Купание голышом

– Вы ничего не слыхали? – спросил Чаз. Нет, ответила журналистка.
– Когда вы в последний раз видели вашу жену, мистер Перроне?
– Доктор Перроне.
– А, да? И в чем вы специализируетесь?
– В экологии болот, – ответил Чаз.
– Так вы не врач?
– Нет, я биолог. – Чаз надеялся, что в трубке не слышно, как он скрежещет зубами. Невыносимо, как люди крутят носами, когда просишь называть себя «доктор».
– Так когда вы в последний раз видели миссис Перроне? – повторила журналистка.
Чаз вкратце повторил ей историю, ранее поведанную детективу. Кажется, репортершу сюжет не увлек – Чаза это устраивало. Только шумихи в прессе ему не хватало.
– У вас есть гипотезы? Что с ней могло случиться? – спросила журналистка.
– Понятия не имею. Вы с чем-то подобным раньше сталкивались?
– Разумеется. Люди время от времени исчезают с круизных лайнеров, но обычно выясняется, что дело в…
– В чем? – спросил Чаз, хотя знал ответ назубок: несчастный случай на почве алкогольного опьянения либо самоубийство. Он на «отлично» выполнил домашнюю работу. – Мне ничего толком не говорят. Я просто убит, – добавил он.
– Я позвоню вам, если что-нибудь разузнаю, – пообещала журналистка. – Вы еще долго будете по этому номеру?
Пока ее не найдут, – стоически ответил Чаз.
После этого он поспешил в вестибюль и из автомата позвонил Рикке.
Случилась ужасная штука, – сообщил он. – Джои упала с корабля.
– Упала? Как?
– По крайней мере, так все решили. Ее нигде не могут найти.
– О боже, – сказала Рикка.
– Невероятно.
– Думаешь, она спрыгнула?
– С чего бы ей прыгать?
– Может, она узнала про нас.
– Нет, абсолютно точно.
– Ну, это хорошо, – произнесла Рикка.
В трубке повисла пауза, которую Чаз легко расшифровал.
– Может, она узнала кое о чем другом? – спросила Рикка.
– Вот этого вздора, пожалуйста, не надо. Не сейчас, – взмолился Чаз. Рикка не доверяла ему ни на грош.
– Или кое о ком другом. Например, о другой подружке.
– Не дури. Ты у меня единственная.
– Нуда, как же.
– Рикка. У меня нет времени любоваться, как ты строишь из себя Глен Клоуз [11]. Половина береговой охраны США рыщет в поисках моей жены – катера, джеты, вертолеты, просто обалдеть.
– У тебя нет других подружек? Правда, Чаз?
– Да, правда. Слушай, мне пора закругляться…
– Я могу сегодня приехать, – сказала она. – Помогу тебе забыться.
Ему очень хотелось сказать «да», но Рикка слишком громко орала. Уже раза три, не меньше, гостиничные охранники сбегались на ее оргазмические кошачьи вопли и молотили в дверь в полной уверенности, что в номере кого-то убивают ножом для колки льда. Чаз не мог сегодня рисковать: меньше суток прошло с исчезновения жены, и если безутешного мужа поймают верхом на любовнице, это непременно сочтут дурным тоном.
– Я позвоню завтра, – пообещал Чаз.
– Котик, мне так жаль Джои.
– Мне тоже. Пока, Рикка.
– Погоди. Кто такая Глен Клоуз?
Чаз зашел в бар отеля и заказал мартини. Здесь его и нашел Ролвааг, бровардский детектив.
– Хотите выпить? – спросил Чаз.
– Давайте прогуляемся, – ответствовал детектив. Чаз перелил мартини в пластиковый стакан и последовал за Ролваагом наружу.
Солнце садилось, было тихо и свежо – совсем как прошлой ночью. В отеле играли свадьбу, невеста позировала во внутреннем дворе на фоне пышной живой изгороди из бугенвиллии. Роскошная кубинка лет девятнадцати-двадцати, и Чаз поймал себя на непристойных фантазиях о медовом месяце.
– Пока безуспешно, – сказал Ролвааг.
– Что?
– Поиски вашей жены.
– А-а.
– Видимо, завтра поиски свернут, – сказал Ролвааг.
– Вы что, издеваетесь? Я думал, хотя бы неделю полагается искать.
