Бархат

– Возможно, – проговорил Майлз, вытащив понюшку табаку и слегка постучав щепоткой с табаком о ладонь. – Прайд с легкостью скрестит шпаги с кем угодно, да и она тоже не промах. Ему бы не помешал урок смирения. Но и Габриэль не из тех, кого запугаешь высокомерием.
Саймон засмеялся:
– Да Габби и самой не занимать высокомерия, поэтому я ее и люблю. Так, может, они смогут поставить друг друга на место.
– Да, это будет интереснейшее зрелище. Давай предложим сыграть в вист. Я с удовольствием посмотрю, какими они будут партнерами.
Друзья не спеша подошли к парочке, и Майлз весело предложил:
– Габби… Натаниэль, только вы можете спасти нас от надвигающейся катастрофы. Леди Элсоп и полковник Бимиш ищут пару для игры в вист. И если только вы не согласитесь составить нам пару, Джорджи быстренько отведет нас к старикам.
Габриэль оценивающе взглянула на лорда Прайда, а затем, подумав, весело, но с вызовом спросила его:
– Вы хорошо играете, сэр?
– Неплохо, мадам, – ответил он, не моргнув глазом. – Но тот же вопрос я хотел бы задать вам.
– Я играю так же, как охочусь, – не задумываясь, произнесла Габриэль.
– Надеюсь, не так рискованно.
– Я никогда не рискую без необходимости.
– Вам придется меня простить, но я в этом сомневаюсь.
Прайд посмотрел ей прямо в глаза, и между ними вновь пробежала искра.
Саймон прокашлялся:
– Я ручаюсь за игру Габби, Натаниэль. Она не оставит нам ни малейшего преимущества.
– Нет, – согласилась с ним графиня, глядя с очаровательной улыбкой на своего предполагаемого партнера. – На самом деле на меня можно положиться, лорд Прайд. В висте и во всем остальном. И, может быть, настало время, когда я смогу вам это доказать.
Голова Натаниэля раскалывалась, как будто у него был приступ лихорадки. «А возможно, так оно и есть», – подумал он. Эта женщина вела их обоих прямо к дьяволу в преисподнюю. В любом случае он должен был удержаться и не упасть. Ему хотелось ответить ей своим обычным официальным тоном.
Прайд попытался заговорить, но слова застыли на устах. Он понимал лишь, что улыбается и смотрит на нее теплым взглядом. Кривая улыбка Габриэль и ее темные глаза стояли перед его восхищенным взором, непослушные темно-рыжие пряди выбивались из-под гребня, усыпанного бриллиантами. Она была в алом и черном – эти два цвета, как известно, несут на себе знак беды. И тут к нему на помощь пришло воспоминание об Элен, ее мягких чертах – светлых глазах, осторожных выражениях, нежных руках.
– Я не в настроении играть в карты, – сказал он сухо. Его взгляд вновь стал холодным и резким. – Прошу простить меня, мадам, но я не смогу быть вашим партнером.
С этими словами он поклонился и торопливо пошел к дверям.
Саймон вздохнул:
– Минуту назад мне казалось, что я вижу прежнего Натаниэля.
– Прежнего Натаниэля?! – Брови Габриэль удивленно поднялись.
– Я еще утром говорил тебе, что он потерял жену: она умерла во время родов, – напомнил ей Майлз.
– Всех нас не минуют трагедии, – спокойно промолвила Габриэль.
К удивлению мужчин, они не услышали в ее голосе насмешки. Ее темные глаза наполнились печалью, но это выражение быстро исчезло.
– Ну что ж, лорд Прайд не хочет играть, найдите и мне другого партнера.
Она улыбнулась своей обычной улыбкой, взяла Саймона под руку, и они отправились в комнату, где играли в карты.
Натаниэль в одежде лежал на кровати. Снизу доносились голоса и звуки музыки.
Прайд велел конюху подать карету к пяти часам – до рассвета. Всего одна ночь – и он уже будет на пути в Гемпшир, спасенный от адского пламени, горящего в черных глазах.
Через некоторое время все стихло, и он понял, что гости Ванбруков расходятся. Прайд разделся. Очень хотелось спать, но, сколько он ни ворочался в постели, сколько ни пытался забыться, ему это не удавалось. А когда горсть гравия, влетев в окно, с шумом разлетелась по натертому паркету, Натаниэль понял, чего он ждал.
