Быть может...
– Я ухожу, но перед этим хотела бы вам кое-что сказать. Вы, конечно, считаете меня разрушительницей семьи, но это неправда. Брак Рейнера развалился задолго до того, как я снова встретила его.
– Снова? Значит, вы знали его раньше?
– Почти всю жизнь. Возможно, как вы…
Грейс.
– Сомневаюсь.
– Летишия сказала мне, что вы с Грейс находитесь в очень близких отношениях, поэтому вы должны знать, что ее брак… дал трещину.
– Я никогда не питал иллюзий насчет замужества кузины, но это не значит, что я буду потворствовать развалу ее семьи, – строго сказал Уолтер.
– Я тоже не собиралась этого делать! – с вызовом заявила Тереза. – Но такие вещи случаются сплошь и рядом.
– Действительно случаются, – согласился Уолтер. – Я знаком со статистикой. – Он вперил в ее лицо насмешливый взгляд. – Что еще вы можете сказать в свое оправдание?
– Больше ничего, Я вообще не обязана объяснять вам что-либо. Я сделала это скорее ради себя. У вас все?
– Да. Могу лишь еще раз повторить свой совет: возвращайтесь в… – Уолтер щелкнул пальцами, призывая Терезу освежить его память. – Откуда вы?
– Из Бостона, – каменным голосом сообщила она. – Спасибо за совет, но я остаюсь. – Она присоединила поводок к ошейнику Мерфи и, помявшись немного, сказала:
– Прошу прощения за то, что упустила его.
– Это был Сэм, кот миссис Эшли. – Уолтер наклонился и почесал фокстерьера за ушами. – Если он когда-нибудь столкнется с Мерфи, пес раздерет его на клочки. Так что будьте осторожны, мисс Харди.
– Вы имеете в виду – с Мерфи? – нежным голоском уточнила Тереза. Разумеется, буду.
– Я имею в виду – со всем, – строго поправил ее Уолтер. – Но я почему-то уверен, что вы не последуете моему совету.
Тереза повернулась и спустилась по лестнице, чувствуя спиной сверлящий взгляд хозяина дома. Дойдя до гравиевой дорожки, она обернулась.
– Когда Рейнер вернется, не будете ли вы столь любезны, не попросите ли его позвонить мне? Надеюсь, номер Летишии вы не забыли?
Губы Уолтера дернулись в насмешливой ухмылке.
– Воздержусь от банального комментария. Да, я передам Рейнеру вашу просьбу – если вы действительно этого хотите.
– Да, хочу.
Бросив на нее холодный взгляд, Уолтер вошел в дом и закрыл за собой стеклянные двери.
Это уже становится традицией, пробормотала Тереза, вспомнив, как вчера они точно так же объяснялись на пороге его дома. Но в этот раз, по крайней мере, последнее слово осталось за мной. Или нет? С таким человеком, как Уолтер Макговерн, ничего нельзя сказать наверняка.
Но в одном смысле я могу сделать свое слово последним, думала Тереза, направляясь к дому Летишии. Следуя совету этого типа, я буду вести себя так осторожно, что он больше никогда не попадется мне на глаза. В многомиллионном Нью-Йорке добиться этого будет нетрудно. И начну я с того, что ноги моей больше не будет на его части сада! – поклялась Тереза.
Уолтер вернулся к прерванной работе в плохом настроении. Вместо того чтобы отправить эту наглую девицу с ветерком восвояси, я, дурак, пристроил ее к Летишии! И теперь она живет у меня под боком, раздражая своим присутствием.
Он включил магнитофон и, прослушав надиктованное за утро, с досадой констатировал, что его рассказ о Томасе Джефферсоне, основателе Демократической республиканской партии и третьем президенте США, получился высокопарным и совершенно не интересным.
Может, я просто не способен вдохнуть новую жизнь в этих давно умерших политиков? Или проклятая мисс Харди занозой засела у меня в голове и мешает сосредоточиться? Да ладно выдумывать! – тут же отмел Уолтер последнее предположение. Она всего лишь временный раздражитель, а не какая-нибудь серьезная проблема. Вот вернется Рейнер, и я устрою ему взбучку: пусть отделывается от девицы или убирается из моего дома во всем чертям! И моя жизнь войдет в привычное русло.
