Лес тысячи духов

Выслушав Путника, Лис сурово сказал: «И это называешь ты важным делом? Я плохо понял твою сбивчивую болтовню, зато прекрасно вижу, что ты не понимаешь, кто удостоил тебя вниманием. Перед тобою несравненный Леопард, гордость джунглей, – ты должен трепетать от счастья и ужаса, когда тебя замечает столь великодушный и до самоотвержения щедрый властитель! Если тебе хочется, чтобы я рассудил твое ничтожное дело, изложи его внятно и почтительно, ибо тебе придется говорить о великом Леопарде». Путник принялся пересказывать всю историю с самого начала, и, когда он дошел до железной клетки, Лис, перебив его, приказал: «Не торопись, убогий, и объясни мне толком, что такое железная клетка». – «Клетка, сделанная из железа», – сказал Путник. Однако Лис раздраженно повторил!: «Слушай меня внимательно, ничтожный! Я хочу, чтобы ты как следует растолковал мне, что такое железная клетка». На этот раз Путник сказал ему так: «Уважаемый Лис, мне известен твой здравый рассудок, и если ты не знаешь, что такое железная клетка, то наверняка зато знаешь, как выглядит клетка для кур, ибо домашняя птица – твое любимое лакомство. Именно такую клетку с парой курочек – правда, она деревянная и гораздо меньше, чем леопардова, – я и собирался послать тебе по приходе в город, и, если б меня не задержала встреча с Леопардом, ты уже получил бы ее, ибо мне давно хотелось послать подарок замечательному жителю джунглей, про которого говорят:…Мудрей и честнее Лиса не сыщешь зверя в Лесу». Я надеюсь, что мне все же удастся послать тебе этот подарок – в том случае, разумеется, если я останусь жив. Но, быть может, ты предпочитаешь цыплят или петухов? Я вполне мог бы заменить ими кур – они ведь продаются в одинаковых клетках, очень похожих на ту, в которой сидел Леопард. Надеюсь, теперь-то ты понял, про какую, клетку идет речь, и сможешь по справедливости рассудить мое дело?»
Однако Лис презрительно глянул на Путника и гневно осадил его, говоря: «Не хочешь ли ты намекнуть, презренный, что Лисы воруют кур? Так знай же, сплетник, злоумышленник и лжец, что я не буду с тобой разговаривать до тех пор, пока не увижу клетку, о которой идет речь». Затем Лис почтительно обратился к Леопарду: «Всем известно, что сплетник сплетет силки себе самому, злоумышленник заплутается в собственном зле, а лжеца непреложно погубит ложь. Будь же снисходителен к моей непонятливости, и покажи мне ту клетку, про которую говорит этот наглец. Я хочу, чтобы у него не осталось той малейшей лазейки, и засвидетельствую перед миром, что ты съел его по праву, – как только мне станет понятным ваше дело». Леопард возрадовался великой радостью и сказал: «Ты воистину мудр, уважаемый Лис, идем, я покажу тебе эту клетку». И все трое отправились туда, где Путник впервые увидел Леопарда.
Когда они подошли к железной клетке, Лис спросил Путника: «Где ты стоял?» Тот показал, и Лис повелел ему снова встать на это место. «Чтоб я хорошенько представил себе, как все это происходило», – объяснил он. Путник повиновался. После этого Лис подобострастно обратился к Леопарду: «Да позволено мне будет спросить, где стоял ты, о властитель», – проговорил он. Леопард указал передней лампой на клетку. «Там, внутри», – объявил он. Лис преданно посмотрел на Леопарда и обратился к нему еще подобострастней. «Я тугодум, – сказал, он, – и с большим трудом разбираюсь в сложных ситуациях. Мне удастся понять, как было дело, только если ты встанешь на то самое место, где увидел тебя этот лгун». Леопард проворно забрался в клетку, и Лис облегченно проговорил: «Ага, кажется, я начинаю кое-что понимать». Потом он глянул на Путника и гневно воскликнул: «Положительно я никогда не встречал таких лжецов, как ты. По твоим словам, тебе пришлось освобождать несравненного Леопарда, а он, оказывается, мог свободно выйти из клетки – дверь-то открыта». – «Она была закрыта», – объяснил Лису Путник. «А ну-ка покажи, как это выглядело», – потребовал Лис. «Вот так», – сказал Путник, притворив дверь и запирая ее. «Так ли? – усомнился Лис. – Ты уверен, что Леопард не может выбраться?» – «Совершенно уверен», – ответил Путник. Тут Лис весело расхохотался и сказал:
«Прими мои Поздравления, любезный Леопард. Я ведь говорил, что злоумышленник запутается в собственном зле, а лжеца непреложно погубит ложь. Ты солгал, пообещав своему избавителю, что не причинишь ему вреда, и хотел отплатить злом за добро, – сиди же теперь здесь, пока вороны не выклюют тебе глаза. А ты отправляйся в город, добрый человек, и не забудь про кур. Да передай горожанам, что досаждавший им разбойник попался, – пусть они хорошенько вооружатся и воздадут этому злодею по заслугам».
