Грешники

Деловито осмотрел рай. 
Райончик не хуже Дерибасовской. Уголок мне найдется? 
С в я т а я А к у л и н а (указывая в сторону ада). У соседа рогатого вне очереди. 
Я п о н ч и к. Помилуйте, мне в душу наплевали на белом свете. Нежная Верочка Холодная отвергла мои ухаживания, и блуждания по опаленной земле оборвались трагически. После революции белые драпали из Одессы, а я предложил себя красным. Но те втихаря шлепнули меня в затылок, когда привел я к ним на подмогу полк из лихих ребят. 
Снова зачесалась спина Господня. 
Б о г (Япончику). Повыше. 
Я п о н ч и к. Охотно ублажу. 
Почесал ему спину. 
(Богу.) Если позволите, без мыла прошмыгну к цветку. 
Б о г. Шмыгай вместе с Емелей. 
Я п о н ч и к (Емеле). Балбес, поспеши. 
Япончик с Емелей двинулись к цветку. Бога притягивает подушка. 
Прибыл А р х а н г е л и шепнул Святой Акулине новость. 
С в я т а я А к у л и н а (Богу). Ангелы доставили вместо той женщины другую. 
Б о г. Надобности никакой. 
А н г е л ввел К о м и с с а р а. 
С в я т а я А к у л и н а. Но красотка вошла. 
К о м и с с а р. Не красотка -- Комиссар революции. 
Б о г (с интересом). Вы, материалисты, громогласно трубите, что Бог вымысел. 
К о м и с с а р. Вижу. Упитанный, ухоженный, а на планете маются миллионы обездоленных. К цветку допускаешь шантрапу наподобие Япончика. Трудовой же класс у Дьявола в смоле кипит. 
Б о г. Одессит тут не за благодеяния -- подопытный кролик. В обыденной жизни человеку дана свободная воля: жить по заповедям Божьим, положив упование свое на промысел Божий, или следовать дьявольским страстям, скитаясь по земным мытарствам. Ты тоже далека от смирения, твое место в аду. 
К о м и с с а р. Меня за правдивое слово гноили в царских тюрьмах, за правое дело расстреливали. Борясь за лучшую долю людскую, я не заслужила рая? 
Б о г. Намерения были похвальны, но истинно ли добрые деяния твои? Ступай. 
Комиссар в сопровождении ангелов идет из рая. 
Прибегают Р о г о н о с е ц и В е с е л ь ч а к с криками: 
"В тартар ее! В преисподнюю!" 
К о м и с с а р (чертям). Без грязных лап, джентльмены. 
Черти расступились. 
Комиссар отправилась в ад, за ней адские служители. 
Крадучись появляется Д ь я в о л, подзывает к себе Япончика. 
Д ь я в о л (Япончику). Доложи. 
Я п о н ч и к. Все идет штатно, шеф. 
Д ь я в о л. Жди. Скоро. 
Я п о н ч и к. Понял. 
Дьявол исчезает. 
Картина вторая 
Ад. В котле варится пестрая публика из разных исторических эпох. Среди мучеников К о м и с с а р, С к у р а т о в, Л е в Т о л с т о й, И с т о р и к, И с т е р и ч к а, О б ы в а т е л ь, П а р т и е ц. Каждый стремится в ущерб соседу занять то место, где меньше смолы. 
Лишь Толстой сидит спокойно, смирившись со своей участью, да стоит по колено в смоле, возвышаясь над всеми, Партиец. 
Рядом с котлом В е с е л ь ч а к и Р о г о н о с е ц играют в карты. 
И с т е р и ч к а. Ой, тону! Чуть не с головой в смолу. (Обывателю.) Миленький мой, поддержите. 
О б ы в а т е л ь. Миленький твой на белом свете остался. (Отстраняясь от тонущей Истерички.) В аду закон джунглей. 
И с т е р и ч к а. Спасите. 
К о м и с с а р (протягивая руку Истеричке). Хватайтесь за руку. (Помогает Истеричке приподняться из смолы.) Успокойтесь. 
И с т е р и ч к а. Спасибо, Комиссар. 
О б ы в а т е л ь (чертям). Ваше чертячье благородие, раз Дьявол в бегах, убавьте огонь под котлом, облегчите нашу участь. 
Черти не реагируют. 
С к у р а т о в (Рогоносцу). Эй, образина, погаси пламя! Вылезу -отутюжу, и Дьявол не узнает. 
Скуратов делает попытку вылезти из котла. 
Рогоносец сбрасывает его обратно в котел. 
Р о г о н о с е ц (Скуратову). Похлебай. 
Т о л с т о й (грешникам). Не противьтесь злу насилием. Терпите с благодарностью. 
