Разлом

– Но разве могут простые смертные разрушить Печать Бога? 
– Простые – нет. Но есть и иные, те, кто погряз в грехах смертных, кто продал свою душу в обмен на силу дьявольскую! Я имею в виду чернокнижников, ересиархов, всех тех, с кем ведет многовековую и изнурительную борьбу Святая Инквизиция. Церковь полагает, что Святые Печати будут их главными целями. Открою тебе больше – одна из Святых Печатей уже разрушена! 
– И кто же это сделал? 
– К сожалению, мы не знаем. Самое ужасное, что мы пока не в силах защитить остальные. Лишь недавно мы обнаружили местонахождение одной Печати. Она находится недалеко, в двух дневных переходах отсюда. 
– Кажется, я начинаю понимать. Вы хотите, чтобы я защитил ее?
– Нет, Роланд. 
Хальгар уперся руками в стол и перехватил взгляд карнелийца. 
– Я прошу тебязащитить не Печать, а мою дочь, – тихо сказал он.
– Что?! – округлил глаза карнелиец. – Вашу дочь? 
– Да, Роланд. Она готовится к принятию священного сана.
– Ваша дочь готовится стать священником? Признаться, я слышал об этом, но за десять лет, что я путешествую, женщин среди священников не видел.
– Неудивительно, – слабо улыбнулся Хальгар. – Их очень мало. Да, женщины могут стать священниками, но для них это значительно труднее. Дело в том, что они дают обет безбрачия и целомудрия, что, как ты понимаешь, пугает очень и очень многих. 
– Да уж, такое под силу далеко не каждой, – карнелиец покачал головой. 
Он хотел добавить, что и на его родине бывает, что женщины становятся жрецами, но, как правило, это удел вдов или старых дев, отвергнутых мужчинами. Однако подумав, Роланд решил поберечь религиозные и отцовские чувства Хальгара. 
– Завтра моя дочь и еще одна послушница должны проследовать к Печати. Они вознесут молитвы Всевышнему и сотворят святой ритуал, дабы усилить и поддержать Святую силу Печати. Я хочу, чтобы ты охранял их. Дорога проходит через лес, куда время от времени забредают Измененные и я бы не хотел, чтобы все сорвалось. Это дело имеет чрезвычайно важное значение для Церкви. Его преосвященство архиепископ Лирнский Райнхард, несомненно, прислал бы отряд крестоносцев, но на это нужно время, а мы не имеем права медлить. Поэтому его гонец передал мне деньги и велел найти и оплатить услуги по охране. Сколько ты хочешь, Роланд? Уверяю тебя, если присланных денег не хватит, разница тебе обязательно будет возмещена. 
– Сколько? 
Роланд бросил задумчивый взгляд на Тирри. Надо заметить, ему еще не предлагали самому определить стоимость своих услуг. Карнелиец никогда не привередничал и не торговался, легко соглашаясь на условия заказчика, и потому совершенно не знал, что же ответить Хальгару. 
Поняв, что без помощи Тирри не обойтись, Роланд решительно потыкал его в бок.
– Тирри, хватит дрыхнуть... 
Тот недовольно заворчал, но глаз не открыл. Перехватив недоуменный взгляд мэра, Роланд пояснил:
– Это мой боевой друг, Тирри, Измененный, я обычно советуюсь с ним в такого рода делах. 
– Измененный? – удивился Хальгар. – Но я никогда не видел таких. 
– Они обитают в глубине Сумеречья, у самой границы Черных Земель. Тирри, скажи что-нибудь. 
Роланд вновь потыкал его пальцем. Тирри щелкнул зубами, карнелиец едва успел отдернуть палец. 
– Должен напомнить, Роланд, труды святого Августина доказывают, что разум не может зародиться в черепе столь малых размеров. Не случайно Церковь официально признает существование разума только среди уманов. 
– Если мой друг захочет, думаю, он сможет вас удивить. Тирри, имей совесть! 
Зверек перевернулся на другой бок и прикрыл мордочку пушистым хвостом. 
– Боюсь, мне придется принимать решение самому, – пробормотал Роланд. – Святой отец, думаю, что та сумма, которую прислал многоуважаемый архиепископ Лирнский как нельзя лучше соответствует моим запросам. 
Со стола донеслось возмущенное фыркание. 
