Царица Джунглей

Последовала неожиданная пауза.
– Уолтером? – наконец переспросила Элизабет.
– Да, – сказал Пол со вздохом. – Ты беседовала с Уолтером?
Из-за двери раздался такой громкий и жуткий вопль, что Пола невольно пробрала дрожь, и он с ног до головы покрылся гусиной кожей. Он чуть было не выронил трубку, ему пришлось схватить ее обеими руками и снова зажать микрофон.
– О боже! – вопила Ким снова и снова.
Ее голос разносился, наверное, на несколько кварталов вокруг. В два прыжка Пол пересек комнату, держа в руках телефон, забрался в стенной шкаф и закрыл за собой дверцу.
– ...У меня пока не было возможности поговорить с ним, – оправдывалась Элизабет. – Уолтер в отъезде...
– Эй, любимая, ладно, ну его к черту! – прервал ее Пол. Он сидел в темном стенном шкафу, и плечики для одежды то и дело били его по ушам. Голос его дрожал. – Шарлотта что-то там опрокинула. Можно тебе перезвонить?
– С ней все в порядке?
– Черт, конечно! – быстро проговорил Пол. – Я тебе перезвоню.
Он выпрыгнул из шкафа, с грохотом бросил трубку, распахнул дверь и понесся по коридору. Шарлотта вылетела из гостиной и пулей пронеслась мимо него. Пол отскочил от нее, не удержался на ногах и рухнул у входа в гостиную, больно ударившись о порог. Выругался, перевернулся и взглянул прямо перед собой. Перед ним на расстоянии примерно фута от пола словно ошалевший маятник раскачивался тот самый «кошачий танцор», которого он несколько дней назад прикрепил к двери. В самой комнате обнаженная Ким скакала на цыпочках и дико орала, брезгливо отстраняя от себя его банный халат.
Увидев Пола, Ким осторожно коснулась бедра свободной рукой, поднесла палец к носу и сморщилась от отвращения. Пол встал и протянул к ней руку, она отпрянула, швырнув ему в лицо халат.
– Боже! – воскликнула Ким, стараясь не касаться руками своего голого тела. – Боже! – повторила она, дрожа от ярости. – Твоя дерьмовая кошка всю меня обоссала!
Пол прижал халат к груди обеими руками, и не успела Ким произнести свою тираду, ему в нос ударил неописуемый аромат мочи Шарлотты. Резким движением он отвел от себя халат и теперь держал его на расстоянии вытянутой руки с таким трепетом, словно это была Туринская плащаница. Тут только он разглядел на нем огромное темное пятно. Тем временем Ким, оттолкнув Пола резким и грубым движением хорошо натренированного полузащитника, пробежала в коридор мимо «кошачьего танцора», вновь приведя его в бешеное движение, и оттуда в ванную, с грохотом захлопнув за собой дверь.
Она находилась там минут двадцать, приняв самый долгий душ на памяти Пола. Казалось, ей не хватит горячей воды, чтобы смыть с себя омерзение от соприкосновения с мочой Шарлотты. Пол направился в спальню и вытащил из-под кровати истошно вопящую и цепляющуюся когтями за что попало Шарлотту. Он поднял ее за зеленый ошейник и ткнул носом во влажное, источающее едкий запах пятно. Столь грубое обращение окончательно вывело Шарлотту из себя. Она зашипела на Пола и, изловчившись, вонзила когти ему в руку, оставив глубокие кровоточащие царапины.
Он вскрикнул и выпустил мерзкое животное. Одним прыжком Шарлотта вылетела в коридор и в мгновение ока скрылась из виду. Пол скатал халат и, забыв о том, что он голый, стал мерить шагами квартиру с халатом в руках, словно с бомбой. Затолкал его в мусорное ведро на кухне и попытался в кухонной раковине отмыть руки от удушающего запаха. Подумав немного, Пол решил не выбрасывать халат – Элизабет может заинтересоваться, куда он исчез. Пол наполнил раковину холодной водой, шепотом проклиная Ким за то, что истратила всю горячую, добавил немного порошка и бросил халат в воду, надавив на него так, чтобы он весь пропитался водой.
Вернувшись в спальню, Пол обнаружил Ким уже одетой. Она натягивала на себя пальто.
– Уходишь? – спросил он, понимая, как идиотски звучит его вопрос.
Ким бросила на него уничтожающий взгляд, движением плеч поправила пальто и четыре раза обмотала вокруг шеи бесконечный шарф.
– Позволь я довезу тебя до дому, – предложил он, оглядываясь по сторонам в поисках трусов.
