И пришла любовь...

Оглядевшись и поняв, что они одни, Новелла вручила министру листок, данный ей Вейлом.
— Я привезла вам вот это, милорд, от «агента один-пять».
Виконт замер и удивленно уставился на Новеллу. Затем, словно не веря собственным ушам, он спросил:
— Вы сказали, от «агента один-пять»?
— Да, милорд.
Виконт никак не мог оторвать от нее взгляд, Но вот, не задавая больше вопросов, он развернул записку и встал со стула. Потом снова сел и открыл ящик стола извлеченным из кармана сюртука ключом. Достал маленькую голубую книжку и положил ее на пресс-папье. Новелла догадалась: она необходима для расшифровки сообщения.
Виконт довольно долго изучал книжку и листок и наконец сказал:
— То, что вы привезли мне, мисс Вентмор, весьма интересно и важно. Я уверен, что больше вы ни с кем об этом не говорили.
— Ни с кем, милорд. Мне велели хранить это в тайне.
— Знаете ли вы, кто такой «агент один-пять»?
— Да, милорд.
— Где он находится?
— У меня дома, в Вентмор-Холле, Хит.
Виконт вздохнул. Новелле показалось, что это был вздох облегчения.
— Я не собираюсь задавать вам ненужных вопросов, — произнес виконт, — но не могли бы вы объяснить мне, как он там оказался?
— Конечно, милорд. Думаю, вы должны знать, что он скрывается.
— Скрывается? — удивленно переспросил виконт. — От кого?
Какое-то мгновение Новелла колебалась, но затем решила рассказать всю правду.
— «Агент один-пять» вбежал в мой дом три дня назад. Он попросил меня спасти его, потому что несколько человек гнались за ним, чтобы убить.
Виконт широко раскрыл глаза, но не стал прерывать рассказ.
— Он был ранен в руку, — продолжала Новелла, — и рана сильно кровоточила. Я поверила ему и спрятала.
Она подумала, что виконт заинтересуется, куда именно она спрятала агента, однако тот молчал.
— Едва он успел спрятаться, как появился лорд Гримстон.
— Лорд Гримстон?
— Да, милорд. Он живет недалеко от нас.
— И этот Гримстон охотился за «агентом один-пять», верно?
— Да, милорд. Он сказал, что ищет человека, который вбежал в дом. Но я убедила его, что он ошибся, тогда его люди обыскали сад и уехали.
— А «один-пять» все еще находится там?
— Да, милорд. У него началась горячка, из-за этого сам он не смог поехать в Лондон.
— И вы прибыли вместо него, — закончил виконт. — Могу только сказать, что я очень благодарен вам.
Он посмотрел на бумажку, которую держал в руке.
— Думаю, вы поймете, мисс Вентмор, если скажу, что хотел бы обсудить это с премьер-министром. Поэтому я должен попросить вас ненадолго остаться здесь. Постараюсь обернуться побыстрее, а вам пока принесут кофе.
— Благодарю вас, ваша милость, это будет прекрасно, Виконт позвонил в колокольчик, стоявший на столе, и дверь почти мгновенно открылась.
— Принесите мисс Вентмор кофе и чего-нибудь к нему, — распорядился он.
Взяв со стола листок, он положил голубую книжку обратно в ящик и запер его. Тепло улыбнувшись Новелле, виконт вышел.
Девушка огляделась вокруг — она никогда не думала, что ей придется побывать в военном министерстве. Интересно, что скажет отец, когда узнает про этот ее визит? Она была уверена, он похвалит ее за то, что она помогла Вейлу скрыться от лорда Гримстона.
А каким образом сам лорд оказался замешан в этой истории, подумала Новелла, вспомнив, как виконт Палмерстон удивился, услышав об этом.
«Лорд Гримстон — ужасный человек. Надеюсь, в мое отсутствие он не напугает нянюшку».
Перед отъездом Новелла строго-настрого приказала Даукинсу никого не пускать в дом, пока ее не будет. Если бы лорд Гримстон или кто-либо другой вознамерился попасть в дом, слуга отказался бы открыть дверь.
Между тем принесли кофе; Новелла выпила чашечку и съела несколько маленьких бутербродов с паштетом. Она наверняка была бы поражена, узнав, сколько шуму наделал клочок бумаги, который она передала виконту Палмерстону.
