Дело о нервном соучастнике

– Иными словами, вы думаете, что убедили его?
– Думаю, что да. Вначале он задавал мне вопросы, а потом, кажется, отнесся к моему рассказу как к само собой разумеющемуся.
– Боже мой, почему вы не обратились в полицию? – воскликнул Мейсон.
– Я боялась. Мой рассказ выглядел бы фантазией. А кроме того, как только я рассказала бы, это все стало бы известно Энни. Я вложила тридцать две тысячи семьсот пятьдесят долларов, чтобы спасти свой брак, и теперь не собираюсь отступать.
– Погодите минутку, – сказал Мейсон.
– Давайте выясним кое-что.
– Что?
– Вы вложили тридцать две тысячи семьсот пятьдесят долларов в спасение своего брака. Но это было сегодня утром. После этого многое изменилось.
– Я все еще борюсь за свой брак.
– Возможно, вы боретесь за свою жизнь, – предостерег Мейсон. – Вы оказались замешаны в убийстве.
Ваш рассказ будет звучать не слишком убедительно для полиции.
– Разве вы мне не верите?
– Я склонен вам верить, – сказал Мейсон, – потому что вы приходили ко мне раньше, и мне кажется, я немного изучил ваш импульсивный характер. Вы – рискованный игрок. Вы разрабатываете некую исходную схему и ставите столбик жетонов, следуя этой схеме. К тому же вы бросаете на кон свою жизнь и свободу, стараясь спасти ваш брак.
– Без моего мужа, – заявила она, – мне не стоит жить. Я люблю его слишком сильно.
Мейсон задумчиво посмотрел на нее.
– Как поверенный в делах, могу дать вам только один совет.
– Какой?
– Вы позволите мне снять трубку и рассказать все полиции?
– Я не могу, мистер Мейсон.
– Почему?
– Вы знаете, почему. Как только Энни узнает о том, что я была там с Джорджем Латтсом, он сразу поймет, что именно я ввела вас в компанию. Деньги, вложенные мной для спасения моего брака, безнадежно разрушат его.
– Я повторяю, что по закону вам следует сообщить обо всем в полицию.
– Предположим, я этого не сделаю. Вы собираетесь меня предать?
– Я ваш адвокат, – сказал Мейсон.
– Как насчет мисс Стрит? – спросила Сибил Харлан, глядя на Деллу Стрит тяжелым, оценивающим взглядом.
– Она мой секретарь, – сказал Мейсон. – Все, что она знает, – это закрытая информация. Вы можете на нее рассчитывать.
– Довольно неплохо, – проговорила она.
– Что вы имеете в виду?
– Если я сделала ставку, то не буду хныкать при проигрыше. Вас не должно это волновать, мистер Мейсон. Я приму свою пилюлю, войду в газовую камеру с улыбкой на лице и с песней в сердце. Если я не получу своего мужа, если я не спасу свой брак, я не буду жить.
Мейсон нахмурился.
– Именно это меня и пугает в вас. Вы играете свою собственную и весьма своеобразную игру. И когда вы делаете ставку, то не знаете никаких пределов.
– Если я буду делать ставку, то поставлю все жетоны из своей стопки.
– Ну, вы это уже сделали, – сказал он. – Вы собираетесь сообщить в полицию?
– Нет.
– По правилам, это должен сделать я, – сказал Мейсон.
– Выбросьте из головы правила. Будем практиками. Вы собираетесь это сделать?
– Наверное, нет, раз вы попросили меня об этом. Но все же я думаю, что нам лучше поступить именно так.
– Почему?
– Потому что они могут узнать, что вы были там с Латтсом, а если вы не сообщите в полицию…
– А сейчас не слишком поздно заявлять в полицию?
– Уже довольно поздно, конечно, – согласился Мейсон.
Она настаивала на своем:
– Посмотрите на происшествие с точки зрения полиции и газет. Я пошла туда с Латтсом. Что-то произошло, и теперь он застрелен. Я убежала. И не пыталась сообщить в полицию. Я взяла такси, отправилась на Юнион-Стейшн, чтобы водитель такси не мог меня выследить. Потом я проконсультировалась со своим адвокатом, который посоветовал мне позвонить в полицию. Если сопоставить все факты, о чем это может говорить?
– Это значит, что вы будете подозреваемым номер один.
– Правильно, – сказала она. – Значит, сейчас ничего больше нельзя сделать, кроме как попытаться это скрыть. Кроме того, никто и никогда не сможет доказать, что я была там с Латтсом.
