Поддайся соблазну

Я не буду это слушать. Сейчас делаю шаг назад и захлопываю дверь перед носом у этого поганца.
— Извини, но у меня много дел.
— Конечно, — кивнул в ответ Джуниор. — Тебе же, роскошной богатой дамочке, надо собираться в закрытый клуб. У старика Люка из маленького городишки нет никаких шансов.
— Люк не старик!
— Но ведет себя, как будто ему сто лет и он в маразме. Я могу понять, почему ты от него отбрыкиваешься.
Рокси не могла понять, была ли насмешка в его тоне настоящей или поддельной.
— Какой у тебя любимый предмет? Сценическое искусство?
Джуниора это ни капли не смутило.
— Сельскохозяйственная техника. Ладно, я больше не буду обвинять тебя в том, что из-за тебя Люк превратился в злобного ворчливого старика. Должен признать, что он был гораздо приятнее, когда катал тебя по окрестностям и радовался, как подросток, несмотря на то, что это плохо влияло на его репутацию в городе.
Рокси вспомнила тот день, когда она с Джуниором привезла бутерброды работавшим на пожаре.
Как Люк обрадовался и выпил чаю за ее здоровье.
Как потом они стояли вдвоем, без одежды, освещенные светом звезд.
Выражение ее лица изменилось. Казалось, что после долгого перерыва она впервые пытается — и пока еще не может — улыбнуться.
Но действительность стерла намечавшуюся улыбку.
— То, что ты раньше говорил, — правда. Люк слишком хорош для меня. Мы живем в совершенно разных мирах.
Джуниор спокойно прошел мимо нее в дом. Он огляделся и, махнув рукой в сторону, медленно произнес:
— Да, теперь я вижу. Для тебя главное — деньги.
Какой диванчик! Он, наверное, антикварный. Дорого стоит? Где покупали?
Рокси с трудом сдержалась, чтобы не дать этому мальчишке подзатыльник.
— Да, у вас, у богатых, свои запросы, — продолжал Джуниор. — Вы не успокоитесь, пока не откопаете какую-нибудь фишку.
Ну-ну. Пусть побухтит. Все равно ему скоро уходить.
— Я-то думал, ты хоть что-то чувствуешь к Люку. Тон был обвинительный.
Рокси еще крепче сжала дверную ручку. Она бы с удовольствием придушила этого пацана.
— А ты не думай. Просто езжай себе домой и все.
С чего это ты вдруг решил, что можешь оценивать, какое отношение моя интрижка в Редвинге имеет к настоящей любви?
— Просто я наивный очень.
Рокси рассматривала плитку, устилавшую пол прихожей.
— Настоящей любви не существует. Между людьми иногда возникает притяжение. Это законы биологии. Это приходит и уходит. Бывает, что двое живут в очень похожих мирах, и тогда это называют любовью. Но это не всем дано пережить.
Джуниор осторожно присел на край дивана.
— Я видел, как вы смотрели друг на друга тогда, на пожаре. Ты совершаешь большую ошибку, и он от этого очень страдает.
— С какой стати ты заявляешься в мой дом, чтобы рассказать мне о том, что Люк страдает из-за меня? — Рокси с шумом захлопнула дверь. Очень жаль, но Джуниор был по эту сторону. — Какое мне дело до этого?
— Ты врешь. Хотя врать не умеешь.
— Джуниор, уезжай. Ты все равно не поймешь, что произошло между Люком и мной. Ты слишком юн и неопытен.
Джуниор покачал головой.
— Нет. Между вами было что-то очень важное.
Просто, выходит, я слишком наивен, если думал, что это может много значить для тебя.
— Это был просто секс. — Рокси провела кончиком пряди волос по щеке.
— Тогда почему вы танцевали в ресторане? Почему всю ночь провели на высохшей речке? Это непохоже на ночь в «Ритце». — Джуниор, вдруг смутившись, опустил голову.
— Об этом, что, знают все жители Редвинга? У вас нет ничего святого! — возмутилась Рокси. — Вот поэтому между нами ничего не могло быть. Слишком много людей непрерывно следят за тобой. Шагу нельзя ступить незамеченным.
Джуниор прошелся по комнате и присел на край ее дубового кофейного столика, как будто у себя дома.
— Ну да, в Редвинге все знают, где у кого и какие бородавки. Это естественно, когда живешь в таком маленьком городе.
