Разлом

Инур зарычал и сделал отчаянную попытку вырваться, но сестры удержали его на месте. 
– Разве карнелийцы не убивают неко? – отрывисто пролаял инур. – Почему же ты им помогаешь? 
Ингельд вскинул брови, но инур уже смеялся. 
– Чего ты добиваешься, инур? Ты хочешь быстрой смерти? 
– Я хочу твоей смерти! Быстрой ли медленной, мне без разницы. Если бы я знал, что здесь помимо этих кошек скрываешься ты, я уговорил бы барона прислать сюда сотню воинов! 
– Вот оно что. Мы, похоже, встречались раньше? 
– Встречались?! Если называть встречей ту резню, которую ты устроил в моей деревне, то – да, мы встречались! Я был еще щенком, но прекрасно запомнил тебя, человек! Ты сильно изменился, ты похудел... Видно, болел долго? Наверное, подцепил какую-нибудь дрянь от своих хвостатых шлюшек? 
– Тварь! 
Ирия от души заехала ему кулаком в лицо. Из разбитого носа хлестнула кровь. Но инур только шире растянул губы, демонстрируя ряды крепких желтоватых зубов. 
– Это все, что ты можешь? – презрительно бросил он.
Ирия вновь вскинула кулак, но ее остановила Инелия. 
– О какой деревне ты говоришь? – сдвинул брови Ингельд. 
– О той, где жили беженцы – люди и инуры! Все те, кому удалось ускользнуть от облав Инквизиции! Это была мирная деревня и там обитали мирные...
– Мирные?! 
В голосе мужчины отчетливо прозвенела сталь. 
– Ты называешь мирными тех, кто устроил травлю этих неко? Которые тогда были еще совсем детьми! Этих жителей ты называешь мирными? 
– Они украли все деньги, с трудом собранные деревней и предназначенные... 
– Заткнись! 
Ингельд вскинул меч и тотчас вперед ринулся инур. Он вложил в этот прыжок всю свою силу, всю свою ненависть. Неко были отброшены, а зубы инура щелкнули в опасной близости от горла Ингельда. Но тот уже уходил в сторону, а его клинок ударил навстречу противнику. 
Обезглавленное тело инура еще качалось, словно выбирая куда лучше упасть, а Ингельд уже отбросил меч и раскинул объятия. 
– Ну, а теперь здравствуйте, мои милые! Я вернулся! 
Неко, сильно смущенные тем, что инур все-таки вырвался из-под их опеки, расцвели в один миг и с визгом кинулись на шею мужчины. 
Минутой раньше звеневшая в голосе воина сталь и отчужденность исчезли, и Роланд не мог не узнать этот голос. Это был голос человека, несколько лет назад изгнанного из Карнелии за страшное преступление. Голос человека, из-за которого он был вынужден покинуть Карнелию и которого он поклялся убить. Это был голос Ингельда, старшего брата Роланда. 
А потом сильный порыв ветра выдул бестелесный дух Роланда из поленницы и увлек в сторону леса. И мир вокруг стал стремительно меркнуть. 
Последнее, что Роланд увидел – невероятно счастливые лица девушек, прильнувших к его брату. А еще, уже темнеющим взором, Роланд успел заметить то, что не могли видеть неко. Огненный, обжигающий взгляд Ингельда, который он устремил в небо. Прямо туда, куда уносило Роланда. Вряд ли старший брат видел его, и все-таки сердце карнелийца, находившееся сейчас где-то совсем в другом месте, болезненно сжалось. 
 
Глава четвертая
1
Роланд проснулся засветло, зябко поеживаясь. Костер едва теплился, а значит Тирри следовало задать хорошую трепку – уж что-что, а подбрасывать ветки в костер тот наловчился давным-давно. 
Но карнелийцу было не до Тирри. Он вспоминал брата. Что это было, сон? Но это не очень-то походило на сон. 
Плеснув на руки воды из фляжки, Роланд умылся. 
Но если это все-таки сон... Роланд вдруг похолодел. Это сон-напоминание? 
Положа руку на сердце, долго ли он на самом деле искал брата? Ему казалось это легкой задачей – выходцев из Карнелии жило за ее пределами не так уж и много. Ингельда или кого-то, похожего на него, видели то в Лютении, то в Бардии, то в Тургалии. И первые несколько месяцев Роланд носился по его следам как угорелый. 