Мейсон задумчиво посмотрел на нее.
– А где тот пистолет, что был у вас?
– В моей машине, в бардачке.
– Вы перекладывали его в свою сумочку.
– Я знаю, но я снова положила его в машину, когда пошла в косметический салон.
– Он сейчас там?
– Боже мой, я надеюсь. Я закрыла бардачок и припарковала машину. Конечно, я думаю, воры иногда добираются до запретных отделений для перчаток.
Мейсон задумчиво сжал губы.
– Итак, мистер Поверенный, – сказала она, – я в ваших руках. Что нам делать дальше?
– Вначале мы поедем и посмотрим на тот пистолет в бардачке вашей машины.
– А потом?
– Погодите минуточку, – сказал Мейсон. Он стоял рядом с письменным столом, его глаза сузились.
Она попыталась что-то сказать, но он раздраженно прервал ее:
– Водитель такси рассмотрел вас?
– Уверена, что да.
– Вы были одеты в белое?
– Да. Я была одета в то же, в чем я сейчас.
– Довольно странно, – сказал Мейсон, – прогуливаться вдоль пригородной дороги в таком виде.
– Знаю.
– Водитель такси вспомнит вас.
– Конечно.
– Что это было за такси?
– С красной полосой, компании «Красная линия».
– Вы не запомнили номер?
– Господи, нет, конечно.
– И в этом такси вы доехали до Юнион-Стейшн?
– Да.
Мейсон пожал плечами:
– Ну, мы ничего не можем… минутку. Сколько вы заплатили по счетчику?
– На счетчике было два доллара девяносто пять центов. Я дала ему три с половиной.
– Он перевел счетчик?
– Да.
– Оттуда выскользнул листок бумаги?
– Да, квитанция.
– Полагаю, вы ее выбросили?
– Нет, она у меня.
– Отлично, – сказал Мейсон, – давайте на нее посмотрим.
– Что из нее видно?
– Виден номер такси, номер поездки и уплаченная сумма, – проговорил Мейсон, разворачивая смятый клочок бумаги.
Внезапно он положил бумажку в кошелек и сказал, обращаясь к Делле Стрит:
– Делла, задействуй Пола Дрейка. Номер такси семь-шестьдесят один. Такси «Красная линия». Найди, где оно сейчас. Пусть Дрейк посадит человека в машину и проследит за такси. Мне нужно знать, что делал водитель такси каждую минуту до окончания рабочего дня.
– Не понимаю, что это даст, – удивилась миссис Харлан. – Чего вы пытаетесь достичь, мистер Мейсон?
Мейсон пропустил вопрос мимо ушей и сказал миссис Харлан:
– Поехали. Делла, а ты подожди здесь. Делла Стрит кивнула.
– Я схожу за вашей шляпой, шеф. – Она подошла к стенному шкафу, достала оттуда шляпу и подала ее Мейсону. – Проверьте бумагу под лентой, – сказала она. – Эта шляпа вам маловата, вы знаете.
Мейсон посмотрел мимо нее и кивнул, поглощенный своими проблемами.
– Лента, – повторила Делла Стрит.
Мейсон пробежал пальцами вокруг ленты на шляпе и нашел записку, которую Делла там оставила.
– Да, да, спасибо, Делла.
Мейсон держал шляпу в руках, прижимая записку к тулье. В лифте ему удалось ее прочесть:
«Шеф, на ней не те туфли и чулки, которые были сегодня утром. Осторожно».
Мейсон смял записку и сунул ее в карман, выходя из лифта вслед за своей клиенткой. Он взял свою машину на стоянке.
– Скажите, куда ехать.
– Прямо по Седьмой улице, потом повернуть налево и проехать два квартала.
– Ваша машина там на стоянке? У вас есть талон?
– Да.
– Я подвезу вас ко входу на стоянку, – сказал Мейсон. – Вы выйдете, возьмете машину, объедете вокруг квартала и встретитесь со мной.
– Что дальше?
– Последуете за мной, – продолжал Мейсон, – пока я не найду место, где мы оба сможем свернуть на обочину и… Позвольте мне взглянуть на вашу сумочку.
Она открыла сумочку.
Мейсон нашел свободное место у пожарного крана и, вырулив на обочину, остановил машину. Он внимательно осмотрел содержимое сумочки.
– Вы мне не доверяете, мистер Мейсон?