Распад

Запертые внутри автобуса Лана, Донна скучали и томились, Мойра с надутым видом валялась на раздвинутом кресле и читала любовный роман. Оскар же погрузился в работу. Пока его лэптоп был подсоединен к Сети, его домом был весь мир. Он проверил свои финансы. Перечитал еще раз досье на сослуживцев из Сенатского комитета по науке. Обменялся по электронной почте письмами с Гретой. С ней было очень приятно общаться через e-mail. Она в основном рассказывала о своей работе — работа была сердцевиной существования Греты, — но иногда в письмах встречались целые абзацы, которые Оскар даже был способен понять.
— Политические новости постоянно транслировались на экране заднего окна автобуса. Оскар уделял особое внимание тому, как обстоят дела с голодовкой Бамбакиаса.
Скандал вокруг военной базы ширился и углублялся. К тому моменту, когда они подъехали к окрестностям Вашингтона, база ВВС оказалась на осадном положении.
Электричество там давно отключили. Самолеты остались без топлива. Отчаявшиеся военные обменивали ворованное оборудование на еду и выпивку. База была разорена. Их командир выступил перед видеокамерой с печальной исповедью, после чего застрелился.
Зеленый Хью больше не мог мириться с такой ситуацией — скандал зашел слишком далеко. Он решил вообще покончить с базой ВВС. Предпринимать прямое наступление было нельзя, он не мог послать на штурм федеральной базы своих полицейских, а потому решил прибегнуть к методам партизанской войны.
Хью добился расположения орд кочевников, предоставив им огромные пространства земли. Он позволил им селиться в Луизиане на территориях, которые давным-давно были объявлены опасными зонами в связи с загрязнением окружающей среды. Эти заброшенные земли были отравлены нефтяными отходами и опасными пестицидами. Официально земли не годились для жизни. Однако орды пролов на это смотрели иначе.
Пролы очень быстро скапливались там, где власть местных авторитетов была не слишком сильной. Повсюду, где власть не часто беспокоила кочевников, они собирались вместе и усиливали свое влияние. Если их пытались изгнать, они мгновенно рассеивались, а затем вновь стекались в одно место, как мгновенно слетающиеся на свет тучи мошкары. Имея сельскохозяйственную технику и биоварни, они могли выжить где угодно. Они не нуждались в нынешнем государственном устройстве и хорошо умели использовать слабость современной системы управления. Иметь пролов в качестве врагов было себе дороже.
Кочующие пролы не приживались в таких плотно заселенных областях, как Массачусетс, где благодаря видео наблюдению и хорошо налаженной системе поисковых служб, их могли быстро обнаружить и идентифицировать. Однако Зеленый Хью был не из Массачусетса. И ему было плевать на стандарты поведения, существовавшие там. Закрытые по экологическим причинам зоны идеально подходили пролам. Кроме того, там было много животных, для которых химически отравленная почва оказалась менее вредной, чем соседство с людьми. За прошедшие десятилетия заброшенные зоны заросли буйной субтропической растительностью и превратились в непроходимый современный Шервудский лес.
Пролы, которым покровительствовал Хью, были уроженцами Луизианы. Эти люди потеряли крышу над головой в результате подъема океана, разлива Миссисипи и ураганов. Укрывшись в глубинах приютивших их джунглей, луизианские пролы вскоре стали совершенно не похожи на потерянных и неуверенных в себе безработных с восточного побережья. Луизианцы создали могущественное честолюбивое объединение с собственными обычаями, укладом, одеждой, с собственной полицией, экономикой и средствами связи. Они могли бы господствовать над другими малыми группами, группками по интересам и многими другими временными союзами. Они были известны как Регуляторы.
Регуляторы, воюя в дебрях джунглей, обучились преимуществам маоистской партизанской тактики. Теперь же Хью науськал своих собак в Сети, и военно-воздушная база оказалась в адском кольце.