А потом... Потом он стал привыкать к новой жизни. Оказалось, что меч карнелийца стоит очень дорого. Его услуги в качестве охранника оплачивались весьма неплохо, а тихая и размеренная жизнь в той же Армании – в сравнении с суровыми буднями Карнелии – пришлась ему по вкусу. 
Когда же пятнадцатилетний подросток вырос в статного красивого юношу, пользовавшегося неизменным успехом у девушек из самых разных сословий, жизнь Роланда превратилась в настоящий мед. 
А та боль, из-за которой он покинул Карнелию, постепенно затихла, затушевалась. Но, возможно, именно этого он и хотел? Возможно, именно из-за этого он ушел? 
Он сдавил ладонями виски. Неужели это правда? Неужели он действительно хотел все забыть? 
А сон, может это души неотмщенных друзей пришли напомнить ему о долге? 
Роланд хрустнул костяшками пальцев. Что ж, теперь все будет по-другому! На этот раз он найдет Ингельда! 
Карнелиец поискал глазами Тирри. Поблизости звереныша не было, и Роланду волей-неволей пришлось подкармливать огонь самому. Затем он поднялся, огляделся и, наконец, обнаружил Тирри, приникшего к дверям храма. 
– Тирри! Ты что там делаешь? 
– Бегом сюда! – пропищал Тирри. – Быстрее!
В голосе звереныша слышался страх, и Роланд, подхватив ножны с мечом, бросился к церкви. 
– Что стряслось? 
– Наконец-то проснулся! – проворчал Тирри. – Тебя не добудишься! Я уж было решил, что ты помер!
– У меня... – Роланд запнулся. – У меня был сон...
Почти человеческим жестом Тирри приложил лапку ко рту. 
– Тсс! Твой сон подождет. Слушай! 
Роланд кивнул. Тирри был совершенно прав. Оставалась невыполненная работа и ее следовало закончить. А поисками Ингельда он займется чуть позже. 
Карнелиец приложил ухо к двери и волосы на его голове зашевелились. Из глубины церкви несся приглушенный звериный рык. 
– Что за чертовщина?! 
Рука карнелийца упала было на меч и тут же отдернулась. 
– И она еще закрылась на засов! – застонал он.
Он отошел, окидывая взглядом дверь. Тяжелая дубовая дверь, окованная железом, была серьезным испытанием даже для карнелийского клинка. 
– Роланд, она сказала не входить, чтобы не происходило, – напомнил ему Тирри. 
– Да, я помню! – процедил карнелиец. – Но ты никак считаешь, что я должен позволить дикому зверью растерзать Селену и Дану? 
– Вряд ли это дикое зверье, – тихо заметил Тирри. 
Из-за двери донесся пронзительный женский вопль. Роланд зарычал и, вырвав меч, собирался уже ударить по двери, когда Тирри метнулся вдоль стены. 
– За мной!
– Куда ты? 
– Я видел дыру неподалеку! 
Тирри оказался прав. Обежав храм, Роланд обнаружил небольшую пробоину у самой земли. Не раздумывая, карнелиец упал на землю и пополз внутрь. Лаз оказался довольно-таки узким. Несколько раз Роланд застревал и только ценой невероятных усилий, а также ободранных коленей, локтей и кулаков ему все-таки удалось протиснуться внутрь. 
Выхватив меч, он какое-то время стоял на месте, прислушиваясь. Церковь была окутана тревожной тишиной. Если тут и были звери, сейчас они явно затаились. 
– За мной, к алтарю, – прошептал Роланд и бросился вперед. 
Но не успел он сделать и двух шагов как сверху послышалось шуршание. Карнелиец мгновенно прыгнул в сторону, ударив не глядя мечом, и тишину разорвал оглушительный рев. 
Ночное зрение хорошо подготовленного карнелийца мало чем уступало зрению неко, так что Роланд без труда разглядел множество длинные щупалец, склизкое тело и пару дюжин коротких ножек. Карнелиец поежился, настолько омерзительной выглядела тварь.
Он на мгновение замер. С чудовищами Роланд сталкивался лишь однажды. Десять лет назад, незадолго до того, как покинул Карнелию, он вместе с небольшим отрядом оказался в Черных Землях. Именно там он наконец уяснил простую истину, которую с малолетства вдалбливали им в голову наставники воинских искусств – убить можно любую тварь, какой бы ужасной и непобедимой она ни казалась. Неуязвимых не бывает, любили они повторять...