Так угодил Леопард в собственную ловушку, и ему оставалось только бессильным рычанием отвечать на презрительные насмешки – Лис отхлестал, его кнутом издевательств с шестью сотнями ядовитых хвостов, а Путник изжалил семью сотнями язвительных прозвищ, – у Леопарда неистово зудели зубы и яростно чесались когти от желания отомстить обидчикам, но выбраться из клетки ему не удалось. А Путник известил горожан, что Леопард пойман, я те безжалостно прикончили неблагодарного разбойника. Издыхая, Леопард бормотал: «Ох и жалкая настигает меня смерть, и если б я знал, что мне придется так умереть, то я бы этого Путника сразу же съел».
Леопард по-своему жалел о случившемся, однако и он упокоился на словах если-б-я-знал, – да избавит нас Господь от подобной судьбы!…
А теперь, отважные гости, настала пора поблагодарить вас за внимание и сообща отдохнуть во взаимных радостях, – этой фразой закончил наш хозяин вторую беседу.
Завершая второй день у Ирагбейе, мы веселились до глубокой ночи, а наутро перебрались в Покой Третьего Дня… Однако время летит, и я успею пересказать вам, любезные слушатели, только нашу последнюю беседу с этим удивительным мудрецом.
Тут Акара-огун задумался и умолк, словно бы восстанавливая в памяти события далекого прошлого. Мы тоже сидели молча, и через несколько минут он заговорил снова.
 
Седьмой день с Ирагбейе в его Доме-о-семи-покоях и возвращение на родину
В этот день Ирагбейе повел нас после завтрака осматривать достопримечательности Горнего Лангбодо, а вернувшись, пообедав и немного отдохнув, мы принялись развлекаться – соревновались в беге и борьбе, залезали взапуски на деревья, состязались в прыжках, мерялись ловкостью и силой, – а затем Ирагбейе пригласил нас B Седьмой покой своего дома, ибо настал последний день наших с ним бесед. Седьмой покой отличался от шести предыдущих сверкающей белизной: и стены, и пол, и потолок, и все внутреннее убранство было там белое, а матово-черную кожу нашего хозяина оттеняла белая сутана. Он сказал, что садиться мы сегодня не будем, и обратился к нам с такими словами:
– Многое обсудили мы за шесть дней, любезные гости» а сегодня настала пора поговорить о нашем Создателе. Я должен сразу же сказать вам, о храбрые охотники, выносливые путешественники я радетели родины, что, если человек произносит мудрые речи или совершает великие поступки без мыслей о Господе, он обкрадывает свою жизнь и обманывает самого себя, как покупатель, решивший купить бобов и обратившийся к продавцу маиса. Бог всемогущ. Он Творец предвечного слова, Владыка Небес и Хозяин всякого дня; Высший дух, Чудотворец и Хранитель жизни; Царь Славы, Целитель и Благодетель; Судья, Защитник и Заступник, который был, есть и пребудет во веки веков. А теперь я хочу поведать вам, отважные гости, крохотную историю» о Его великом всемогуществе.
Жил некогда король – властитель необъятных просторов, хозяин несметных богатств и отец неисчислимых детей – с прекрасным лицом и мерзким нравом: он был грешен, как Дьявол, и жесток, словно обезьяна, он утопал в низменных злодеяниях своих и возносился над миром в презрительном высокомерии.
Этот король забыл, что прекрасен лишь тот, кто славен добром, однако, несмотря на грехи, был ревностным прихожанином городской церкви. И вот однажды, когда шла церковная служба, некое песнопение под аккомпанемент органной музыки показалось ему особенно сладкозвучным, а поскольку хор пел на незнакомом для него языке, он попросил перевести ему непонятные слова. Услышав перевод – Ом низложит сильных с престола и вознесет смиренных, – король впал в неописуемую ярость, на лбу у него выступил жаркий пот, а глаза налились кровью, я, если б это было возможно, он тотчас же расстрелял бы органиста и обезглавил певчих. С трудом превозмогая надменную ярость, он сказал одному из своих приближенных: «Теперь-то я понимаю, почему они поют на неведомом нам языке – им хочется унизить своего короля, но так, чтобы он этого не заметил, – непременно напомни мне после службы, что я собирался поучить этих распоясавшихся наглецов уму-разуму и уважению к земным властелинам. Кто на земле не слышал о моей славе? Кто не знает моего могущества? Кто осмелится противиться моей силе? У бога в небесах свой престол, а у меня на земле свой. Я не в силах сместить его – однако и ему не под силу низложить меня».