Лазоревый грех

— Как объяснить тебе то, чего тебе никогда не приходилось понимать? У тебя никогда не было короля или королевы. Ты американка, ты молода, и ты не понимаешь, что такое долг вассала перед сеньором.
Я пожала плечами:
— Наверное, не понимаю.
— Тогда как тебе понять, в чем наш долг перед Белль Морт и какое было бы... предательство поднять на нее руку.
Я мотнула головой:
— Ашер, это все хорошо в теории, но я достаточно имела дело с вампирской политикой, чтобы понять одну вещь: если мы поддадимся, она это оценит как слабость и будет давить и давить, чтобы выяснить, насколько именно мы слабы — или сильны.
— У нас нет войны с Белль Морт, — сказан он.
— Нет, но если она решит, что мы достаточно слабы, войны долго ждать не придется. Я видела, как у вас водится. Крупная вампирская рыба ест мелкую вампирскую рыбу. И мы не можем допустить, чтобы Мюзетт или Белль считали нас мелкой рыбой.
— Анита, ты все еще не поняла? Мы и есть мелкая рыба. По сравнению с Белль Морт мы очень мелкая рыбка.
 
Глава 5
Мне очень трудно было поверить, что мы — мелкая рыбка. Может быть, не слишком крупная, но это не то же самое, что очень мелкая. Но Ашер был настолько убежден, что спорить я не стала.
Я позвонила по сотовому и оставила сообщения по всему городу насчет преждевременного прибытия Мюзетт. Пусть Ричард на меня злится, но он остается частью нашего триумвирата силы: Ульфрик, Жан-Клод — Принц города, и я — некромант. Ричард — подвластный зверь Жан-Клода, а я — его слуга-человек, нравится нам это или нет. Еще я позвонила Мике — он мой Нимир-Радж и занимается всеми оборотнями, когда у меня другие дела. А другие дела случаются так часто, что помощь мне необходима. Еще Мика мой бойфренд, как и Жан-Клод. Вроде бы никто из них не имеет ничего против, хотя мне от этого как-то неловко. Меня воспитали в убеждении, что девушка не встречается с двумя кавалерами одновременно — по крайней мере всерьез.
Всюду я попала на автоответчики и оставила сообщения — самой деловой и спокойной интонацией, которой только могла добиться. Ну как можно сообщить по телефону такие сведения? «Привет, Мика, это Анита. Мюзетт прибыла раньше времени, вторглась на территорию Жан-Клода. Мы с Ашером сейчас едем в „Цирк“, если я до утра не проявлюсь, посылай подмогу. Но до того в „Цирк“ не приезжай, если я сама не позову. Чем меньше народу на линии огня, тем лучше».
Оставить сообщение Ричарду я попросила Ашера — иногда Ричард стирает сообщение, только услышав мой голос. Если у него очень плохое настроение. Хотя он меня бросил, а не я его, действовал он как обиженная сторона и во всем винил меня. Я стараюсь никак его не трогать, но бывают моменты — вроде теперешнего, — когда нам приходится работать вместе, чтобы все наши люди остались живы и здоровы. Выживание имеет приоритет над эмоциями — должно иметь. Надеюсь, Ричард этого не забыл.
«Цирк проклятых» — сочетание живого действия с пугающими темами, традиционные, пусть и макабрические, цирковые представления, карнавал с играми и всеми аксессуарами и отдельное шоу, от которого у меня кошмары были бы.
С заднего фасада «Цирк» был темен и тих. Клавишная музыка, гремевшая спереди, сюда доносилась легким сном. Когда-то я в этот цирк приходила только убивать вампиров. Теперь паркуюсь на служебной стоянке. Как низко пали сильные.
Я уже отошла на пару шагов от машины, когда поняла, что Ашер остался сидеть внутри, он даже не шевельнулся. Вздохнув, я вернулась к автомобилю. Пришлось постучать в окно, чтобы Ашер на меня взглянул. Я ожидала, что он вздрогнет, но нет, он лишь медленно повернул голову — г как в кошмаре, когда знаешь, что, если повернешься быстро, тебя схватят чудовища.
