Священный цветок

– Упрямый молодой осел! – пробормотал я.
– Что говорит этот молодой господин? Он хочет побывать в нашей стране? – спросил Комба, с дьявольской проницательностью догадавшийся о намерении Стивена.
– Он говорит, что он мирный путешественник, желающий посмотреть вашу страну и поискать в ней золота, – ответил я.
– Хорошо. Он посмотрит ее. В ней есть золото, – он коснулся браслета на своей руке. – Мы дадим ему столько золота, сколько он сможет унести с собой. Но, быть может, белые господа хотят обсудить это наедине? Тогда позволь нам, король, удалиться на некоторое время.
Пять минут спустя мы сидели в «большом доме короля» с самим Бауси и Бабембой. Мы с Бауси умоляли брата Джона отказаться от своего намерения. Бабемба называл это решение безумным, ибо он, знающий понго, чует в воздухе запах коварства и убийства. Брат Джон мягко отвечал, что он бесповоротно решил воспользоваться этим посланным ему небом случаем посетить одно из немногих незнакомых ему мест Африки. Стивен, зевая и обмахиваясь платком (в хижине было очень жарко), заявил, что, забравшись так далеко с целью достать редкий цветок, он не намерен возвращаться с пустыми руками.
– Я вижу, Догита, – сказал наконец Бауси, – что для путешествия у тебя есть какая-то причина, которую ты скрываешь от меня. Но я удержу тебя силой.
– Если ты это сделаешь, я порву с тобой наше братство, – ответил брат Джон. – Не пытайся, Бауси, узнать того, что скрыто от тебя, но подожди до тех пор, пока этого не откроет будущее.
Бауси только застонал в ответ. Бабемба заявил, что Догита и Вацела околдованы и что только один я, Макумазан, остался в здравом уме.
– Итак, решено! – воскликнул Стивен. – Джон и я отправимся послами к понго, а вы, Квотермейн, останетесь здесь с охотниками и багажом.
– Молодой человек, – ответил я, – вы хотите меня оскорбить? Вы думаете, что я покину вас после того, как ваш отец оставил вас на мое попечение? Если пойдете вы оба, то пойду и я, хотя бы мне пришлось идти в чем мать родила. Но позвольте мне сказать вам, что я смотрю на вас обоих как на сумасшедших и что вы вполне заслуживаете быть съеденными понго. Подумать только, что я в своем возрасте должен добровольно идти к дикарям-людоедам, не имея при себе даже пистолета, и голыми руками сражаться с неведомым зверем! Что ж, ничего не поделаешь! Двум смертям не бывать, а одной не миновать.
– Правильно, совершенно правильно! – заметил Стивен.
Ох, с каким удовольствием я надрал бы ему уши! Мы снова вышли во двор, куда были призваны Комба и его свита. На этот раз они пришли с подарками, которые состояли из двух прекрасных слоновых клыков (из чего я заключил, что их страна не со всех сторон окружена водою, так как слоны вряд ли могли бы водиться на острове), золотого порошка в тыквенной бутылке и нескольких медных браслетов, показывающих, что страна понго богата металлами; белого, хорошо вытканного полотна и нескольких красиво раскрашенных горшков, свидетельствовавших о художественных вкусах этого народа. Мне очень хотелось узнать, откуда они приобрели эти вкусы и каково вообще происхождение этого племени. На эти вопросы я никогда не нашел ответа и думаю, что понго сами не смогли бы на них ответить.
Совет возобновился. Бауси объявил, что трое белых господ со своими слугами (я настоял на последнем) согласны отправиться без огнестрельного оружия в Землю Понго в качестве послов, чтобы обсудить условия мира между двумя народами и, особенно, вопросы, касающиеся торговли и заключения браков. Комба особенно настаивал на включении последнего. Он же, Комба, от имени Мотомбо и Калуби, духовного и светского правителей своей страны, гарантирует нам полную безопасность при условии, что мы не оскорбим богов понго. Кроме того, он поклялся, что мы будем доставлены целыми и невредимыми в Землю Мазиту спустя шесть дней после того, как покинем ее берега.
Бауси сказал, что это хорошо, и прибавил, что пошлет пятьсот вооруженных людей сопровождать нас до того места, откуда мы отплывем, и встретит нас по возвращении. Кроме того, он сказал, что если нам будет причинен какой-нибудь вред, то он будет воевать с понго до тех пор, пока не найдет способа истребить их всех. Мы расстались, порешив отправиться в наше путешествие на следующее утро.
