Дело о королеве красоты

– Не уверена… Но они наверняка узнают.
– Каким образом?
– Об этом долго рассказывать… Когда я исчезла из города, я не сообщил а даже своим родителям, куда уехала. За последние двадцать лет этические нормы сильно изменились. Сейчас умная и уважающая себя женщина может вырастить ребенка, даже если она и не замужем. А тогда это считалось большим позором – и для незамужней матери, и для ее родителей, и вообще для всей ее семьи.
А городок, в котором я жила в то время, гордился мной. Но отношение ко мне грозило сильно измениться. Если бы там узнали, что я жду ребенка, общественное мнение буквально распяло бы меня.
– Мне не нужно это объяснять, – сказал Мейсон. – Я адвокат и знаю, как бывает в жизни. Итак, вы исчезли и не сообщили даже своим близким, куда уехали?
– Да.
– И что произошло дальше?
– Отец мой умер. Мать вышла замуж вторично. Потом умер и ее второй супруг, а через несколько месяцев после его смерти умерла и моя мать. Она оставила мне состояние приблизительно в пятьдесят тысяч долларов. Никаких других наследников не было. Оставила она и завещание, в котором говорилось, что все свое состояние она завещает мне одной, если я еще жива и если меня смогут найти…
– Ваша мать до конца жизни жила в том маленьком городке?
– Нет, она переехала в Индианаполис. Я несколько раз… Ну, в общем, я неоднократно наводила справки, как ей живется и где она живет. Хотела даже посылать ей поздравительные открытки без подписи к Рождеству и ко дню рождения, но потом подумала, что она все равно догадается, от кого они. После ее смерти я нашла адвоката в Индианаполисе, отправилась туда, подтвердила свои права и получила деньги. Ни одному человеку не пришло в голову связать меня с той девушкой, которая когда-то получила первый приз на конкурсе красоты…
– Почему же вы решили, что кто-то сейчас попытается связать вас с прошлым той девушки? – спросил Мейсон.
– За двадцать лет маленький городок, в котором я жила, сильно вырос, превратившись в большой город. А вечерняя газета этого города – «Кловервилльская газета» – напориста и агрессивна. Она уже опубликовала ряд статей о том, что происходило в городе десятилетия назад, и задала своим читателям вопрос: какие еще истории могли бы их заинтересовать? И вот несколько дней назад в этой газете было опубликовано письмо читателя. Оно говорит само за себя.
Эллен Эйдер открыла сумочку, вынула вырезку из газеты и протянула ее адвокату. Мейсон стал читать вслух:
«Двадцать лет назад наш город был удостоен большой чести: одна из представительниц нашего города была признана самой красивой девушкой штата. Эту славу принесла нашему городу Эллен Калверт. Ее ослепительная красота произвела впечатление не только в нашем городе, но и в Голливуде. В зените популярности она отправилась в Европу. Предполагалось, что это станет началом ее сценической карьеры.
Но с карьерой на театральных подмостках ничего не вышло, и было бы очень интересно узнать, где находится Эллен Калверт в настоящее время, чем занимается и как общество использовало ее природные данные.
Отец Эллен Калверт умер, мать переехала в другой город, и ходили слухи, что она вторично вышла замуж.
Какова же действительная история самой Эллен Калверт? Может быть, ее ослепительная красота помогла ей подняться над окружением, в котором она жила? Может быть, она стоит намного выше, чем ее бывшие друзья в нашем городе, окружена почетом и счастлива? А может быть, наоборот? Вспыхнула, как звезда, и сразу погасла, не найдя себя в этом мире?
Думаю, каждого читателя вашей газеты заинтересует судьба девушки, получившей первый приз на конкурсе красоты двадцать лет назад».
Мейсон вернул заметку своей клиентке.
– Когда вы взяли себе имя Эллен Эйдер? – спросил он.
– Как только исчезла из своего города.
– Некоторые вопросы, возможно, покажутся вам неожиданными, – сказал Мейсон. – Фамилия отца вашего сына была Эйдер?
Она плотно сжала губы и покачала головой:
– Есть факты, которых нам лучше не касаться, мистер Мейсон.
