Тьма

Чья-то рука скользнула по лицу Бишопа и вцепилась ему в глаза. Женщина была еще жива и пыталась помочь уничтожить Бишопа. Тогда он неожиданно ослабил хватку и позволил направить ружье на себя, успев вывернуться, чтобы ружье ударило в пол. Противник пошатнулся и упал, а Бишоп отпустил ствол и ударил мужчину пониже уха. Бишоп уже схватился за двустволку, но женщина вонзила острые ногти ему в глаза, вынудив откатиться подальше. Бишоп осознал свою ошибку уже в дверях. Теперь ничто не мешало противнику поднять ружье и выстрелить. Уверенный, что его жертва в западне, убийца, победоносно ухмыляясь, поднялся на ноги. Взводя курок скрюченными пальцами, он сделал шаг вперед, как вдруг его нога скользнула по липкой кровавой жиже. Балансируя, чтобы сохранить равновесие, он ступил в лужу обеими ногами и повалился ничком. Прогрохотал выстрел, и ему снесло верхушку головы. Заляпанный кровью потолок превратился в чудовищное подобие абстрактной живописи.
Уставившись на содрогающиеся останки мужа, женщина издала протяжный смертельный вопль и не умолкала, пока тело не стало неподвижным. Тогда она обернулась на распростертого на полу Бишопа и пригвоздила его к месту своим безумным гипнотизирующим взглядом. Только после того, как у нее изо рта исторгся плотный комок крови, он понял, что женщина мертва. Чувствуя нестерпимые позывы к рвоте, он поднялся на ноги и, спотыкаясь, поплелся к раковине. Прошло уже десять минут, а он все еще стоял, согнувшись над ней; между тем дождь сильнее забарабанил по окнам и небо совсем почернело.
С тревожно бьющимся сердцем Джессика спешила по коридору к кабинету отца. Только что она звонила в Суссекс, в штаб-квартиру Метафизического исследовательского общества: там ничего не знали о Ферьере. Добежав до кабинета, она навалилась на дверь и резко крутанула ручку, понимая, как глупо будет выглядеть, если этот человек просто мирно беседует с ее отцом. Но что-то подсказывало ей, что все обстоит иначе. Увидев на горле Джейкоба Кьюлека тонкий кожаный ремень, который, дрожа от напряжения, затягивал коротышка, стоявший за его спиной, Джессика в ужасе закричала. Джейкоб схватился одной рукой за импровизированную удавку, очевидно успев разгадать намерения коварного гостя до того, как он напал. Лицо Джейкоба побагровело, став почти лиловым, язык высунулся изо рта, незрячие глаза вылезли из орбит, точно в его голове разросся какой-то паразит, вытеснивший оттуда все органы. Пытаясь вдохнуть хоть немного воздуха, он сдавленно, как астматик, хрипел.
Джессика подбежала к нему, боясь, что уже опоздала. Человечек, казалось, не обратил внимания, когда она схватила его за руки, пытаясь ослабить натяжение ремня. Это было бесполезно: несмотря на субтильность, коротышка оказался удивительно сильным. Заметив, что отец уже не делает попыток вдохнуть, Джессика начала колотить человечка по лицу. Уклоняясь от наиболее опасных ее ударов, Ферьер слегка поворачивал голову, умудряясь не ослаблять при этом давления, дрожа всем телом от напряжения.
Поняв, что проиграла, Джессика пронзительно закричала. Она пыталась оттащить его за волосы, царапала глаза, но все это ни к чему не приводило: он был нечувствителен, как робот, управляемый какой-то внешней силой. В полном смятении она огляделась вокруг в поисках какого-нибудь подходящего предмета. На столе поблескивал серебряный нож для разрезания бумаги.
Джессика схватила его и повернулась к человечку, высоко подняв над головой свое оружие. Помедлив долю секунды перед тем, как совершить этот невероятный для нее поступок, она опустила руку, понимая, что другого выхода нет. Узкое лезвие вошло в его шею сзади.
Ферьер на мгновение оцепенел и недоверчиво уставился на Джессику. Но затем его глаза затуманились, и Джессика с ужасом увидела, что он возобновил свои усилия. Нож торчал из его шеи, войдя только наполовину, и Джессика, крича от бессильной ярости, бросилась на него и вонзила нож по самую рукоять, моля о том, чтобы лезвие задело жизненно важную артерию.