Я ждала, что он откроет дверцу, но он смотрел и не шевелился. Медленно вдохнув, я посчитала до десяти. У меня не было времени заживлять его душевные раны. Жан-Клод, мой любовник, сейчас находился в подвале «Цирка», развлекая пугало мира вампиров. Ашер мне сказал, что пока еще никому плохо не было. Но я поверю, лишь когда сама увижу Жан-Клода, трону его за руку. Как бы ни был мне дорог Ашер, времени с ним нянчиться у меня не было. Ни у кого из нас не было.
Я открыла ему дверь. Он все равно не шевельнулся.
— Ашер, не рассыпайся у меня на руках. Ты нам сегодня нужен.
Он потряс головой:
— Ты должна знать, Анита. Жан-Клод не потому послал за тобой меня, что я быстрее других. Он услал меня подальше от нее.
— И ты должен остаться здесь?
Он снова помотал головой, и золотые волосы поплыли вокруг лица.
— Я его temoin, второй после него. Я должен вернуться.
— Тогда тебе придется выйти из машины, — заметила я.
Он снова поглядел на сложенные на коленях руки:
— Я знаю.
Но не двинулся с места.
Я положила руку на дверцу, вторую на крышу и нагнулась к нему.
— Ашер... если ты не можешь, то лети ко мне, спрячься в подвале — у нас там есть запасной гроб.
Тут он поднял глаза, и в них был гнев.
— Пустить тебя одну? Никогда. Если с тобой что-нибудь случится... — Он снова опустил глаза, спрятав лицо за занавесом волос. — Я не мог бы жить, зная за собой такую вину.
Я снова вздохнула:
— Ладно, спасибо за такие чувства. Я их понимаю, но понимаю и то, что в этом случае тебе придется выйти из машины.
Порыв ветра ударил меня сзади — слишком сильный ветер, как тот, что Ашер устроил на кладбище. Падая на колено, я потянулась к пистолету.
Передо мной приземлился Дамиан — дуло смотрело ему в живот. Будь он повыше, оно оказалось бы на уровне груди.
Я медленно выдохнула и так же медленно убрала палец со спускового крючка.
— Слушай, Дамиан, ты меня напугал, а это бывает вредно для здоровья.
Я встала.
— Извини, — сказал: он. — Но Мика хотел, чтобы с тобой еще кто-нибудь был.
Он развел руки в стороны, показывая, что не вооружен и безобиден. Не вооружен — может быть, но безобиден — вряд ли. Дело не только в том, что Дамиан красив, — красивых мужчин много, и живых и мертвых. Волосы его в свете звезд спадали прямым шелковым занавесом, алым, как пролитая кровь. Так выглядят рыжие волосы, более шестисот лет не бывавшие на солнце. Он моргал зелеными глазами на свет уличных фонарей. Такими зелеными, что любой кот мог бы позавидовать. Глаза на три оттенка светлее футболки, облегающей тело. Черные брюки и лакированные туфли. Завершал наряд черный пояс с серебряной пряжкой. Дамиан не одевался специально, просто он всегда носит брюки и туфли. Большинство вампиров, недавно прибывших из Европы, никак не привыкнут к шортам и кроссовкам.
Да, он был угрозой для глаз, но не этим он был опасен. А вот то, что я хотела его трогать, водить руками по его белейшей коже, — вот это было опасно. Это не была любовь, не было даже вожделение. В результате серии совпадений и чрезвычайных ситуаций я привязала Дамиана к себе как своего слугу-вампира. Что невозможно. Вампир может иметь слугу-человека, но у человека не может быть слуги-вампира. Я начала понимать, почему Совет раньше убивал некромантов на месте. Дамиан лучился добрым здоровьем, из чего следовало, что он недавно на ком-то подкормился, но я знала, что это была добровольная жертва, поскольку охотиться я ему запретила. Он делал то, что я ему говорила, — не больше и не меньше. Повиновался мне во всем, так как у него не было выбора.
— Я знал, что успею до того, как вы войдете, — сказал он.
— Да, полет имеет свои преимущества.
Я встряхнула головой и убрала пистолет. Пришлось потереть ладонь о юбку, чтобы не коснуться Дамиана. Рука прямо чесалась его тронуть. Он не был моим любовником или бойфрендом, и все же меня так и тянуло его потрогать, когда он бывал рядом, и чувство это было до неприличия мне знакомо.
Глубокий вздох, который я испустила, оказался слегка прерывистым.
— Я велела Мике никого не присылать, пока не пойму, что там творится.
Дамиан пожал плечами, подняв руки.
— Мика сказал «иди», и я пришел.