Убить меня
У англичан багаж так и вывалился из рук. Как уже говорилось, погода стояла прекрасная, и около гостиницы крутилось довольно много людей. Кларки чуть со стыда не сгорели. Скандал в благородном семействе! Собака не реагировала ни на приказы замолчать, ни на слезы девочки, и оттащить ее от машины не было никакой возможности. Такая компрометация! На собаку уже начинали оглядываться, и все наверняка думали: ну и невоспитанная же псина! Орет дурным голосом, на хозяев ноль внимания, а те еще за границу ее таскают, по хорошим отелям…
Правда, дело происходило в культурной Голландии, а не на каком-нибудь арабском базаре или в варшавском трамвае. Вот там бы уж навалились критики и советчики. Тут же люди лишь деликатно оглядывались на воющего пса и шли себе дальше, старательно делая вид, что данное происшествие их не касается. Живут они в свободной стране, пусть хозяева сами разбираются.
И только когда бедная девочка уже рыдала во весь голос, гостиничный персонал решил, что пора вмешаться. Вежливо поинтересовались, не требуется ли какая помощь и что это стряслось с собачкой. Англичане, сами чуть не плача, заверили, что собака хорошо воспитана, привита и очень умна. И никогда не позволяла себе никаких глупостей. Умна? Тогда тем более следует учесть ее мнение. Значит, с машиной что-то не в порядке. Портье заглянул внутрь и громогласно объявил, что на заднем сиденье лежат какие-то мелкие предметы. Подергал дверцы – заперты.
Наконец англичанам удалось с помощью портье оттащить собаку от злополучной машины, и псина, удалившись от «мерседеса», тотчас прекратила выть. Тогда и девочка успокоилась. Атмосфера как-то разрядилась.
Администрация отеля не оставила без внимания инцидент, ведь это же никуда не годится – чтобы собака выла при виде машины. Первым делом попытались определить, кому автомобиль принадлежит. Без особого труда – и двадцати минут не прошло – выяснилось, что хозяин данной машины в отеле не проживает. И неизвестно, как давно она тут вообще стоит.
Портье поднапрягся и вспомнил, что два дня назад, до обеда, автомобиля еще не было, потому что он лично помогал загружать багаж постояльцам, чья машина стояла как раз на этом самом месте. К тому же то был «фольксваген», а эта – «мерседес». И тут же сотрудница бюро обслуживания припомнила, что именно два дня назад, ближе к вечеру, она сочувственно наблюдала в окно, как из припарковавшегося на этом месте автомобиля целая толпа баб пыталась извлечь весьма преклонных лет старушку. У баб ничего не получалось, потому что накрапывал дождь и все бабы норовили прикрыть зонтиками свои прически, так что на старушку у каждой оставалась лишь одна рука. А потом эта толпа долго отряхивалась, прежде чем оформить свое поселение в отеле. На марку их машины она внимания не обратила, а цвет – красный. Так что это точно не та.
И выходило, что «мерседес» мог припарковаться здесь не раньше вчерашнего вечера. И стоял бы он тут еще долго, если бы не собака… Собака не только заинтересовалась авто, но и привлекла к нему людское внимание. Еще бы не привлечь – до сих пор никто и никогда не позволял себе выть возле отеля таким замогильным голосом.
Портье записал номер «мерседеса» и вручил сотруднице за стойкой. Та снова покопалась в компьютере, и выяснилось, что владелицей зеленого «мерседеса» является некая Эва Томпкинс, англичанка польского происхождения, проживающая в фешенебельном лондонском районе Челси. Вот интересно, где находится эта самая Эва Томпкинс из Челси, раз ее машина стоит у отеля «Меркурий» в голландском городе Зволле и нервирует собачку? К тому же Эва Томпкинс никогда не проживала в данном отеле. Если бы за ней был забронирован номер в «Меркурии», никто не стал бы заниматься машиной постояльца. Гости ведь имеют право оставить машину на стоянке и раствориться в синей дали. Это их право. И администрацию не должно интересовать, где они находятся и чем занимаются, – могут уехать к знакомым, предаваться там беспробудному пьянству или нежиться в объятиях возлюбленных.
