Дело одноглазой свидетельницы
– У вас тут полно интересных книг, – заметил Мейсон.
Лицо Карлина искривилось в улыбке.
– Обойдемся без предисловий. Я догадываюсь, что вы явились сюда в столь поздний час вовсе не для беседы о погоде, кофе или моих книгах. Вы хотите что-то у меня узнать. Я готов удовлетворить ваше любопытство. После чего вы удовлетворите мое. Я вдовец, живу один уже пять лет. Имею скромный доход, который, при определенной бережливости, обеспечивает мне некоторую экономическую свободу.
У меня есть, так сказать, хобби. В своем подвале я оборудовал типографию, и у меня хранится небольшой запас первосортной бумаги. Время от времени, когда мне попадается в журналах что-то стоящее, я сам делаю набор в шрифте, который кажется мне наиболее подходящим, печатаю материал и потом переплетаю в красивый кожаный переплет. Иногда, когда мне попадается книга, которую я нахожу заслуживающей особого внимания, я снимаю с нее старый переплет и переплетаю заново вручную в дорогой кожаный переплет.
Кроме того, я увлекаюсь фотографией. У меня есть небольшая фотолаборатория и очень хороший увеличитель. Мне нравится разгуливать с фотоаппаратом и снимать, что понравится. Причудливую игру света и тени… утренние лучи солнца, пробивающиеся сквозь крону дуба… шипящие волны, с шумом набегающие на песчаный пляж после шторма… Я полагаю, каждому дано ценить красоту, хотя должен признать, что в молодые годы меня больше привлекали предметы одушевленные. – Карлин усмехнулся своим воспоминаниям. – Теперь я стою на более твердой философской позиции и боготворю красоту как таковую. Как видите, мистер Мейсон, я был с вами предельно откровенен. Теперь ваша очередь.
– Послушайте, я адвокат, – начал Мейсон. – Поверенный своих клиентов. Поэтому многое, о чем мне хотелось бы рассказать, я открыть не вправе.
– Я вас понимаю, – кивнул Карлин. – Тогда давайте коснемся тех предметов, о которых вы можете говорить.
– Прежде всего, я должен честно признаться, что не знаю, кто мой клиент.
– Этого не может быть.
– Уверяю вас.
– И вы соглашаетесь вести дела при подобных обстоятельствах?
– Нет, как правило. Но этот случай особенный. Я должен вам кое-что передать.
– Что именно?
Мейсон извлек из пакета вырезку из газеты.
– Прежде всего вот эту газетную вырезку.
Карлин встал со своего кресла, пересек комнату, взял вырезку из рук Мейсона и произнес:
– Она мне ни о чем не говорит. Постойте… Что тут… хм-м… Да… Кажется, это имеет отношение к некоей молодой особе, которую арестовали за тайные махинации.
– Вы ее знали? – насторожился Мейсон.
– Слава богу, нет!
– Может быть, вы когда-то имели отношение… вы уж извините меня, мистер Карлин, вас когда-нибудь пытались шантажировать?
– Решительно никогда. Возможно, дело прояснится, если вы скажете мне, что вас просили мне передать.
– Меня просили передать вам, – произнес Мейсон, – что при создавшихся обстоятельствах вы должны подыскать себе другого партнера.
– Кто вас просил передать это? – нахмурился Карлин.
– Честное слово, не могу вам сказать.
– Не можете или не хотите?
– Понимайте, как вам угодно.
– Вы точно передали слова?
– Да.
– Это было в письменном виде?
– Нет.
– К чему относились слова «при сложившихся обстоятельствах»?
– Этого я не знаю.
– Они – часть того, что вас просили передать?
– Совершенно верно.
Карлин задумчиво нахмурился, затем немного погодя покачал головой:
– Мистер Мейсон, у меня нет партнера.
– Может, совместное дело, связанное с риском, некое…
Карлин перебил его:
– Мистер Мейсон, у меня нет партнера, нет близких друзей, нет компаньонов.
– Может, это касается сделки? – Адвокат запнулся, заметив, как в глазах Карлина промелькнуло непонятное выражение. – Вы заключали какую-нибудь сделку?
Карлин с трудом сделал глубокий вдох.
Мейсон пристально глядел на него.
– Нет, никакой сделки я не совершал.
– Вы уверены?
– Да.
– Что ж, – сказал Мейсон, – на этом моя миссия окончена.
