катера мягко ударился о что-то, и Виктор окончательно заглушил двигатель.
– Ты решил здесь, что ли?
– Да. Смотри, сейчас ливень начнется. Потемнеет. Не хрен по темноте ползать. Тут столько дерьма плавает, что, я думаю, надо оставаться. Завтра будем из города выбираться. Катер и так забит.
Действительно, над зданием уже появился край пугающе темного облака. Алина, увидев его, все равно не испытала никаких эмоций, зато Том согласился с напарником и стал проворно выгружать вещи куда-то за борт. Вскоре и ее, Алину, он приподнял и поставил на ноги. Она увидела прямо перед собой козырек подъезда. Это значит вода уже до сюда поднялась, отметила она про себя без особого интереса. Ее заставили перешагнуть на козырек, а потом и войти сквозь разбитое окно в подъезд. Прислонив ее, безвольную и апатичную, к стене, два мародера и бандита стали перегружать вещи с козырька на пол лестничной клетки. Вода только чуть не дошла до нее, и бандиты решили не рисковать, вещи, перекинутые в дом, они подняли на этаж выше. Потом Томин выбрался на козырек еще раз, проверил привязь к газовой трубе и вернулся в дом. Квартиру, в которой остановиться, нашли быстро. Просто выломали первую попавшуюся деревянную дверь и, войдя сами, затащили потом туда и Алину. Бросив девушку на диван, даже не развязав, Том и Сало отправились готовить ужин.
Спустя неопределенное время, Алина не заметила, сколько прошло, так она была поглощена своими горестными мыслями, бандиты вошли к ней, и пока один развязывал ремень на затекших руках Алины, другой пихал ей в рот тушенку из ее собственных запасов. Руки, повисшие плетьми вдоль тела, совсем ничего не чувствовали, но Алина понимала, что когда они начнут отходить, то еще одна невыносимая боль пронзит ее. Хоть Виктор и разжимал ложкой ее стиснутые зубы и вкладывал ей в рот кусок за куском, она все равно не могла ничего проглотить.