Эта властная сила

– Что из твоего багажа нам обязательно нужно взять?
– Все.
Кэтлин аккуратно пересчитала все тюки, чемоданы и сундуки. Она уже проверяла их, когда выгрузилась с парохода. Все эти вещи были ей дороги. Ведь это все, что осталось от ее дома, от ее семьи и от ее любимой Ирландии. Она не раз защищала свое имущество от проходимцев и воров. И уж Шейну Макенне она не позволит лишить себя ни единой вещи.
– Сама решишь, или мне выбирать?
Он загрузил сундук в повозку.
– Вот эти два, – указала Кэтлин, прижав Дерри к груди другой рукой, – они мне очень нужны, там...
– Еще два.
Его нетерпение сводило Кэтлин с ума. Она передала ему кожаный саквояж и вернулась к огромному деревянному сундуку.
– Вот этот мне очень нужен.
– Слишком большой. Выбирай поменьше.
– Нет, я с места не сдвинусь без этого сундука. Там семена и...
– Тогда вместо кожаного саквояжа.
Он скинул на землю саквояж и поставил на его место деревянный сундук.
Кэтлин попыталась оторвать от земли один из чемоданов, но он был неподъемным. Тогда она подошла к тюкам и взяла коробку, перетянутую красной тесьмой. Шейн взял коробку из рук Кэтлин и засунул под сиденье. Когда Кэтлин повернулась, чтобы взять что-нибудь еще, Шейн встал у нее на пути.
– Я заберу остальное, когда у меня будет время приехать в Джефферсон-Сити. А сейчас, если ты не против, давай отправляться.
Кэтлин кивнула и подала ему руку. Но Шейн взял ее за талию и вместе с Дерри без особых усилий поднял на высокое сиденье крытой повозки.
Шейн вел повозку по темным улицам города. Джастис ехал впереди. Вскоре они свернули на тихую улочку, которая вела обратно к берегу Миссури.
Впереди показался трехэтажный дом, залитый светом. Из открытых окон доносилась приятная музыка. У входа были привязаны лошади, и услужливый швейцар стоял в дверях.
– Куда мы едем? – спросила Кэтлин.
– В... в пансион Толстушки Розы. Я тебе говорил, что она моя давняя знакомая. Я попрошу ее присмотреть за твоим барахлом, пока я не вернусь за ним. Сиди здесь, – он посмотрел на Джастиса, который остановился рядом, – ты тоже.
Шейн привязал лошадь к перекладине и направился к дверям.
– Может, мне пойти с тобой? – предложила она. – Если Роза твой друг, то мне следует познакомиться с ней.
Джастис улыбнулся и отвел глаза.
– Нет, – ответил Шейн, не останавливаясь, – оставайся в повозке.
Кэтлин негодовала. Она не привыкла, чтобы ею командовали. Да что он о себе возомнил? Шейн никогда не обращался с ней так в графстве Клэр. Он был милым, понимающим, терпеливым. У него было неплохое чувство юмора. Она беспокойно заерзала на скамье.
– Ты хорошо знаешь эту Розу? – спросила она у Джастиса. – Она позаботится о моих вещах?
– Думаю, да.
Акцент у парня был такой, что ей приходилось напрягать слух, чтобы разобрать слова.
Из залитого огнями дома донесся громкий голос. Голос был явно женский. И голос этот говорил такие непристойности, что у Кэтлин зарделись щеки.
– Джастис, я оставлю тебе Дерри, а сама схожу за твоим отцом. Я могу положиться на тебя и оставить ее здесь на пару минут?
– Но он же сказал оставаться здесь.
– Я помню, что он сказал. Ты присмотришь за ребенком?
Он кивнул.
– Я возьму ее с собой, если тебе это не по силам, – сказала она.
– Присмотрю, она же родня.
– Она ребенок. Если упадет под копыта лошади или если...
– Я о ней позабочусь.
Парнишка слез с лошади и взобрался на сиденье рядом с Кэтлин.
Она кивнула и спустилась вниз. Подобрав юбки, она пошла к дому, залитому светом. Она ни минуты не сомневалась, что никакой это не пансион. Она, может, и жила под опекой отца, но слепой она не была. Как минимум это был портовый паб. Как минимум! Ей даже думать не хотелось, чем это заведение могло на самом деле оказаться.
Громко звучало пианино. В окнах третьего этажа она заметила силуэты танцующих. Какая-то парочка беспечно щебетала у парадной двери. Набрав в грудь воздуха, Кэтлин пошла к двери. Она найдет своего мужа и покинет это заведение как можно скорее.