Он с удовольствием перевел свои мысли на вчерашний ужин с Валери, которая оказалась умной и весьма привлекательной женщиной. Валери не скрывала, что и он нравится ей. Уолтер не исключал варианта окончания вечера в постели, но где-то в середине ужина передумал, решив не пороть горячку. Вначале надо посмотреть, как и что, а уж потом прыгать к леди в постель. Он решил выждать пару дней, а потом пригласить Валери на бродвейскую премьеру, которую расхваливали критики.
Валери как бы между прочим сказала, что любит готовить, вспомнил Уолтер.
Это означает, что она собирается пригласить меня к себе на ужин. Ну а там будет видно, решил он. И поморщился. Все получалось уж больно гладко и понятно. Ну и что? Я давно уже не в том возрасте, когда ждут страстной любви с первого взгляда – настоящей большой любви, о которой вздыхают люди. Однако мне бы хотелось, чтобы мой брак длился долго. Не то что у Грейс и Рейнера, мрачно подумал он и чертыхнулся: по ассоциации у него в голове сразу возник образ мисс Харди.
Снова кляня себя на чем свет стоит за то, что не отвез ее в аэропорт, Уолтер начал размышлять, как исправить положение. Приняв решение, он потянулся к телефону и набрал знакомый номер.
– Грейс? Как дела?
Воскресный день клонился к вечеру. Тереза не находила себе места. Она металась по комнате, бросая напряженные взгляды на телефон, словно пытаясь заставить его зазвонить. И когда наконец это произошло, бросилась к нему с чувством облегчения.
– Рейнер?
– Это я, Лили. Звоню узнать, как ты устроилась. – Лили сделала паузу и осторожно спросила:
– Насколько я понимаю, возлюбленный не с тобой?
– В данный момент – нет. – Тереза постаралась не выдать голосом уныния. Я, конечно, выбрала день, когда Рейнер уехал за город; Но он должен появиться с минуты на минуту, – поспешно добавила она.
– Тогда я не буду занимать телефон. Кстати, я, видимо, неверно записала номер? Какой-то тип, едва я спросила, не могу ли поговорить с мисс Харди, наорал на меня и продиктовал совершенно другие цифры…
– Извини, я совсем забыла тебя предупредить, Поскольку Рейнера не было, когда я приехала, я решила снять себе гнездышко. Мне попалась чудесная однокомнатная квартирка и очень дешевая… Я до сих пор не верю в свою удачу! – Тереза замолчала, осознав, что переигрывает со своим «радостным» настроением.
– Ну ладно, – неуверенно сказала Лили, – главное, что у тебя все нормально. Дай знать, когда найдешь работу.
– Обязательно. Спасибо за звонок. Пока.
Тереза положила трубку и вдруг почувствовала, как на нее навалилась щемящая тоска по дому. Она хотела позвонить родителям, но побоялась, что не выдержит и разревется в трубку. Придется подождать, когда появятся хорошие новости, которыми их можно будет обрадовать.
Тереза сказала родителям, что уезжает в Нью-Йорк делать карьеру. О Рейнере она не могла даже заикнуться, потому что они возражали бы против связи дочери с женатым мужчиной, каким бы шатким ни был его брак.
Тереза включила телевизор, нашла детектив на одном из каналов и попыталась отвлечься. Сюжет фильма был захватывающим, но Тереза, глядя на экран, думала о своем. Когда часы показывали уже полночь, ей пришлось поверить в то, что сегодня Рейнер уже не позвонит. Тереза легла в постель и разрыдалась. Проплакав целый час, она наконец забылась тяжелым сном.
Утром она встала не выспавшейся, с опухшими от слез веками, с темными полукружьями под глазами и, взглянув на себя в зеркало, ужаснулась. Тереза срочно стала приводить себя в порядок – в таком виде работу не ищут. Вернув лицу более-менее нормальный вид, она занялась одеждой, которую выбирала с особой тщательностью, чтобы произвести впечатление на сотрудников бюро по найму. В результате она надела темно-серый костюм в узкую полоску, белую блузку и черные лодочки на среднем каблуке – элегантно и по-деловому.
В первой конторе, куда зашла Тереза, вакансий не оказалось, а во второй ей предложили такую мизерную оплату, что этих денег не хватило бы даже на оплату ее квартирки, не говоря уже о расходах на питание. В третьем же бюро, кажется, повезло больше, во всяком случае, сотрудница, проводившая с Терезой собеседование, была настроена дружелюбно и весьма оптимистично.