– Не понимаю, к чему было так спешить, – заметил ему Карлин.
– Меня вынудили к этому обстоятельства, – сказал Мейсон.
– Какие обстоятельства?
Мейсон улыбнулся:
– Я же сказал вам, что я адвокат, а посему не имею права выдавать секреты своих клиентов.
– Я имел возможность убедиться в этом.
Мейсон промолчал.
– Поскольку вы не хотите быть со мной откровенным, мне придется прибегнуть к догадкам.
– Что ж, пожалуйста.
Держа чашку без ручки в толстых пальцах, Карлин отрывисто произнес:
– Рано или поздно я все равно узнаю ответ.
– И что тогда? – спросил Мейсон.
Карлин скривил губы в странной улыбке.
– Вы нам о нем расскажете? – спросила Делла Стрит.
– Откуда мне знать. Сначала нужно найти ответ. – Он не спеша отхлебнул кофе из треснутой чашки. Затем так же отрывисто добавил: – Человеческий разум – поразительный инструмент! Он способен разгадать многие тайны, если только суметь сконцентрироваться. Можно даже проникнуть в тайну жизни и смерти… Но мы этого боимся, мистер Мейсон, ужасно боимся. Вся наша жизнь управляется страхом.
– Вы хотите сказать – страхом смерти? – уточнила Делла Стрит, взглядом давая понять Мейсону, что она попытается вызвать Карлина на откровенность.
– Я хочу сказать – страхом самих себя, – пояснил Карлин. – Человек куда больше боится самого себя, чем того, что может с ним случиться. Он боится оставаться один на один с собой. Он боится узнать самого себя. Он боится заглянуть поглубже в свою душу.
– Я этого не замечала, – возразила Делла Стрит.
Карлин наградил ее задумчивым взглядом.
– Когда люди собираются вместе вечером, они приносят с собой карты и начинают играть, приправляя игру ромом или табаком, или же включают радио, смотрят телевизор, или просто спешат в кино.
– А вам не кажется, что люди нуждаются в общении? – спросила Делла.
– Так-то оно так, только это не просто потребность в общении. Это человеческий страх остаться наедине с самим собой. Поэтому они жмутся друг к другу. Беспокойные мысли тонут в гуле голосов. Однако я уклонился от темы. Я постараюсь сконцентрироваться на вашем сообщении и понять, насколько ко мне оно относится. И в конце концов, если оно действительно касается меня – в чем я сильно сомневаюсь, – я узнаю то, что вы сочли не вправе открыть мне.
– Вы по-прежнему полагаете, что это не имеет для вас никакого значения? – спросил Мейсон.
– Да, я полагаю, что ваш клиент назвал не того Карлина, мистер Мейсон.
– Нет, – возразил Мейсон. – Мне точно указали ваше имя и адрес…
– Разумеется, – прервал его Карлин. – Я не сомневаюсь, что вы абсолютно точно выполняете поручение. Ошибся ваш клиент.
– Каким образом?
– Предположим, что у вашего клиента имеется поручение для некоего субъекта по имени Карлин. Клиент не уверен, скажем, в его инициалах, тогда он берет телефонный справочник и, находясь в возбужденном состоянии, причину которого нам теперь не узнать, вместо данных нужного ему Карлина находит мои. Таким образом ошибочные, так сказать, сведения передаются вам… Ну что ж, вы человек выдающийся и приятный собеседник, мистер Мейсон. Для меня большая удача познакомиться с вами и провести приятные полчаса в беседе. Однако, боюсь, ваш визит не принес вам пользы. – И Карлин с грустным видом протянул Мейсону газетную вырезку.
– Я надеялся, что вы мне немного расскажете о…
– О вашем клиенте? – подсказал Карлин.
– Возможно.
– Полагаю, ваш работодатель, если так можно назвать отношения между адвокатом и его клиентом, появился в самый последний момент, – заметил Карлин. – Совершенно очевидно, что у вас не было возможности побеседовать с клиентом, значит, это поручение вам передали. Не думаю, что его принесли вам в офис – время уже позднее. Однако мисс Стрит находится при вас, значит, осмелюсь предположить, что поручение доставили прежде, чем вы вернулись домой. А следовательно, оно нашло вас в то время, когда вы ужинали в «Золотом гусе», откуда, по вашим словам, вы мне звонили.