Плененная Вселенная

– Получается, что эти части животных бессмертны, – задумчиво произнес Чимал, когда экран погас. – Хотя какие-то куски идут в пищу, сам орган никогда не умирает. Интересно, что это было за животное?
– Я никогда не задумывался о бессмертии мясохранилища. Благодарю тебя, Чимал. Я теперь хорошенько изучу этот вопрос – он представляется важным. Животное называлось «корова» – это все, что я знаю.
Чимал нерешительно проглотил кусочек, потом еще и еще. Ничего вкуснее ему пробовать не доводилось.
– Единственное, чего здесь не хватает, – это чили, [1] – произнес он вполголоса.
– Завтра будет, – пообещал главный наблюдатель, делая пометку.
– Так ведь таким мясом вы кормите и стервятников! – На Чимала снизошло прозрение.
– Да. Худшими кусками. В долине недостаточно дичи, чтобы стервятникам хватало падали, так что мы обеспечиваем им пропитание.
– Но зачем они вообще нужны?
– Такова воля Великого Создателя.
Уже не первый раз Чимал получал такой ответ на свои вопросы. По дороге в апартаменты главного наблюдателя он спрашивал и спрашивал, наблюдатели ничего от него не скрывали, но ему часто казалось, что во многом они так же невежественны, как и ацтеки. Он не стал высказывать это подозрение вслух. Ему так много еще предстоит узнать!
– Насчет стервятников понятно. – Внезапно воспоминание о смертоносном потоке змей и скорпионов ожило в Чимале. – Но есть еще и другая нечисть – когда Коатлики входила в туннель, из него выползли гремучие змеи и скорпионы. Это-то зачем?
– Долг наблюдателей – быть безжалостными, когда нужно. Если у человека слишком много детей – он плохой отец, потому что не в состоянии обеспечить их пищей и дети голодают. То же самое и с долиной – если ее население излишне увеличится, еды на всех не хватит. Поэтому, когда число жителей начинает превышать определенный предел, специально рассчитанный по таблицам, в долину выпускается больше змей и насекомых.
– Но это ужасно! Ты хочешь сказать, что вы специально выращиваете этих ядовитых тварей, чтобы убивать людей?
– Иногда бывает очень трудно принять правильное решение. Поэтому-то наблюдателей учат быть сильными и стойкими, верными предначертаниям Великого Создателя.
На это нечего было ответить. Чимал ел и пил – на столе перед ним было так много вкусных вещей – и пытался осмыслить все то, что узнал. Он показал на ряды книг на стене комнаты и спросил:
– Я попытался прочесть что-нибудь в твоих книгах, но это трудно – я не знаю многих слов. Нет ли где-нибудь более простых книг?
– Конечно, есть – я должен был подумать об этом сам. Я стар, и память начинает изменять мне.
– Позволь тебя спросить… Сколько тебе лет?
– Я вступил в свой сто девяностый год. Если Великому Создателю будет угодно, я надеюсь увидеть и свое двухсотлетие.
– Твой народ живет много дольше, чем мой.
– Каждый из нас в течение своей жизни должен сделать гораздо больше, чем простой крестьянин, поэтому наше долголетие – награда за труды. Специальные машины и лекарства помогают нам сохранять силы, кроме того, наши тела защищают и поддерживают экзоскелеты. Мы рождаемся для того, чтобы служить, и чем дольше наша жизнь, тем больше мы успеваем сделать.
И снова Чимал предпочел оставить свои мысли при себе.
– А те книги, о которых ты говорил…
– Да, конечно. После сегодняшней службы я отведу тебя туда. Вход разрешен только наблюдателям, чей ранг позволяет им носить красные одежды.
– Поэтому и меня одели в красное?
– Да. Думаю, что это разумно. Это свидетельствует о твоем высоком положении, подобающем Первопроходцу, и все будут почитать тебя.
– Пока ты будешь присутствовать на службе, я хотел бы увидеть помещение наблюдателей – то, откуда видна долина.
– Мы пойдем туда сейчас, если ты готов. Я отведу тебя сам.
Совсем другое дело – идти по туннелям, ничего не боясь. Теперь перед ним, одетым в красные одежды и сопровождаемым главным наблюдателем, все двери были открыты, а все встречные приветливы и почтительны. Наблюдательница Стил ждала их у входа в зал.