Всем известно, что достоверное освещение политических разногласий в Америке можно увидеть только по европейским каналам. Оскар настроился на европейский спутник, который транслировал пресс-конференцию в Луизиане. Там выступала некая Уни Беббель, назвавшаяся «заместителем командира отряда Регуляторов».
Ее лицо скрывалось под черной маской. Одета она была в болотного цвета джинсы и мужскую рубашку с открытым воротом и короткими рукавами. Давая интервью, она ходила взад и вперед перед большой толпой журналистов, размахивая эбонитовым, украшенным перьями модным стеком и пультом дистанционного управления. Пропагандистская конференция проходила в широкой палатке с плоской крышей.
— Посмотрите на этот экран, — обратилась она к журналистам. Множество объективов нацелилось на ее лицо. Особого смысла в этом не было, так как лицо все равно скрывала маска. — Все присутствующие получили копии документа? Брат Ламп-Ламп, передай документы вон тем французам в задних рядах! Отлично! Леди и джентльмены! Документ, который вы получили, является копией списка всех существующих на нынешний день американских военно-воздушных баз. Вы можете, если не доверяете нам, сами скачать эту бюджетную ведомость с сервера Комитета. Посмотрите на официальный список! Этой военно-воздушной базы не существует!
Какой-то журналист возразил:
— Но, мэм, мы же стоим прямо перед этой самой базой!
— Тогда вы должны признать, что это заброшенное помещение. Здесь нет ни света, ни топлива, ни воды, ни пищи. Так что это не военная база. Вы видите хоть один государственный самолет, взлетающий с базы? Нет. Здесь летают только геликоптеры, доставившие сюда прессу. А также наши личные спортивные самолетики — у нас многие увлекаются самолетным спортом. Так что вас дезинформировали насчет так называемой военной осады. Все это целиком и полностью извращенная выдумка прессы. Мы не вооружены. Мы просто нуждаемся в какой-то крыше над головой. Мы толпа бездомных людей, которым нужен дом, где можно укрыться в зимние холода. Это заброшенное помещение прямо перед вами — идеальное место для нас. Потому мы ждем здесь, стоя у ворот, мы надеемся, что сможем отстоять свои человеческие права.
— Много ли войск кочевников сосредоточено здесь, мэм?
— Это не войско, это народ. Нас здесь девятнадцать тысяч триста двенадцать человек. Вот так! И мы полны надежд. У нас высокий моральный дух. К нам стекаются люди отовсюду.
Вперед выступил британский журналист.
— Были сообщения, что у вас, в вашем лагере, есть незаконные магнитные излучатели.
Заместитель командующего нетерпеливо тряхнула головой.
— Слушайте, мы терпеть не можем излучателей. Мы вообще осуждаем применение бластеров. Любую атаку с нашей стороны, ведущуюся с помощью излучателей, мы будем расценивать как провокацию!
Британский журналист, одетый в помятый костюм цвета хаки, скептически взглянул на нее. У британцев в Америке инвестиций было больше, чем у кого-либо. Особые англо-американские отношения все еще давали о себе знать, особенно когда они оборачивались выгодными вкладами.
— А что вы можете сказать насчет этих нацеленных на людей орудий, которые вы расставили здесь?
— Не смейте их так называть. Это наши оборонительные устройства. Люди должны быть в безопасности. У нас здесь очень много людей, так что мы вынуждены принять меры безопасности. Что? Колючая проволока? Да, конечно! Пенно-струйные устройства, да, они у нас есть, мы всегда их используем. Пенные снаряды и снаряды со слезоточивым газом вы можете купить в любом магазине! Что? Суперклей? Черт, конечно, у нас два танкера этого добра. Даже маленькие дети могут пользоваться суперклеем!
Настала очередь немецкого корреспондента. Он захватил с собой команду — двое энергичных помощников были с ног до головы увешаны блестящей оптической аппаратурой. Немцы были самой богатой нацией на свете. И у них была страшно раздражающая всех привычка выступать с важно-надутым видом.
— Почему вы разрушили дороги? — спросил немец, поправляя модные темные очки. — Это экономически непродуктивное действие.