Но совсем другое дело, если человек не проживает и никогда не проживал в отеле.
А собака воет.
Персонал гостиницы все больше нервничал. Наконец кто-то произнес вслух слово, давно вертевшееся на многих языках. Полиция…
– Стоит ли? – засомневался портье. – Подождем еще немного.
– Так воет же…
– Попросим хозяев собаки не приближаться к этой машине. Вдали она не воет.
Кларки охотно согласились, выходя из отеля, описывать широкую дугу, благо их собственное авто стояло далеко от «мерседеса».
После этого «мерседес» простоял еще сутки. Водитель не появлялся, никто им не интересовался. До тех пор, пока в «Меркурии» не поселился некий швейцарец. Случайно проходя мимо «мерседеса», он остановился и потянул воздух носом. Постоял, подумал. И решительно направился к управляющему.
С бесконечными извинениями он начал с того, что живет у самого Женевского озера, где воздух отличается необыкновенной чистотой. К тому же он, Жан Бертье, не курит и ни с какими запахами дела старается никогда не иметь. И ему кажется, что на гостиничной парковке чувствуется какая-то чрезвычайно неприятная вонь. Правда, не везде, только в одном месте. И с этим надо что-то делать. Может, кто-нибудь из постояльцев оставил в машине испорченные продукты?
В этот день обязанности портье исполнял студент, подрабатывавший во время летних каникул. Сам он собачьего воя не слышал, но, как и все служащие отеля, прекрасно знал о том инциденте. К тому же молодой человек был большим любителем детективов. Он не поленился, сбегал к «мерседесу», старательно понюхал и, вернувшись, посоветовал начальству более не медлить с вызовом полиции.
***Так случилось, что сообщение о странном событии в отеле «Меркурий» приняла патрульная машина, в которой находился инспектор из отдела по расследованию убийств Главного управления полиции Амстердама, Юи Рейкееваген. Коллеги согласились подбросить его до нужного ему места. Старший патруля попросил у начальства разрешения свернуть в сторону. Инспектор не возражал, хотя расследование странных происшествий не входило в его обязанности.
До отеля они добрались быстро, и инспектор Рейкееваген выслушал рассказ о пахучей машине. Сообщение он воспринял равнодушно и желания немедленно приступить к расследованию не выказал. Но все изменилось, как только вместе с администрацией отеля он приблизился к подозрительной машине. Инспектор Юи Рейкееваген, как и житель Женевы, тоже не курил, так что с нюхом у него все обстояло как нельзя лучше, и, видимо, благодаря этому на лице инспектора появилось озабоченное выражение. Он внимательно оглядел «мерседес», склонился над его багажником, а затем опрометью кинулся обратно в холл отеля. Озадаченные полицейские поспешили следом.
– Владелица – Эва Томпкинс из Англии, я правильно запомнил? – официальным тоном поинтересовался инспектор у служащей отеля. – Из Челси. Полный адрес имеется?
– Имеется! – не замедлила с ответом девушка, в мгновение ока разыскав нужный адрес.
– Телефон?
– Имеется! Ноль ноль четыре…
– Запишите.
Никто не протестовал, когда инспектор по гостиничному телефону позвонил в Челси. Все присутствующие, затаив дыхание, следили за четкими действиями столичного инспектора. Оказалось, он еще и английский язык знает! Наконец-то все прояснится…
Но как бы не так! Голландец-то знал английский, а вот в Англии с английским оказались проблемы, так что очень скоро инспектор забыл о необходимости сохранять каменное выражение на лице. Дошло даже до того, что раза два пришлось отирать пот со лба. Но тут, похоже, инспектора Рейкеевагена посетила счастливая мысль, и он попросил служащую записывать. Из ответов, которые он с трудом вытягивал из собеседницы, по буквам повторяя слова, присутствующие поняли, что Эвы Томпкинс в Челси нет, она уехала в отпуск, но вовсе не в Голландию, а то ли во Францию, то ли в Польшу. Да-да, точно, в Польшу, вроде бы есть такая страна. По буквам? Нет, спасибо, я понял. Польша – страна в центре Европы, недавно принята… куда принята? По буквам, пожалуйста. Ага, в Европу принята, очень хорошо.