Ложа рыси

— Точно, — ответил Адам. — Последнее время писал статьи для нескольких газет. Возможно, вы недавно читали его довольно полемическое письмо в «Таймс». Он вел священную войну в защиту Вольных Каменщиков как института…
Его голос прервался.
— Вы же не думаете, что беднягу могли убить из-за этих работ? — сказал Керкпатрик.
— Откровенно говоря, сейчас я не знаю, что и думать, — ответил Адам. — В личной жизни Рэндалл Стюарт оставался тихим ученым — не из тех, кто обычно наживает врагов. Но он был человеком принципов и мог привлечь к себе враждебное внимание.
— Угу, — согласился Керкпатрик, — но, по-моему, это уже чересчур. — Он посмотрел на Адама, склонив голову набок. — Вряд ли вы его собрат по Ложе, доктор Синклер?
Адам выдавил строгую улыбку, ибо он был собратом и Маклеода, и Рэндалла по Ложе, хотя и не масонской.
— Да, я не причастен к Мастерству, сержант, хотя, конечно, почитаю и уважаю его. И отец мой, и дед были Мастерами.
— Тогда вы по крайней мере понимаете, какие споры ведутся вокруг нашего Братства. К несчастью, в последние годы произошло несколько громких скандалов, посыпались обвинения в коррупции и тому подобное. Причины — низость нескольких отдельных личностей. Это не имеет ничего общего с реальными устремлениями организации.
— Именно это Рэндалл и пытался объяснить своими статьями и письмами в газеты, — сказал Адам, вздохнув. — Все организации, включая институт церкви, созданы людьми, даже если вдохновлены Богом. И пока люди создают организации и управляют ими, всегда найдутся те, кто испытывает искушение употребить во зло преимущества членства в обществе избранных.
Из разведки вернулся констебль Джеймисон.
— Не нашел ничего полезного, сержант, — крикнул он с опушки. — Дорога действительно есть, но она хуже свиной лужи, а таяние снега и вовсе превращает ее в месиво. Машины там и вправду проезжали, но четких следов не осталось.
Керкпатрик закатил глаза.
— Ладно, — крикнул он подчиненному. — Возвращайтесь к машине, погрейтесь… и пришлите мистера Хериота сменить меня. Будем стеречь посменно, пока сюда не доберутся парни из БТП.
Он махнул молодому человеку рукой, потом снова повернулся к Адаму, передернув плечами, словно пытаясь стряхнуть промозглую сырость. Маклеод уже встал и, похоже, немного пришел в себя.
— Вы, джентльмены, тоже могли бы вернуться, — сказал Керкпатрик. — Подкрепление прибудет лишь через несколько часов. Заберите с собой Макардля и вашего мистера Ловэта. В «лендровере» есть кофе, попросите у мистера Джеймисона. Я присоединюсь к вам через несколько минут.
Замечание было обращено в основном к Маклеоду. Инспектор будто внезапно постарел.
— Хорошо, что напомнили, — мрачно сказал он. — Где мистер Ловэт?
— Здесь! — отозвался слабый голос.
Они обернулись. Перегрин все еще стоял возле одного из окружающих поляну дубов, но уже с блокнотом и карандашом в руках. Губы молодого художника по-прежнему были белыми, однако на лице застыла упрямая решимость.
— Я полагал, что вам в конце концов понадобятся мои услуги, — сказал он с хорошо разыгранной бравадой, — вот и решил начать, пока руки не слишком замерзли. Мне надо еще минут пятнадцать — двадцать. Вы меня не ждите.
— Вы уверены? — спросил Адам.
Перегрин пожал плечами и снова занялся рисованием, хотя Адам заметил, что он по-прежнему избегает смотреть на труп Рэндалла Стюарта.
— Идите-идите. Пока здесь побудет сержант, а потом констебль Хериот. Я приду, когда закончу.
 
Глава 9
Макардль ушел вперед. Теперь, доказав свою правоту, он был рад избавиться от жуткого зрелища и стремился вернуться в относительное тепло кабины. Адам и еще не до конца пришедший в себя Маклеод шли медленнее. Адам бросил последний, задумчивый взгляд на Перегрина, а потом они поднялись на гребень холма и начали спускаться, потеряв художника из виду.