– Я пришла просить прощения, – сказала она Чималу, опустив глаза. – Я не знала, кто ты такой.
– Никто из нас не знал, наблюдательница, – ответил ей главный наблюдатель, касаясь висящего у нее на шее деуса, – но это не означает, что мы избегнем наказания, – грех по неведению все равно остается грехом. Ты будешь носить пояс смирения тридцать дней, и носить его с радостью.
– Да, буду… – Ее глаза лихорадочно блестели, руки были стиснуты на груди. – Через боль приходит очищение.
– Да благословит тебя Великий Создатель, – сказал старик, поворачиваясь, чтобы уйти.
– Покажи мне, как вы работаете, – попросил Чимал девушку.
– Я благодарна тебе за честь, которую ты мне оказываешь.
Она ввела его в большую круглую комнату со сводчатым потолком, все стены которой были заняты экранами, установленными на уровне глаз. Перед экранами сидели наблюдатели с наушниками; иногда они что-то говорили в висящие перед ними микрофоны. В центре комнаты находилось возвышение с установленным на нем экраном.
– Здесь сидит главный наблюдатель, – объяснила Стил, показывая на возвышение. – Он руководит работой остальных. Подымись сюда, и я покажу тебе, как это делается.
Чимал сел на стул перед экраном, и наблюдательница принялась показывать ему, как управлять механизмами.
– При помощи этих кнопок ты выбираешь камеру, изображение с которой хочешь увидеть. Камер 134, каждая из них имеет собственный код, и любой наблюдатель обязан знать все коды наизусть, чтобы немедленно вызвать нужный. На обучение этому уходят годы. Изображение чего ты желаешь увидеть?
– Есть ли камера, показывающая озеро у водопада?
– Есть. Ее номер 67. – Девушка нажала какие-то кнопки, и на экране появилось озеро – такое, каким оно было бы видно с высоты за водопадом. – Чтобы слышать звуки, нужно сделать так. – Новое нажатие кнопки, и стал слышен плеск воды и пение птицы в деревьях. Изображение было четким и передавало все оттенки цвета – как будто он смотрел на долину сквозь прорубленное в скале окно.
– Камера укреплена снаружи или внутри скалы?
– Большинство камер установлено за отверстиями в камне, чтобы их нельзя было обнаружить, хотя, конечно, многие замаскированы внутри храмов. Вот смотри. – Озеро исчезло с экрана, и Чимал увидел Ицкоатля, спускающегося по широким ступеням храмовой лестницы. – Это новый верховный жрец. Как только он прошел посвящение, произнес положенные молитвы и принес жертвы, мы позволили солнцу подняться. Смотрители солнца всегда радуются возможности остановить светило на денек – им редко выпадает такой хороший шанс для осмотра и регулировки.
Чимал сам стал нажимать кнопки, выбирая номера камер наугад и задавая их умной машине. Как оказалось, камеры были установлены в скалах вокруг всей долины, а одна даже вмонтирована в небо – она давала панорамный обзор долины; поворачивая ее и включая увеличение, можно было в деталях рассмотреть любую точку, хотя, конечно, без звукового сопровождения.
– Там, – сказала Стил, – видны четыре скалы на берегу реки. Они такие крутые, что на них нельзя влезть…
– Я знаю – пробовал.
– …и на вершине каждой установлена сдвоенная камера. Они используются для управления Коатлики в случае непредвиденных обстоятельств.
– Я уже включал одну из них – ее номер 28, – сказал Чимал, нажимая соответствующую кнопку. – Да, вот она.
– Как быстро ты запомнил код! – с почтением произнесла наблюдательница. – Мне на это понадобилось много лет.
– Покажи мне и все остальные помещения, пожалуйста, – обратился Чимал к Стил, поднимаясь с места.
– Как пожелаешь. Здесь все к твоим услугам.
Сначала они отправились в столовую, и там один из служителей усадил их за стол и принес какой-то теплый напиток. Других посетителей столовой служители не обслуживали: еду нужно было брать самим.
– Похоже, что здесь все меня знают, – удивленно произнес Чимал.