В е с е л ь ч а к (напевая). 
"Сто веков назад, а может двести 
Кто--то слова первые сказал: 
"Люблю тебя, люблю" -
И хвост на шее галстуком связал. 
Но вот пришло жестокое столетье, 
Ракеты завертелись колесом, 
Стихи читаешь даже в туалете, 
А водку распиваешь за углом. 
И я, набравшись в стельку иль в дрезину, 
К жене на четвереньках приползал: 
"Люблю тебя, люблю", 
Чтоб Дьявол поскорей тебя забрал".[1] 
Р о г о н о с е ц. Про Дьявола ни звука. Он с моей чертихой наставил мне рога. 
В е с е л ь ч а к. Удлиненные рога тебе к роже. 
Из котла доносятся выкрики. 
О б ы в а т е л ь. Не порти лысину, Историк! 
И с т о р и к. Я записываю историю ада. 
И с т е р и ч к а (чертям). Не грешила я, скоромную пищу не ела. Так позвольте выбраться из котла? 
В е с е л ь ч а к. Надоело вариться, зажарим на шампуре. 
Весельчак взял шампур. Истеричка со страха упала в смолу. 
О б ы в а т е л ь (Партийцу). Послушай, Партиец, был ты бессменным членом Политбюро -- от Ильича до Ильича без инфаркта и паралича, отягчен недобрыми деяниями и в смоле не тонешь. Почему? 
П а р т и е ц. Я твердо стою на голове у товарища Сталина. 
Вдруг появляется Д ь я в о л. 
Д ь я в о л (недовольно). Часовые и в картишки. Захотели к чертовой матери? 
Черти вытянулись перед ним. 
Р о г о н о с е ц. Что угодно, но не к матери чертовой. 
Д ь я в о л. Подтянуть дисциплину. 
В е с е л ь ч а к. Есть, командир. 
Д ь я в о л. Историк! 
И с т о р и к (из котла). Я. 
Д ь я в о л. Марксизм--ленинизм не забыл? 
И с т о р и к. Продолжаю штудировать. 
Д ь я в о л. Напомни, как возникают революционные ситуации? 
И с т о р и к. Когда "низы" не хотят жить по--старому, а "верхи" не могут по--старому управлять. 
Д ь я в о л (чертям). Уразумели? 
Черти утвердительно кивают головами. 
Ставлю задачу: прибавить огонька, довести страдальцев до отчаяния, чтобы они взбунтовались, и не удерживать восставших. 
В е с е л ь ч а к. Зачем? 
Д ь я в о л. В запальчивости они перевернут рай вверх тормашками. Но Бог же псих, рассвирепев, выпроводит оттуда всех без разбору: и этих, и тех, что в раю. Мы обреченных в пекло, а Боженька заплачет в гордом одиночестве, что и требовалось доказать. Действуйте. 
Дьявол исчез. Черти раздувают пламя под котлом. 
Ужас и вопли грешников усиливаются. 
И с т е р и ч к а. Бесноватые совсем озверели. 
И с т о р и к. Обречены мы на верную гибель. 
О б ы в а т е л ь (в панике). Помогите, умоляю! 
С к у р а т о в. Муки адские, а в раю, помню, блаженство. 
П а р т и е ц. Ведите нас в рай, Комиссар. 
К о м и с с а р. Час угнетенных настал. Терять нам нечего. Кто был ничем, тот станет всем. За мной, орлы! 
Во главе с Комиссаром грешники беспрепятственно устремляются из ада с криками: "Даешь рай! Вперед!" Черти гасят огонь. 
В опустевшем котле Толстой. 
Р о г о н о с е ц (Толстому). Меланхолик, догоняй орлов. 
Т о л с т о й. Я не орел -- я Лев. Лев Николаевич Толстой. 
В е с е л ь ч а к. Выметайся, Лева, в рай. 
Т о л с т о й. И в котле Сочи. 
В е с е л ь ч а к. На ремонт закрываемся. 
Помог Толстому выбраться из котла. Рогоносец тасует карты. 
Т о л с т о й (Рогоносцу). Сыграем. 
Р о г о н о с е ц. Сдавай. 
Толстой сдает карты, играют стоя. Весельчак начинает напевать и пританцовывать, приглашая остальных поддержать его: 
"Был я очень рад ночку всю подряд веселиться, танцевать. 
Моя Марусечка, танцуют все кругом. 
Моя Марусечка, попляшем мы с тобой. 
Моя Марусечка, а все--то кружится. 
И как приятно, хорошо мне танцевать с тобой одной, 
Моя Марусечка...".[2] 
Внезапно влетает Д ь я в о л. Карты падают на пол. 
Т о л с т о й (в страхе). Нечистая сила.