Роксана скрестила руки на груди.
— У меня бородавок больше, чем у кого бы то ни было. И я не хочу их никому демонстрировать.
Джуниор игнорировал ее замечание.
— Все видят, как Люк запал на тебя.
Рокси вдруг почувствовала, что ей не хватает воздуха.
— Он любит тебя. Весь город переживает за человека, который любит тебя. Ты должна вернуться.
— Это нечестно, Джуниор, — крикнула Рокси. — Я .не могу вернуться.
Он устало посмотрел на нее.
— Сколько раз ты это уже говорила? Может быть ты успокоишься наконец и придешь в себя? Ты отдала все долги. В западном Техасе есть местечко, где ты сможешь жить нормальной жизнью. Может, не очень легкой, но зато рядом с тобой будет удивительный человек.
Джуниор поднялся и направился к двери. В его действиях не было никакой наигранности, и Рокси засомневалась. Как он сумел понять все это? Ведь он был еще ребенком, пацаном. А Роксана была взрослым человеком. Да, черт возьми, она, а не этот парень. Хлопнула входная дверь, и Рокси опустилась на подушки и расплакалась.
Постепенно успокоившись, она смогла взять себя в руки, но последние слова Джуниора не шли у нее из головы. Она почти физически ощущала душевную боль. Ей нужен был Люк. Ей необходимо было выпить чего-нибудь крепкого. Но если она хоть немного выпьет, то, скорей всего, на этом она не остановится.
Ну и черт с ним! Что угодно, только пусть эта боль уйдет.
Стоило Роксане перешагнуть порог бара, как сотни воспоминаний вернулись к ней, встретили на пороге, нашептывая, что здесь ей станет легче. Скоро она сможет забыть о Люке, заблудиться в алкогольном тумане, растворяющем вину и боль.
Люк страдает?
Ну и что? Он бы еще больше страдал без своей работы.
Рокси мечтала оставить память о своих бедах за этой дверью. Всего лишь немного пива, только чтобы груз ее памяти стал немного легче.
Я смогу остановиться. Я знаю, что смогу выпить немного и уйти.
Мне хватило сил оставить Люка — для его же пользы. Значит, мне хватит сил остановиться после одного бокала пива.
В баре было шумно и не очень чисто. Пол был липким. Люди вокруг смотрели сквозь нее. Сюда приходили не для того, чтобы разглядывать друг друга. Случайные связи, страсти без продолжения.
Что ты делаешь здесь?
Она пришла в гости. Она не останется здесь надолго. Просто выпьет пива, а потом уйдет. Она не могла сама справиться с ситуацией, в которой оказалась. Почему ее жизнь Стала чередой опасных зависимостей?
Рокси подошла к широкой деревянной барной стойке. Бармен медленно наполнил несколько бокалов и лишь затем поднял на нее глаза.
— Что будете? — спросил он.
Колени вдруг почему-то ослабели. Рокси схватилась обеими руками за стойку, чтобы не соскользнуть в черные глубины своей души. Алкоголь всегда помогал ей не всматриваться слишком пристально в колодец ее жизни.
— Пиво.
Бармен внимательно посмотрел на нее. Роксана поняла, что он оценивает, сколько она уже успела выпить, и не создаст ли она проблем в его баре.
Рокси нечего было сказать ему. Притворяться сегодня она не могла.
Бармен кивнул. Заученными движениями он наполнил бокал.
— С вас три пятьдесят.
— Я заплачу перед уходом. — Слова соскользнули с языка сами, прочно заученные за годы практики в этом деле. Сердце сжалось. Рокси попыталась достать кошелек, но пальцы ее не слушались. Руки дрожали так, что ей даже не удалось открыть кошелек. Она подняла глаза, но бармен уже отвернулся.
Тогда Рокси опустила сумку на стойку и двумя руками подняла бокал.
Стекло было холодным. Запах пива принес мучительные воспоминания. Она не была любительницей этого напитка, но за долгие годы она привыкла ко всему, что содержало в себе алкоголь.
Кто-то задел ее локоть. Рокси обернулась, и незнакомый мужчина пожал плачами.
— Простите, леди.
— Ничего.
— Что такая красотка делает в этой дыре? — Этот человек произносил стандартный набор слов, и его лицо принимало такое же стандартное выражение.