– Добрый вечер, сладенькая моя.
Кэтлин обернулась на голос и почувствовала терпкий запах спиртного и немытого мужского тела. Огромная фигура в длинной шапке из бобрового меха выросла из темноты.
– Ты тут новенькая, а? – Мужчина, пошатываясь, подошел ближе и рыгнул. – Какой птенчик! И где тебя прятала Толстушка Роза?
Кэтлин не стала реагировать на это неслыханное хамство и прошла мимо, не обращая внимания на пьянчугу. Она поднялась по ступеням. Музыка играла очень громко. Кто-то пел надрывным голосом, фальшивя, лишь изредка попадая в ноты.
– Не уходи, – запротестовал человек в бобровой шапке, – давай подружимся.
Кэтлин ускорила шаг. Она уже была у двери, когда ей на плечо легла тяжелая рука.
– Я тебе говорю, сладенькая, не уходи, – он достал из кармана пригоршню зеленых банкнот, – у меня есть деньги.
Она обернулась к нему, спрятав свой страх за холодным благородством.
– Соблаговолите убрать руку.
– А как насчет поцелуя для старины Джима?
Она вырвалась и ударила его каблуком по башмаку, туда, где должен быть большой палец ноги. Но громила схватил ее другой рукой.
– Отстань от меня! – закричала она. – Я не...
Распахнулась дверь, и ее чуть не снесло. Она оказалась у стены, а между ней и пьяным мерзавцем стоял разъяренный Шейн. Он схватил его за шиворот и поднял на пару дюймов.
– Это моя жена! – Он тряхнул громилу так, что у того зубы клацнули.
– Эй, Макенна, я же не знал, что это твоя женщина. Говорю тебе, понятия не имел.
– Тогда извинись перед ней.
– Что тут происходит? – В дверях появилась самая толстая женщина из всех, что Кэтлин доводилось видеть на своем веку. – Я не потерплю здесь драк. Слышишь, Шейн Макенна? Отпусти его.
Шейн поставил громилу на деревянную ступеньку лестницы, но не отпустил его воротник.
– Он оскорбил мою жену.
– Извини, простите, мэм, я, правда не знал, я думал...
Из окон выглянули несколько накрашенных женщин.
На Кэтлин повеяло дешевыми духами.
– Это Макенна, – сказала одна из них, рыжая, с плохой кожей, своим подругам.
– Который? – спросила другая, высовываясь из окна по пояс.
Вслед за дамами из окон выглянули мужчины. Кто-то был одет во что попало, но некоторые были в белых рубашках и при галстуках. Кто-то держал в руках стаканы со спиртным, а один – карты.
– Точно, он, – сказал плотный парень своему другу, – Макенна разводит лошадей на ранчо в Килронане.
– А сюда-то его что занесло? – спросил полный мужчина в очках. – Я к Толстушке Розе не ради неприятностей пришел.
Пожилой человек указал на Шейна тростью и обратился к кому-то внутри:
– А ты говорил, у него хватит ума не показываться в этом городе после...
– Хватит! – воскликнула Толстушка Роза, махая руками на гостей. – Идите внутрь. Ну?! Давайте. Вы что, хотите законников на мою голову привлечь?
Зеваки отошли от окон, а Роза повернулась к Шейну:
– Может, мне стоит выкинуть вас обоих в реку?
Шейн последний раз встряхнул свою жертву и выпустил его воротник. Смутьян одернул одежду и исчез во тьме.
– Ты же знаешь, как я не люблю неприятности, Макенна! – сказала Роза.
– Он оскорбил мою жену.
– Джим – алкоголик. В прошлый раз, когда он напился до чертиков, он моей свинье сделал предложение.
– Именно поэтому я не свернул ему шею.
Хозяйка повернулась к Кэтлин и улыбнулась, блеснув двумя передними серебряными зубами.
– Я Толстушка Роза, рада знакомству, миссис Макенна.
– Как поживаете? – спросила Кэтлин, ошеломленная всем происходящим. Она старалась не пялиться уж слишком откровенно на ее необъятную, едва прикрытую грудь и на неестественно желтые волосы, штопорообраз-ными кудряшками свисающие по сторонам ее круглого лица.
– Я, кажется, просил тебя подождать в повозке, Кейти! – сказал Шейн негромко, но Кэтлин отчетливо услышала в его голосе нотки раздражения.