– Так вы считаете, что газета может напасть на ваш след?
– К сожалению, да. Если репортеры начнут раскапывать прошлое моей семьи, они обнаружат, что моя мать вышла вторично замуж за Генри Леланда Берри и что после ее смерти я появлялась в том городе, доказала, что являюсь ее дочерью, и получила наследство… Можете себе представить, мистер Мейсон, как я чувствую себя. Я стыдилась попадаться матери на глаза, потому что мое бесчестье могло нанести ужасную травму и ей, и всей моей семье, а потом, после ее смерти, я появилась и забрала все деньги! Но, поверьте, мистер Мейсон, я сделала это только потому, что никаких других родственников уже не осталось. И деньги перешли бы в государственную казну.
– А сейчас вы хотите, чтобы эту историю не вытаскивали на свет божий? Так я вас понял?
– Совершенно верно.
– Но если я вмешаюсь в эту историю, – заметил Мейсон, – у газеты, естественно, будет больше оснований предполагать, что вы находитесь тоже где-то поблизости от меня.
– В этом городе живет несколько миллионов человек, – ответила она.
– Вы думаете, напасть на ваш след будет трудно?
– Они могут найти меня только одним путем. Через Индианаполис. И единственное, что надо сделать, – это пресечь поиски, предпринятые газетой, до того как они обнаружат мой след в Индианаполисе.
Мейсон кивнул Делле Стрит:
– Соедини меня с главным редактором «Кловервилльской газеты», Делла.
– Сообщить ему, с кем он будет говорить? – спросила девушка.
Мейсон кивнул.
– Только лучше свяжись с ними с коммутатора.
Делла Стрит кивнула и вышла из кабинета, чтобы позвонить от Герти.
Когда она ушла, Мейсон сказал своей клиентке:
– Скажите честно, мисс Эйдер, у вас есть основания предполагать, что за этой историей скрывается нечто большее, чем просто желание читателей узнать о судьбе девушки, получившей приз на конкурсе красоты?
Та кивнула.
– И вы не хотите мне сказать, в чем дело?
– Не вижу в этом необходимости, – ответила она. – А вы скажете редактору, что я ваша клиентка?
– Подчеркивать это не собираюсь, – ответил Мейсон.
В кабинет вернулась Делла Стрит.
– Сейчас соединят, – сказала она.
– Делла, – сказал Мейсон, – дай мисс Эйдер долларовую бумажку.
Делла Стрит вопросительно взглянула на него.
Мейсон показал на маленький выдвижной ящичек для денег. Делла открыла его, взяла оттуда доллар и с серьезным видом вручила его Эллен Эйдер.
– Теперь можете считать, – сказал Мейсон, – что Делла Стрит является одним из руководителей Голливуда, который собирается ставить фильм. И возможно, она захочет, чтобы вы приняли участие в нем…
В этот момент зазвонил телефон.
Делла Стрит сняла трубку и кивнула Мейсону.
– Алло! – сказал тот. – Я говорю с главным редактором «Кловервилльской газеты»?.. Понятно… Меня зовут Перри Мейсон. Я адвокат из Лос-Анджелеса и представляю голливудскую компанию, которая заинтересовалась делом Эллен Калверт, о которой недавно писала ваша газета.
– Ну и ну! – послышался голос на другом конце провода. – Для нас это, конечно, честь! Значит, мы привлекли внимание не только читателей нашего района…
– Как видите, – ответил Мейсон. – Вам уже удалось что-нибудь разузнать об Эллен Калверт?
– Мы наводим кое-какие справки. Мы получили, например, несколько хороших ее фотографий, относящихся к тому времени, когда она стала победительницей на конкурсе красоты. В честь этого события в свое время был организован банкет в Коммерческой палате. Вот нам и удалось получить кое-какие бумаги и фотографии…
– Закройте это дело, – сказал Мейсон.
– Что значит «закрыть»?
– Закрыть – это значит закрыть!
– Боюсь, я вас не совсем понял.
– Я сказал, чтобы вы закрыли это дело. Снимите с него ваших людей и забудьте о нем. Не подходите к нему даже на близкое расстояние…
– Могу я поинтересоваться, по какой причине?