– Надо было раньше думать, Тирри, – заметил ему Роланд. – А не изображать из себя бессловесную животину. Простите, отец Хальгар, я, наверное, похож на дешевого фокусника, но Тирри капризничает, а когда он капризничает его проще убить. 
Хальгар вежливо улыбнулся. 
– Что касается цены, я согласен. Стало быть, по рукам? 
– По рукам. Когда выступать? 
– Дочь сегодня весь день будет в храме, готовится к священной церемонии. Завтра я вас познакомлю, и сразу в путь. А сейчас пойдем, я покажу твою комнату на втором этаже. 
 
Глава вторая
1
– Ее зовут Селена. 
Бог знает, кого Роланд ожидал увидеть в качестве дочери провинциального священника, но, едва увидев Селену, он потерял на время дар речи. Ему привиделся ангел. 
Во всяком случае, именно об ангеле подумал Роланд, когда увидел это чудесное создание лет семнадцати отроду. Золотые волосы и огромные голубые глаза, одного взгляда которых хватило карнелийцу, чтобы затаить дыхание от восторга. А ее белоснежное платье, с вышитым на груди серебристым распятием, это, в общем-то, самое заурядное платье церковнослужительницы показалось Роланду сказочно красивым. Он и сам удивился своей реакции – в конце концов ему приходилось общаться с придворными дамами, а тут... 
Рядом говорил Хальгар, что-то объяснял, Роланд понимающе кивал, но в действительности карнелиец не слышал его. Все внимание без остатка поглотила Селена. 
То, что она тут же упорхнула собирать вещи, значения не имело. Ее образ по-прежнему сиял перед глазами Роланда. 
– Селена будет завтракать с нами? – спросил он, облизнув пересохшие губы. 
– Нет, Роланд, перед церемонией требуется долгий пост.
– Понятно, – промямлил карнелиец.
Он поспешно склонился над тарелкой, пряча лицо, на котором отразилась целая гамма чувств – от разочарования до недовольства. Роланд готов был возненавидеть все – пост, Церковь, религию, предстоящую церемонию, все, что мешало ему видеть Селену. 
После завтрака подошла подруга Селены – Дана, еще одна участница священного ритуала, и Роланд вновь испытал изумление. Облик этой стройной миловидной девушки, очень живой и непосредственной, с роскошной копной каштановых волос, никак не вязался с образом послушницы, и уж тем более священницы. 
Роланд озадаченно поскреб щетину на подбородке. Если бы не Селена... Откровенно говоря, он был в недоумении – что, какая сила могла заставить этих милых девушек, ничуть не обделенных природой, обречь себя на церковную службу?
Сборы были недолгими, и вскоре Роланд уже шел по лесной дороге, а за ним, о чем-то оживленно щебеча, двигались девушки. 
Кошелек карнелийца приятно позвякивал, душу грела мысль об оставшейся у мэра второй половине платы, но особой радости Роланд не ощущал. В кои-то веки его сопровождало две симпатичных и с виду совершенно нормальных девушек, так нет же...
Прислушиваясь к их мелодичным голосам и звонкому смеху, он невольно замедлял шаг, так что приходилось время от времени напоминать себе, что за спиной идут никакие не девушки, а будущие священницы. Или правильнее – священники? 
Так или иначе, но Роланд предпочитал держаться от них подальше и не затевать даже разговоров. Многолетние странствия многому научили карнелийца. В первую очередь – никогда не перебегать дорогу Церкви и уж тем более Ордену Святой Инквизиции. 
Страха перед ними не было. Роланд вообще мало чего боялся. Но было ясное понимание того, что если он хочет спокойно продолжать свои путешествия, конфликтов с Церковью нужно избегать. 
Вот он и избегал, старательно гоня от себя мысли о девушках. То бишь священницах. Или священниках? 
2
Углубившись в лес, Роланд, не знавший дороги, был вынужден поменяться с девушками местами. И теперь, когда они маячили прямо перед глазами, не думать о них было гораздо тяжелее.
Лес постепенно густел и темнел, под ногами зашуршала прошлогодняя листва и Роланду все чаще приходилось помогать перебираться девушкам через валежник. Они бросали на карнелийца лукавые взгляды, о чем-то шушукались, хихикали, в общем, вели себя как самые обыкновенные девушки, и Роланд мрачнел вместе с лесом.