Царство малюток. Приключения Мурзилки и лесных человечков

— Соседи любили храброго, справедливого стрелка Вильгельма, — продолжал доктор Мазь-Перемазь, — не любил его только злой начальник деревни и всячески старался притеснять его. Однажды жестокость старшины дошла до того, что он, призвав Вильгельма Телля, сказал ему: — «Слушай, про тебя говорят, что ты лучший стрелок; докажи это на деле, прострели яблоко, которое будет лежать на голове твоего сына!» — Задрожал бедный отец. — «Смилуйся, ведь долго ли до несчастья!» — взмолился он, — «у меня может дрогнуть рука, и тогда я прострелю голову моего ребёнка; делай со мною, что хочешь, но избавь от такого ужаса». — Но старшину не тронули мольбы отца, и он не взял назад сказанных слов. — «Батюшка, чего ты боишься? — сказал маленький сынишка Телля. — «Разве у такого стрелка, как ты, может случиться промах, полно! Я не боюсь, давайте сюда яблоко. Стреляй, батюшка, и не бойся!» — воскликнул храбрый ребёнок, обводя гордым взглядом окружающих. Смелому мальчику положили на голову яблоко. Раздался выстрел. Глазам присутствующих представились потрясённый, бледный отец и улыбающееся личико сына с простреленным яблоком на голове.
— Каков мальчик! — вырвалось у всех эльфов, — каков молодец! Даже подумать страшно!..
— Что же тут страшного? — послышался из-за дерева хвастливый голосок Мурзилки, — хотите, я готов сделать то же самое?
— Не хвастай, Мурзилка, — заметил ему доктор Мазь-Перемазь, — где тебе, трусишке!
— А вот не струшу, — кричал Мурзилка, — не струшу! Несите яблоко…
Несколько карликов отправились в ближайшие сады за яблоками; малютки отыскали несколько самых больших яблок, в несколько раз больше Мурзилкиной головы, так что в них легко было попасть. С трудом притащили крошки тяжёлую ношу.
— Неужели, в самом деле, хотите стрелять в эти яблоки? — плакался насмерть испуганный трусишка; он не думал, что братья примут всерьёз его хвастовство.
Когда положили ему на голову яблоко, он задрожал и не своим голосом закричал:
— Пучеглазка, стреляй раньше в лежащее на земле яблоко; если ты его прострелишь пополам, тогда я позволю, а то — ни за что.
Пучеглазка прицелился, и яблоко в один мин разлетелось вдвое.
— Ах я несчастный, — рыдал Мурзилка, — Пучеглазинька, миленький, целься повыше, вдруг ты попадёшь мне в голову, что тогда будет?
— Не беспокойся, не попаду! Стой только смирно!
Хвастунишка трясся всем телом, но братья, зная, что ему от этого никакого вреда не будет, хотели раз навсегда отучить его от хвастовства.
Эльфы обступили беднягу. Знайка и Пучеглазка натянули лук. Просвистела стрела, но, вместе с этим, раздался такой отчаянный крик, какого крошки ещё не слыхивали в жизни.
Все бросились к Мурзилке. Тот живёхонек лежал на земле и трясся, как в лихорадке.
— Ой, убили, убили Мурзилочку! — стонал он. — Ах, не подходите! я уже умер, прострелили мою головушку.
Дружный, продолжительный хохот раздался над трусом; он осторожно поднял голову и, видя добродушный смех братьев, не на шутку рассердился.
 