Человечек содрогнулся и слегка обмяк. Но тут же выпрямился, каким-то чудом собравшись с силами. Отпустив один конец ремня, он размахнулся и отбросил девушку к стене. Джессика ударилась о книжный шкаф, и в глазах у нее помутилось от боли и навернувшихся от беспомощности слез.
— Прекратите! — крикнула она. — Пожалуйста, прекратите.
Но он уже схватился за ремень обеими руками. Джессика услышала, что кто-то бежит по коридору. Дверь открылась. Двое мужчин и женщина, выглядывающая из-за их спин, были сотрудниками института.
— Остановите его! — умоляюще воскликнула Джессика.
Все потрясенно взирали на происходящее, но один из них — высокий седой бородач, которого все считали робким и не способным на решительные действия, — бросился вперед, схватив на ходу стул. Не снижая скорости, бородач поднял стул над головой и бросил его Ферьеру в лицо. Перекладина стула с такой силой ударила человечка в лоб, что он отлетел к окну, пробив своим телом стекло. Цепляясь пальцами за раму, он повис снаружи. Все в комнате застыли, и человечек несколько мгновений изучающе смотрел на них, после чего разжал пальцы и, перекувырнувшись в воздухе, пропал из виду.
Джессика услышала отвратительный хруст его расколовшегося черепа, но, возможно, это ей только показалось, поскольку женщина истерически вопила, а сама она была слишком поглощена страхом за отца, уже съехавшего на пол. Но этот звук — воображаемый или реальный — запечатлелся в ее сознании.
Анна собрала карты в колоду и направилась в комнату для посетителей узнать, не требуется ли хозяйке и ее гостям чай, как вдруг улыбка исчезла с ее лица, сменившись выражением полнейшего недоумения. По коридору ползла на коленях мисс Киркхоуп, с искаженным, до неузнаваемости изменившимся лицом. Она подняла на Анну умоляющий взгляд и протянула к ней тонкую руку с набухшими венами. Кожа на ее лице пузырилась и лопалась, издавая слабое шипение.
Но ужас охватил ничего не понимающую служанку только тогда, когда она увидела, как гости мисс Киркхоуп выходят из комнаты вслед за ее ползущей на коленях хозяйкой с какими-то безобидными на первый взгляд пузырьками с прозрачной жидкостью. Это вполне могла быть вода, но старая леди в ужасе затрясла головой, когда высокая дама улыбнулась и подняла вверх свой пузырек. Мисс Киркхоуп попыталась отползти, но дама плеснула из пузырька, и жидкость крупными каплями упала на голову и спину старухи. Услышав шипение и увидев слабый дымок над влажными пятнами, Анна прижала руки ко рту. Мисс Киркхоуп прогнулась и мучительно застонала, побудив экономку сделать несколько шагов вперед. Но когда Анна увидела, как низкорослая пинком опрокинула старую леди на спину, мужество покинуло ее. И когда та, расставив ноги, встала над неподвижным телом мисс Киркхоуп и медленно влила содержимое пузырька ей в рот, Анна упала на колени и молитвенно сложила руки.
Захлебывающиеся вопли постепенно стихли, и сгоревшие голосовые связки мисс Киркхоуп издавали только приглушенный скрип. Анна чувствовала, что не может встать, — не может, хотя по ногам у нее текло и на полу уже образовалась лужа. Не может — хотя высокая, все так же улыбаясь, приближалась к ней, разбрызгивая перед собой содержимое пузырька как святую воду. Не может — хотя первые брызги кислоты уже обожгли ее кожу.
 
Глава 14
Пек с недоверием посмотрел на сидевшего напротив Бишопа:
— Вы понимаете, что все это не слишком правдоподобно? Бишоп кивнул:
— Я и сам верю в это с трудом.
— Но почему совершенно незнакомый человек пытался вас убить?
— Должно быть, Браверман входил в секту Прижляка. Самоубийство совершили не все. Некоторые остались, чтобы продолжать его дело.
— Которое заключается в том, чтобы убивать?
— Не знаю, инспектор. Возможно, мы подошли слишком близко.
— К чему?
Подавляя раздражение, в разговор вступила Джессика:
— К разгадке причины этого группового самоубийства. Мой отец знает, что у Прижляка и его последователей была причина покончить с собой.