Доктор Но

— Не расстраивайтесь, мисс, — сочувственно сказал Куоррел. — Кэп даст вам другую. Мы возьмем вас с собой. Возле скал у нас спрятана отличная лодка. Я только что оттуда. Ни одна пуля не задела.
В его голосе чувствовались искренние симпатия и сочувствие. Он лучше Бонда понимал, что может означать для девушки потеря лодки — вероятно, ее единственного достояния.
Он обернулся к Бонду:
— Я же говорил вам, кэп. Эти типы умеют работать. Не надо было с ними связываться. Теперь еще явятся с собаками... Собаки-то полицейские, пинчеры, по-моему... мне ребята рассказывали — этих зверюг здесь не меньше двадцати. Надо решить, что мы будем делать дальше. И не ошибиться.
— Конечно, Куоррел. Но сначала давайте что-нибудь съедим. В любом случае, эти подонки ошибаются, если думают, что они нас напугали. Ни за что на свете не уеду с острова, пока все не осмотрю. А Ханни возьмем с собой.
И продолжил, повернувшись к Ханни:
— Если вы не против, пойдемте с нами. А потом мы отвезем вас на Ямайку.
— Мне кажется, — тихо произнесла Ханни, — что у меня нет другого выхода. То есть, я хочу сказать... Я буду очень рада, если вы возьмете меня с собой. Я вам не помешаю. Только прошу вас, отвезите меня поскорее обратно. Я совсем не хочу больше встречаться с этими типами. Скажите, у вас много времени займут ваши птицы?
— Не очень, — ответил Бонд уклончиво. — Но мне необходимо выяснить, что с ними произошло и почему. Итак, сейчас двенадцать часов. Подождите нас здесь и постарайтесь не оставлять следов. Мы с Куоррелом попытаемся понадежней спрятать лодку. Это сейчас главное.
Через час приготовления закончились. Бонд с Куоррелом набросали в лодку камней и песка и утопили ее в мелком месте под скалами. Все следы за собой они уничтожили. Это не составило никакого труда, так как после обстрела на земле лежал настоящий ковер из опавших листьев и сломанных веток. Затем они выложили провизию и поели; мужчины — с большим аппетитом, Ханни же едва притронулась к еде.
Потом начался тяжелый переход через болото. Стояла невыносимая жара. С северо-востока дул обжигающий ветер.
— И так здесь всегда, — сказал Куоррел. — Не будь ветра, гуано не смогло бы просохнуть.
Бонд порадовался, что его кожа уже достаточно задубела на солнце и не обгорит.
Возле устья реки тянулась широкая песчаная полоса и неглубокое озерцо с застоявшейся водой. Другого выхода не оставалось, пройти можно было только здесь. Бонд повернулся к девушке:
— Сейчас придется забыть про стыдливость. Оставим рубашки, чтобы не обгореть на солнце. Что касается остального, то советую все снять. Пойдете позади нас.
Не дожидаясь ответа, мужчины скинули брюки. Куоррел свернул их и положил в мешок с провиантом, где лежал и пистолет Бонда.
Вода доходила им до пояса. Озеро сузилось, и на берету начали появляться деревца. Наконец они дошли до холодной протоки. Река оказалась довольно глубокой и извилистой. Дно покрывал толстый слой ила, и при каждом шаге ноги их погружались в густую жижу. Мелкие рыбешки и креветки щекотали лодыжки. Время от времени приходилось останавливаться и отрывать пиявок.
Но все это было не так страшно. По крайней мере, вблизи воды зной не казался таким невыносимым. Хотя, чем сильнее они удалялись от океана, тем мучительней становился гнилой запах болот. В воздухе разносилась вонь тухлых яиц, характерная для поднимающихся из болота газов. Появились комары, которые тут же набросились на Бонда.
— У вас на коже соль. Похоже, что вы пришлись им по вкусу, — подшучивал Куоррел.
Бонд снял рубашку, и намочил ее в реке. Стало немного легче. Но с каждым шагом запах делался все непереносимее.
Деревца поредели. Речка расширилась, дно стало потверже.
— Осторожно, — предупредила Ханни. — Здесь начинается самый опасный отрезок. Километра полтора придется идти прямо на виду. Надо быть внимательней. Потом, перед озером, река опять сузится. — Лагерь охранников стоял на песчаном берегу, совсем рядом.