Рассказ Шестнадцатый
Как эльфы очутились в немецкой школе и чему они там учились
Господа, я только что узнал, то ласточки сегодня собираются в путь! — громким голосом заявил на следующее утро Чумилка-Ведун.
— Куда же они собираются? в какую страну?
— Страны они не назвали, — ответил Чумилка, — но говорили между собою, что полетят в страну, где живут немцы.
— Эта страна называется Германией, — пояснил доктор Мазь-
Перемазь.
— Чудесно! значит, мы увидим и Германию, — закричал Пучеглазка. — Я очень интересуюсь этою страною. Побежим же скорее, братцы, к ласточкам, а то они, пожалуй, улетят без нас.
Все послушались совета и бегом пустились к стоянке ласточек. Спустя час малютки сидели уже на спинах пернатых странников и летели по направлению к новой стране.
Долго-долго летели ласточки, покуда добрались до Германии. Города, леса, реки, горы — промелькнули перед эльфами, пока, наконец, ласточки опустились в одном небольшом немецком городе, на крыше дома, на котором висела вывеска с надписью «Schule».
— Что это за вывеска такая? — спросил Мурзилка. — Я хоть по-немецки хорошо знаю, но такого слова не слыхал.
— Плохо же ты знаешь по-немецки, если не знаешь, что «Schule» значит школа, — сказал доктор Мазь-Перемазь.
— То есть я знал, но забыл… — замялся Мурзилка. — Если же в самом деле это школа, то посмотрим, чему там учат.
Заглянули человечки в окно. Видят — ученики складывают свои книги и собираются уходить. Подождали проказники, пока ученики вышли из класса, и всей гурьбой перебрались в класс.
Первое, что остановило внимание малюток в школе, был громадный шар, стоявший на высоких ножках.
— Что это такое? что это за шар? — послышалось со всех сторон.
— Этот шар называется глобусом, — объяснил Знайка, — на нём изображены земля, океаны, моря, горы, реки, города.
— Вот так штука, — удивлялись крошки, — да разве земля круглая?
— Конечно, круглая, — ответил Знайка. — Хотите, я вам покажу на этом глобусе, где мы перебывали вместе с ласточками.
— Покажи! — закричали все.
Знайка одним ловким прыжком вскочил на скамейку. Но как ни высока была скамейка, Знайке трудно было достать до глобуса, и он, чтобы встать повыше, подложил ещё книг.
— Слушайте, я начинаю.
Знайка с важным видом принялся указывать на глобусе, где находится Китай, Индия, Египет, Италия, Швейцария и Германия. К нему на скамейку влезли ещё доктор Мазь-Перемазь, Пучеглазка и Скок — и руками разводили от удивления. Незнайка тоже пробовал влезть на скамейку, но никак не мог.
Только Знайка собирался разыскать Россию, как в класс вбежал Мурзилка.
— Бросьте глобус, бросьте! — кричал он. — Идите за мною. Там, в другом классе, более интересно, там и кафедра, и скамейки…
Эльфы побежали в другую комнату и сейчас же разместились по скамейкам, разобрали лежащие в столе книги и принялись громко читать.
Кому не хватало места на скамье, тот, не смущаясь, садился на пол.
На учительской кафедре также поместилось несколько человечков, между прочим, доктор Мазь-Перемазь с длинной розгой, которая поминутно опускалась вниз, к великому удовольствию тех, чья спина не получала удара.
Мурзилка влез также на кафедру, и — что бы вы думали — он сделал? Ни больше, ни меньше, как вскочил на почтённые плечи доктора; за такое неуважение к учителю его поставили на высокий стул и надели на голову бумажный фунтик. Крошки покатывались с хохоту, глядя на Мурзилку.
Долго длился урок и только уж под вечер, когда с колокольни послышался вечерний звон, малютки побросали книжки и через открытое окно бросились к своим спутникам-ласточкам.
Но — увы! ласточки не подождали на этот раз человечков и, оставив их, отправились в путь.
 
Рассказ Семнадцатый
Как эльфы добрались до морского берега, как они выкупались в море и как они уехали по железной дороге в Париж
После отлёта ласточек малютки пришли к убеждению, что им нечего больше делать на чужбине, и решили вернуться домой, на родину, пешком. Но Мурзилка не хотел ещё вернуться.
— Мы бок-о-бок с Францией, — плакался он, — и не заглянем в эту чудную страну, откуда на весь мир идут моды. Я бы так хотел побывать там и видеть, как теперь одеваются щёголи, — мой костюм совсем износился. Пожалуйста, раньше чем вернуться домой, побываем-ка во Франции, — это такая интересная страна.
Долго уговаривал Мурзилка. Сначала человечки и знать ничего не хотели, но, в конце концов, уступили его просьбам и согласились побывать во Франции с тем, чтобы оттуда уж прямо отправиться домой.
Отдохнули эльфы, привели свои сапожки в порядок и отправились в путь.
Переходя из города в город, они пришли, наконец, в приморский город, славящийся своими целебными купальнями.