То, что Перегрин начал рисовать, явно намереваясь присмотреться к видениям, чуть не лишившим его чувств при первом взгляде на место преступления, было единственным воодушевляющим событием за все это омраченное трагедией утро. Как ни нужна была Адаму информация, которой, возможно, мог бы снабдить Перегрин, он не хотел торопить младшего товарища. Первые ощущения Перегрина были ужасающими, гораздо более мощными и ошеломительными, чем все, что он уже испытал, оказавшись под опекой Адама, и прошлый опыт показал, что молодой художник охотно выполняет все, о чем может попросить его наставник. Но Перегрин, очевидно, решил выдержать психическую нагрузку. Что говорило не только о его растущей приверженности делу, но и о личном мужестве.
Тем временем, поскольку Макардль уходил все дальше и дальше вперед, обстоятельства наконец позволили Адаму поговорить с Маклеодом наедине. Взвешивая кишащие в уме вопросы, Адам искоса поглядел на инспектора.
Маклеод поймал его взгляд и нахмурился, как грозовая туча.
— Мне бы такое не привиделось даже в самых страшных снах. Чтобы одного из нашей же Охотничьей Ложи забили, как барана, и никто из нас ничегошеньки не почувствовал!
Он взбешенно прикусил нижнюю губу и покачал головой.
— Правда, мне вчера весь вечер было тревожно… так, ничего конкретного. Даже когда позвонил Керкпатрик, я не заподозрил беды.
— Не ваша вина, — сказал Адам. — Кристофер и Виктория были у меня, и ни один из нас не ощутил и тени тревоги.
— Вот этого-то я и не понимаю. — Маклеод покачал головой. — Рэндалл был одним из нас, опытным оккультистом. Почему он не подал астральный сигнал тревоги?
— Подозреваю, что он находился под сильным воздействием наркотиков, — произнес Адам. — Возможно, убийцы держали его в бессознательном состоянии. По свидетельству лесничего и другим признакам, смерть Рэндалла планировалась как ритуальное жертвоприношение. В таком случае убийцы не стали бы рисковать.
— Проклятые ублюдки! — Маклеод выплюнул слово, словно в нем был привкус желчи. Когда он повернулся к Адаму, его голубые глаза потускнели. — Кто они, черт побери? Даже если Рэндалл был слишком накачан наркотиками, чтобы звать на помощь, такое убийство должно было бы само по себе вызвать взрывную волну. Почему мы не почувствовали ее?
— Не знаю, — уныло ответил Адам. — Возможно, сами убийцы были необученными исполнителями и лишь разыграли ряд предписанных ритуалов, не пробудив никаких сил. Или точно знали, что делают, и были достаточно сведущи, чтобы защитить себя во время работы. Пока нам не хватает доказательств.
— Но почему Рэндалл? — упорствовал Маклеод.
— Об этом я спрашиваю себя с самого первого момента, — мрачно сказал Адам, — и пока не нашел удовлетворительного ответа. Но в одном я уверен: Рэндалл не был случайной жертвой. Наоборот, несчастного тщательно выбирали те, кто взял на себя немалый труд выманить его из-под защиты семьи и друзей.
— Выманить? — Маклеод остановился. — Вы хотите сказать, что у вас есть версия?
— Да, есть, — сказал Адам, — хотя она только сейчас пришла мне в голову. В субботу я был у Рэндалла, привез Перегрина, чтобы они могли познакомиться. Мы уже уходили, когда Рэндалл упомянул, что в воскресенье собирается в Стерлинг, произвести оценку собрания редких книг. Теперь я думаю, не могло ли все это быть подстроено.
— По крайней мере, хоть какой-то след, — горько промолвил Маклеод. — Не так уж, черт побери, у нас много других вариантов. Как только вернусь в Эдинбург, поставлю на отработку этой версии пару своих людей. Видит Бог, бедный Рэндалл не очень-то доверял письменным приглашениям, — добавил он, мрачно покачав головой. — Может, Миранда вспомнит имя и адрес «коллекционера», если, конечно, потрясение не окажется для нее слишком сильным.
— Кстати, кто-то должен сообщить ей, прежде чем она услышит эту новость от чужих, — сказал Адам. — Кристофер или Виктория были бы идеальным вариантом, если бы я сумел добраться до них. Вы, часом, не захватили с собой сотовый телефон?
— Конечно, но Хьюстоны не смогут попасть туда вовремя, ведь им придется ехать из самого Кинросса, — заметил Маклеод. — Давайте я пошлю Джейн. Мне все равно надо позвонить ей. Услышав, что произошло, она решит, что делать.