– Я не знаю, какие правила. Спросите береговую охрану.
– Не могут же они взять и сдаться! – воскликнул Чаз. Вот это удача – просто не верится, думал он. Он перепугался, когда район поисков расширился на юг: самолет-разведчик оказывался в непосредственной близости к месту преступления.
– У меня еще остались вопросы, – произнес детектив. – Обычное дело, но не слишком приятное.
– Давайте в другой раз.
– Не займет много времени.
– Господи Исусе, тогда выкладывайте, и покончим с этим. – Чаз надеялся, что прозвучало достаточно сердито.
– Вы застраховали жизнь вашей жены? – спросил Ролвааг.
– Нет, сэр.
– А сама она себя не застраховала?
– Вы имеете в виду, по моему совету?
– По чьему угодно совету.
– Я не в курсе, – ответил Чаз.
– Это легко проверить, мистер Перроне.
– Уверен, что вы так и сделаете. Кстати, я доктор. Детектив посмотрел на него как-то странно и занудил дальше:
– Вы состояли в деловых отношениях с женой? Совместные капиталовложения, торговые счета, недвижимость…
Чаз его прервал:
– Позвольте, я сэкономлю вам время. У Джои есть собственные бабки. Куча бабок. – Он мысленно поздравил себя с употреблением настоящего времени. – И если она умрет, я не получу ни цента. Деньги уйдут в безотзывную доверительную собственность.
– И кому они идут?
– Всемирной миссии охраны дикой природы. Слыхали о такой?
– Нет, – ответил Ролвааг.
– Устраивают крестовые походы в защиту пингвинов и панд. В таком духе.
– Вас это раздражает, мистер Перроне?
– Разумеется, нет. Я же биолог. Спасение дикой природы – мой долг.
– Нет – вас раздражает, что вы ничего не получите из денег вашей жены?
– Они же не мои, – спокойно возразил Чаз. – Семейное наследство, она с ним может делать, что пожелает.
– Не всякий муж с таким бы смирился.
– Ну, если она вдруг передумает и решит все оставить мне, я определенно не стану рвать чек, – улыбнулся Чаз. – Но она этого не хочет.
– У вас были разногласия по этому поводу?
– Определенно нет. Она выложила карты на стол еще до помолвки. Ее родные погибли в авиакатастрофе и оставили ей бабки. Что я, по-вашему, должен был ей сказать? «Отвали мне половину, дорогая»?
Детектив спросил, сколько Джои стоила. Чаз ответил, что не знает точно – это была правда.
– Как по-вашему, несколько миллионов наберется? – спросил Ролвааг.
– Думаю, да. В брачном контракте точная цифра не указывалась, – ответил Чаз.
Он не добавил, что подписал контракт, ни секунды не сомневаясь: рано или поздно бумага будет уничтожена. Неколебимо тщеславный Чаз считал, что со временем очарует новую невесту и она разделит с ним свое обширное наследство. Ему представлялась интимная церемония в спальне, разумеется, после целой ночи атлетического секса: раскрасневшаяся Джои разворачивает контракт и подносит его к пламени свечи, благоухающей сиренью. Но ничего подобного не произошло, и после двух лет без малого бесплодных ожиданий Чаз оставил надежду. Джои не столько копила, сколько игнорировала семейное состояние, что Чаз почитал преступлением против естества. Какой смысл быть женатым на богачке, спрашивал он себя, если она отказывается жить как богачка? Ответ прост: никакого.
– А после того как вы поженились, – говорил тем временем Ролвааг, – какими были финансовые отношения между вами и миссис Перроне?
– Простыми. Отдельные чековые книжки, отдельные счета в банке, – ответил Чаз. – Все расходы пополам.
– Ясно.
– Почему вы не записываете?
– Не вижу необходимости, – сказал детектив. – У вас есть адвокат, мистер Перроне?
– А он мне нужен? – спросил Чаз.
До сего момента разговор протекал в том русле, которое Чаз заранее себе представлял.
– То есть вы чего-то недоговариваете? Вы нашли какие-то улики, и они указывают – ну, на преступление?
– Нет, сэр, – ответил Ролвааг. – Чуть раньше я заметил, что вы воспользовались телефоном-автоматом в вестибюле. Интересно, почему вы не позвонили из номера – как-то, знаете, для личных разговоров уместнее.