Он снова зажег свечу, встал, надел халат и подошел к окну. Габриэль де Бокер стояла внизу, на дорожке. Она, подбоченясь, закинула голову вверх и смотрела прямо на него. Ее поза выражала вопрос и приглашение одновременно.
Натаниэль выглянул наружу – все кругом было залито лунным светом. Он молча поманил девушку пальцем.
На какое-то мгновение она заколебалась, а потом, стала взбираться на стену, цепляясь руками за сухие ветви и опираясь ногами о выбоины в стене. Опершись локтями о широкий подоконник, Прайд внимательно наблюдал за ней, стараясь не поддаваться волнению, охватившему его.
Когда голова Габриэль поравнялась с окном, Натаниэль высунулся наружу, взял графиню под мышки и втащил в спальню.
От удивления девушка не смогла издать ни звука, пока не почувствовала, что Прайд опустил ее на пол. Она была потрясена недюжинной, силой лорда: прежде он казался ей подвижным и ловким, но отнюдь не силачом.
И вот она перевела дыхание и, откинув со лба волосы, нерешительно улыбнулась ему.
– Мне было немного страшно забираться сюда сегодня. Но нельзя поддаваться страху, не правда ли?
Он без улыбки смотрел на нее.
– А искушению? – спросил лорд. – Что вы скажете об искушении, Габриэль?
– О, бороться с искушением – это совсем другое дело. Впрочем, для каждого могут быть разные последствия. В зависимости от обстоятельств.
– Да, – тихо сказал он.
Но сейчас-то почему он боролся с искушением? Через несколько часов его здесь не будет, Габриэль де Бокер останется в прошлом, и он никогда больше ее не увидит. Она хотела этого так же, как и он. И искушение это было мимолетным – не таким, с которым бы стоило бороться.
Его руки потянулись к пуговицам на ее рубашке. Он стал медленно их расстегивать. Габриэль стояла, не шевелясь, наблюдая, как Прайд это делает, но кровь уже начала стучать у нее в висках, и сердце бешено заколотилось.
Он расстегнул маленькие перламутровые пуговицы на манжетах. Потом спустил рубашку с ее плеч, любуясь телом, освещенным лунным светом… Девушка, пока он долго и неторопливо разглядывал ее, замерла. Волнение чудесными волнами окутывало все ее существо.
Все еще глядя ей в глаза, Натаниэль взял руками ее груди, а потом нагнулся и стал медленно ласкать их языком. Его нежные прикосновения обещали так много, что у Габриэль перехватило дыхание, но они оба, словно сговорившись, не проронили ни слова.
Продолжая молчать, Натаниэль приподнял ее за талию и посадил на подоконник перед тем, как снять с нее сапоги и чулки. Он не спеша расстегнул ей пояс, снова поставил ее на пол и стянул брюки.
Габриэль дрожала, но не от холода, хотя окно оставалось открытым. Натаниэль легко взял графиню на руки, отнес на кровать и осторожно уложил на смятое одеяло.
– Почему ты берешь меня на руки? – спросила она, не узнавая своего голоса.
Напряженная тишина была прервана. Габриэль хотела, чтобы в ее голосе слышалось лишь удивление, но голос выдавал ее.
Натаниэль стоял и смотрел на девушку – она лежала перед ним на кровати, беззащитная в своей наготе. Графиня была стройна, как береза, а грациозный изгиб талии удивил и восхитил Прайда. Одежда скрывала ее роскошные формы.
– Думаю, потому, что на руках ты более податлива, – произнес Натаниэль. – Или мне так кажется.
– А ты хочешь, чтобы я была податливой?
– Есть же у меня мужская гордость.
В его глазах мелькнула усмешка – над самим собой. Казалось, что тот холодный, отрешенный, сдержанный лорд Прайд, каким Габриэль привыкла его видеть, был совсем другим человеком. Но вот Натаниэль сбросил одежду и лег рядом.
– Я бы ни за что этому не поверила, – прошептала Габриэль, поглаживая кончиками пальцев его грудь. – По-моему, ты скромный, спокойный человек.
Натаниэль, усмехнувшись, прижал ее к своему горячему телу.
– Я должен был быть очень осторожным. Мне никогда прежде не приходилось иметь дело с дьявольской женщиной.