Они остановились в тени последних деревьев. Ближе к центру острова на реке появились легкие волны. На берегу рос только бамбук — весьма ненадежное укрытие.
Через несколько километров они прошли мимо высокого столба, так называемой гуандры. У ее подножья стояло несколько хижин. К ним зигзагами тянулась серебристая полоска. Конечно, следы грузовика, привозившего гуано на измельчение и сортировку.
Верхушка столба была совершенно белой, и на ней четко выделялись черные точки — вероятно, бакланы. Они походили на вьющихся возле улья пчел.
«Итак, — подумал Бонд, — вот оно, царство доктора Но! Давно я не видел такого унылого местечка».
Он внимательно осмотрел берег между рекой и гуандрой. Это были наслоения мертвых кораллов тускло-серого цвета. Чуть далее виднелась полоска земли, по краям которой росли чахлые кустики. Вероятно, дорога, или взлетная полоса, ведущая к озеру и болотам. Вся растительность клонилась к западу. Бонд на мгновение представил себе, как он жил бы годами, подобно доктору Но, на этом острове, постоянно продуваемом обжигающим ветром, среди тошнотворного запаха болот и гуано. В такое зловещее место, пожалуй, не решились бы отправлять даже каторжников.
На востоке пейзаж был хоть немного поуютней, благодаря зелени деревьев, в которых гнездились стайки бакланов.
— Кэп, вот они, — внезапно сказал Куоррел.
Со стороны хижин по дороге двигался большой грузовик, поднимавший тучи пыли. Они долго за ним следили, пока он не скрылся из вида за деревьями у реки. Издали донесся лай собак.
— Они поехали вдоль берега, кэп, — сказал Куоррел. — Им прекрасно известно, что если мы еще живы, то можем прятаться только здесь. Они прочешут всю реку, это точно. Я бы, по крайней мере, на их месте поступил именно так.
— Да, они так и делают, когда меня ищут, — подтвердила Ханни. — Но достаточно срезать кусок бамбука. Когда они приближаются, надо нырнуть под воду, дышать через бамбуковую трубочку и ждать, пока они не уедут.
Бонд бросил быстрый взгляд на Куоррела.
— Ты займешься бамбуком. А я пойду поищу место где мы могли бы укрыться. — Он повернулся в сторону затонувших деревьев, стараясь не смотреть на девушку.
— Сейчас не время для стыдливости, — сказала Ханни. — Вы же сами говорили.
Бонд взглянул на нее. Рубашка Ханни доходила до самой воды. Девушка улыбнулась. Ее перебитый нос хорошо гармонировал с окружавшим их мрачным пейзажем. Она, казалось, почувствовала озабоченность своего спутника и пошла за ним, пока он продвигался к деревьям. Он, наконец, нашел то, что искал — щель в стене, образованной торчащими из воды стволами.
— Постарайтесь, проходя, не сломать ни одной ветки, — бросил он.
Они пригнулись. Дыра тянулась несколько метров и завершалась заболоченным тупиком. Дальше пройти было невозможно. Их ноги увязли в густой грязи. Бонд остановился. Ханни приблизилась к нему.
— Настоящие прятки, правда? — спросила она возбужденно.
Он вспомнил о своем пистолете и подумал, можно ли будет еще им пользоваться после купания, которое он ему приготовил. Бонд не мог справиться с беспокойством, вызванным присутствием Ханни. Нет, он на нее не сердился. Просто, теперь у противника будет одной мишенью больше. Бонда мучила ужасная жажда. Он наклонился к воде и сделал большой глоток, потом еще один. На плечо Бонда легла легкая рука.
— Не пейте слишком много, — посоветовала Ханни. — Не то подцепите лихорадку. Ополосните рот и выплюньте.
Бонд так и сделал. Тут раздался негромкий свист Куоррела. Бонд двинулся ему навстречу. Куоррел поливал водой корни деревьев в тех местах, где, как ему казалось, они могли задеть их тела.
— Так собакам будет сложнее нас обнаружить, — коротко объяснил он. — Бамбук я срезал, все в порядке.
Бонд вынул из мешка пистолет и запас пуль. Потом они все вместе вернулись в найденный Бондом заболоченный тупик и остановились, чтобы осел ил. На воде искрились золотые блики солнечных лучей. Креветки щекотали ноги.