– О, прошу тебя!.. – Ким обошла вокруг кровати и остановилась перед ним. – Мне можно пройти?
Пол отступил, не находя слов для объяснения.
– Извини, – произнес он ей вслед. – Послушай, почему бы тебе не придумать на основе происшедшего какой-нибудь сюжетец для дневного шоу, что-нибудь вроде «Ваш женатый любовник и его ревнивая кошка».
Ким остановилась на верхней ступеньке лестницы и обернулась.
– Знаешь, что самое печальное? – произнесла она. – Всю неделю я готовилась к сегодняшнему вечеру, и мне было очень нелегко. Я собиралась сказать, что я тебя люблю.
Она стала спускаться по ступенькам, ступая как-то неестественно тяжело и громко для столь легкой и изящной женщины. После минутной нерешительности Пол с криком бросился к лестнице: «Я позвоню!» Единственным ответом ему был громкий стук входной двери и порыв ледяного ветра.
Он вернулся в спальню и упал на кровать, не в состоянии ни о чем думать. Потом, вспомнив, что обещал Элизабет перезвонить, вскочил. И тут же с удивлением подумал, что она уже должна была бы сама ему перезвонить, но почему-то не сделала этого. Он поднял трубку и нажал на кнопку быстрого набора телефона Элизабет, пытаясь вспомнить, что же он сказал ей, а вспомнив, снова положил трубку и прошел в гостиную. На самом верху старинной этажерки, которую Элизабет унаследовала от своей бабушки, на кружевной салфеточке стояла голубая фарфоровая ваза с засохшими цветами – еще одно сокровище ее бабули. Пол опрокинул вазу, вывернув цветы на пол. Какое-то мгновение он подержал еще вазу в руках, а затем выпустил ее. Ваза упала на пол, отскочила от ковра, ударилась об этажерку, при этом у нее отскочил только маленький кусочек от изогнутого горлышка. Пол наклонился, поднял ее, еще мгновение подержал в руках и изо всей силы швырнул об пол, после чего она раскололась на четыре или пять больших кусков.
– Шарлотта, – произнес он громко, – ты очень плохая девочка.
 
5
Пол оставил для Шарлотты еду и воду, однако она так и не вышла из своего укрытия до самого приезда Элизабет. Время от времени ему казалось, что краем глаза он замечает какое-то движение, какое-то черно-белое пятно, но стоило повернуться, как все мгновенно исчезало. Несколько дней в доме как будто жил призрак.
Элизабет, услышав по телефону о вазе, была потрясена и на несколько мгновений лишилась дара речи. Ко времени возвращения ее разрывали совершенно противоречивые чувства: злость из-за разбитой вазы и беспокойство за кошкино состояние. Поставив сумку на пол и сбросив пальто, Элизабет сразу же направилась в гостиную к этажерке. Пол составил на кружевной салфеточке изящный натюрморт из осколков вазы, напоминавший какое-то языческое приношение.
Он стоял рядом с Элизабет, гладил ее по плечу и шептал на ухо какие-то утешительные глупости, пока та, тяжело вздыхая, перебирала пальцами драгоценные осколки. Пол увидел Шарлотту до того, как ее заметила Элизабет. Кошка бросила в его сторону поспешный взгляд, смысл которого остался ему неясен, а затем прыгнула на диван поближе к хозяйке и издала короткий, похожий на воркование звук, чтобы привлечь ее внимание. Элизабет снова вздохнула, опустилась на колени рядом с диваном и с силой потянула кошку за уши.
– Шарлотта, ты такая плохая девочка, – произнесла она, но уже с нескрываемой нежностью.
Шарлотта высвободила ушки и стала тереться головой о руку Элизабет, оглашая комнату радостным мурлыканьем.
– Дай ей передохнуть от твоих ласк, – вмешался Пол. – Она всего лишь кошка.
Ночью Пол занимался тем, что взвешивал свои шансы и все возможные выходы из сложившейся ситуации. Избавиться от Шарлотты невозможно, Элизабет никогда на это не пойдет и никогда не простит ему, если с кошкой что-нибудь случится в ее отсутствие. Предложить Элизабет взять Шарлотту с собой в Чикаго и поселить у Ребекки в Гайд-парке? Нет, у Ребекки аллергия на кошек. Лежа в одиночестве в постели после ухода Ким, заложив руки за голову – одна рука в том месте, где царапнула Шарлотта, продолжала страшно саднить, – Пол невольно улыбался, чувствуя всю комичность ситуации.