 
XIII. Город Рика
Мы покинули город Безу не раньше чем через двадцать четыре часа, так как Бабембе (на которого была возложена обязанность проводить нас до условленного места) понадобилось время, чтобы собрать отряд в пятьсот человек и запастись провизией.
Тут я должен упомянуть, что, вернувшись в свои хижины, мы застали в них двух наших носилыциков-мазиту, Тома и Джерри, сытно поевших, но выглядевших несколько усталыми. Оказалось, что покойный колдун Имбоцви, желая избавиться от свидетелей в нашу пользу и в то же время боясь по той или иной причине убить их, отправил их в отдаленную часть страны, где они содержались под стражей. Когда весть о падении и смерти Имбоцви и его приспешников широко распространилась повсюду и дошла до них, они были освобождены и немедленно вернулись к нам, в город Безу.
Мы, конечно, должны были объявить нашим слугам о предполагаемой нами экспедиции в Страну Понго. Услышав об этом, они покачали головой, а когда узнали, что мы обязались не брать с собой ружей, то буквально онемели от изумления.
– Kranisk! Kranisk!  note 47 – воскликнул Ханс, обращаясь к остальным и выразительно хлопал себя по лбу. – Они заразились от Догиты, который ловит сеткой насекомых и не носит при себе ружья, чтобы не убивать дичь. Ясно, что они заразились!
Охотники закивали головой в знак согласия, а Самми молитвенно воздел руки к небу. Один Мавово, казалось, отнесся к. этому равнодушно.
Потом возник вопрос, кто из них будет сопровождать нас.
– Что касается меня, – сказал Мавово, – то я пойду с моим отцом Макумазаном, ибо и без ружья я достаточно силен и могу сражаться копьем, как сражались до меня мои предки.
– Я тоже пойду с баасом Квотермейном, – проворчал Ханс, – ибо и без ружья я обладаю хитростью, которой обладали до меня мои предки.
– За исключением того времени, когда ты, Пятнистая Змея, принимаешь свои снадобья и погружаешься в сон, – насмешливо сказал один из зулусов. – А прекрасную кровать, которую прислал тебе король, ты возьмешь с собой?
– Нет, сын глупца! – ответил Ханс. – Я оставлю ее тебе, который не понимает, что во мне спящем больше мудрости, нежели в тебе бодрствующем.
Оставалось решить, кто будет третьим. Так как слуги брата Джона не годились для этого (один из них заболел, а другой трусил), то Стивен предложил взять Самми, главным образом потому, что тот умел приготовить пищу.
– Нет, мистер Соммерс, нет! – горячо запротестовал Самми. – Я не могу согласиться на это. Приглашать человека, умеющего жарить мясо в страну, где его самого могут зажарить, – все равно, что кипятить детеныша в молоке его родительницы.
Мы оставили его в покое и после некоторого обсуждения остановились на Джерри, человеке довольно смелом и сметливом, который охотно согласился сопровождать нас к понго.
Остальную часть дня мы провели в приготовлениях, над которыми, хотя они и были несложными, надо было подумать. К моей досаде, Ханс, в помощи которого я нуждался, куда-то исчез. Когда он наконец появился, я спросил его, где он был. Он ответил, что срезал в лесу палку, так как, насколько он понял, нам предстоит далекий путь. При этом он показал мне весьма увесистую дубину из твердого бамбука, растущего в этих местах.
– Зачем тебе такая большая дубина? – спросил я. – Ведь кругом так много хороших палок.
– Новое путешествие требует новой палки, баас! Кроме того, эта порода дерева заключает в себе много воздуха. Моя палка может помочь мне держаться на воде в случае, если мы опрокинемся.
На заре следующего дня мы двинулись в путь. Стивен и я ехали верхом на ослах, которые теперь отдохнули и подкормились. Брат Джон ехал верхом на своем белом быке, весьма послушном животном, сильно привязанном к своему хозяину. Все охотники в полном вооружении провожали нас до границы Земли Мазиту, где они вместе с отрядом мазиту, должны были ожидать нашего возвращения. Сам король проводил нас до западных ворот города, где он простился со всеми нами и особенно сердечно – с братом Джоном. Кроме того, он послал за Комбой и его свитой и еще раз поклялся, что если нам будет причинен какой-нибудь вред, то он не успокоится до тех пор, пока не найдет средства окончательно истребить всех понго.