Виконт срочно отправился в дом номер десять по Даунинг-стрит, где находилась резиденция премьер-министра.
Премьер-министр, граф Ливерпульский, был весьма хорош собой, высок, подтянут и изящен.
Несмотря на молодость, он стал довольно известным политиком, и служебные заботы уже наложили отпечаток на его лицо. Оно приобрело суровое выражение, однако широкий лоб и задумчивый взгляд выдавали в графе спокойного и рассудительного человека. Работавшие с ним люди знали, что он всегда последователен и честен. Такая репутация сохранялась за ним с тех пор, как он попал в парламент, где произнес впечатляющую первую речь.
Питт, бывший тогда премьер-министром, отметил, что это «самая сильная речь, произнесенная молодым членом парламента». О ней говорили как о философской и содержательной, убедительной и аргументированной, как о поразительном образце ораторского искусства.
Графу было всего тридцать, когда, вскоре после начала войны, его назначили секретарем по иностранным делам. Это было высочайшей честью для молодого человека. Теперь же он снова и снова доказывал свои блестящие способности администратора, уважаемого всеми, кому приходилось с ним работать.
Когда объявили о прибытии виконта, граф был один.
— Очень рад вас видеть, — поднялся он навстречу коллеге, — хотя немного удивлен вашим появлением.
— Я это предполагал, — ответил виконт, — но мне только что доставили сообщение от «агента один-пять». Думаю, оно вас удивит и обрадует.
У премьер-министра загорелись глаза.
— Я был весьма обеспокоен, что мы ничего не слышали об «агенте один-пять».
— Я тоже. Однако сейчас он в безопасности, несмотря на ранение. Он прячется в доме генерала сэра Александра Вентмора.
— Господи, а туда-то он как попал? — воскликнул премьер-министр.
— Видимо, ему повезло. Тем не менее позвольте мне прежде рассказать вам, что он пишет.
— Жду с нетерпением.
— Я расшифровал его сообщение, — продолжал виконт. — В нем говорится, что под предлогом комплектования испанской армии в Галации Веллингтон втайне собирает в Корунне корабли, ружья и обмундирование для переправки в Сантандер-Бей.
Премьер-министр ахнул.
— Сантандер-Бей? — повторил он.
Виконт только улыбнулся.
— Двести пятьдесят миль к востоку? Не могу поверить! — изумился граф.
— Это действительно так, — заверил его виконт. — Вы ведь понимаете, что в случае успеха этой акции наши пути сообщения с Англией сократятся на четыреста миль на суше и столько же на море. Вместо того чтобы отрываться от поставщиков, Веллингтон движется к ним.
— Понимаю, — кивнул премьер-министр. — С каждой милей, приближающей его к северо-востоку, к морю, из которого он черпает силы, линия коммуникаций будет становиться все надежнее.
— Именно так! — подтвердил виконт. — Я не припомню случая, когда бы использование морских сил на земле было бы эффективнее при ведении военных действий.
Торжествующая нотка в его голосе вызвала на лице премьер-министра улыбку.
— Вы понимаете, что операция будет связана с вмешательством со стороны американцев?
— Я знаю это, — ответил виконт.
Не было нужды пояснять эти слова. Атака на беззащитную канадскую границу была отбита несколькими сотнями солдат регулярной армии во главе с британским главнокомандующим, но оба политика понимали, что американские фрегаты, вооруженные и укомплектованные лучше британских, одержали на море втрое больше побед. К всеобщему удивлению, американские каперы стали появляться у португальского побережья и нападать на корабли, снабжавшие армию Веллингтона всем необходимым. Это не представляло слишком большой угрозы, поскольку силы королевского морского флота были весьма велики, а Соединенные Штаты не имели ни одного крупного боевого корабля. Однако на данный момент действия американцев могли помешать Веллингтону, если б доклад о его новой гениальной стратегии не смог оказаться в руках власть предержащих в Лондоне.
— Я могу понять, что Веллингтон, — сказал премьер-министр, — счел полученную нами информацию слишком важной для того, чтобы доверить ее менее умному агенту, чем «один-пять».