Крылья экстаза

Так прошло несколько минут.
– Я жду! – раздался требовательный голос графа.
– Я… Я… – Губы, казалось, отказывались слушаться свою хозяйку. – Я… не та, за кого ты меня принимаешь, я…
– Ты не графиня Кастельно?
– Н-нет…
– Еще один обман? Тина кивнула.
– Тогда кто же ты?! Но позволь сказать мне прежде, чем прозвучит твое признание, что кем бы ты ни была. Тиной Бельфлер, графиней де Кастельно или еще Бог знает кем, для меня – ты женщина, которую я люблю и на которой женюсь несмотря ни на что!
– Ах, если бы только я могла выйти за тебя замуж… я была бы счастливейшим человеком на свете… – Слезы продолжали душить ее.
– Но почему ты не можешь этого сделать? Уже не можешь?
– Не совсем так…
– Но если ты помолвлена, то забудь! – вскричал граф. – Наверное, как это принято в большинстве французских семей, тебя еще девочкой обручили с каким-нибудь юношей из богатой семьи, не спросив вашего согласия? Но все это можно исправить! Ты в любом случае станешь моей женой, а не его!
И снова у Тины мелькнула спасительная мысль о побеге. Она была уверена, что Кендрик в любом случае помог бы им, из дома можно было бы ускользнуть ночью, перебраться через садовую стену и оказаться на французской территории еще до рассвета… А потом… Потом потребуется еще по крайней мере неделя, чтобы выяснить, кто помог ей совершить побег, а за это время они сумели бы уже обвенчаться совершенно законно и она была бы его женой как перед Богом, так и перед людьми… По история о кузине Гертруде снова пришла ей на память. Не случится ли подобного и с ними? Жизнью графа девушка не могла рисковать и потому решила быть откровенной до конца.
И, словно читая ее мысли, как случалось уже не раз, граф сказал:
– В любом случае ты должна сказать мне правду. Тина. Секреты между любящими людьми отравляют любовь и ставят меж ними ненужные преграды.
Это было правдой.
И граф должен знать ее, сколь бы убийственной она ни была. Тина решилась пожертвовать собой ради их великой любви.
Она набрала в легкие побольше воздуха и на одном дыхании, зажмурив глаза, выпалила:
– Я – принцесса Мария-Терезия Виденштайнская!
Наступило гробовое молчание. Слезы лились по щекам девушки, и она подняла руки к лицу, чтобы закрыться.
– Это действительно правда? – медленно и тихо переспросил граф.
Будучи не в силах говорить, девушка только кивнула.
– И вы, дочь короля, отправились в Париж изображать распутную женщину, не имея ни малейшего представления об этой стороне жизни?
– Я… Мы с Кендриком были так несчастны… – уже в голос заплакала Тина. – Папа сказал нам, что его отправит в прусские казармы в Дюссельдорф, чтобы сделать настоящим офицером….
– О, как я понимаю его чувства! – воскликнул граф. – Но как он посмел взять в Париж вас?!
– Мы всегда и везде… были вместе… И с его стороны было бы очень жестоко… оставить меня одну…
– Но ведь он мог бы взять вас ив качестве сестры!
– Но в таком случае, как он думал, мы не могли бы повеселиться, потому что мне нужна сопровождающая, ну и все прочее… И поэтому мы выбрали вариант… любовницы…
– Мне понятен ход размышлений вашего брата, но, с другой стороны, вся идея ужасна и безнравственна с самого начала. И где были ваши сопровождающие?
– Нам удалось убежать, потому что мы ехали как раз сюда, в Эттинген. Парижский экспресс остановился на узловой станции как раз тогда, когда там стоял и наш поезд… Мы просто перешли с одного поезда на другой, а этим двум старикам, что ехали с нами… оставили письмо, в котором написали, что если они… все расскажут папе, то им не миновать неприятностей…
– Весьма изобретательно. Но день расплаты все же настал. Что же вы намерены предпринять в отношении нас?
Тина порывисто подалась к графу.
– Я хочу выйти за вас замуж! Я только об этом и молюсь, чтобы быть с вами всю жизнь и обожать вас… Но это невозможно. Никогда.
– Отчего же? Неужели роскошь и обстановка королевского дворца для вас дороже нашей любви?
Тина отошла от окна и положила обе руки графу на плечи.
Он же продолжал стоять неподвижно, и холодная улыбка блуждала по его окаменевшему лицу.
– Я люблю, люблю тебя… и клянусь, люблю больше жизни… Если ты женишься на мне, я пойду с тобой на край света, куда угодно…
– По, будучи принцессой, вы не можете этого сделать.
– Но я хочу! Если же мы сможем быть вместе, только скрываясь и оставив все, то я согласна и на это!
– Но, даже несмотря на такие столь пылкие чувства, вы отсылаете меня?
– Я… вынуждена это сделать.
– Почему? – В глазах графа теперь стоял холод.
Тина умоляюще подняла на него глаза.
– Прошлой ночью я как раз говорила Кендрику, что не могу без тебя жить, что готова бежать в Париж хоть сейчас, чтобы найти тебя…
– Но Кендрик, конечно, совершенно разумно отговорил вас от этого безумного шага?
– Он сказал, что если я сделаю это, то… то ты можешь умереть! Граф невольно вздрогнул.
– Из чего же он сделал такой вывод?
– Такая история произошла с одной нашей кузиной. Она влюбилась в дипломата, в то время как должна была выйти замуж за короля Албании…
– И что же произошло?
– Они с дипломатом решили сбежать, думая, что про их планы никто не знает, но в последний день ее возлюбленный поехал на верховую прогулку и с ним произошел так называемый несчастный случай – он был найден около лошади со сломанной шеей.
– И вы думаете, подобное может произойти и со мной?
– Кендрик в этом просто уверен, а если ты персона менее значительная, то тебя просто посадят в тюрьму, обвинив, например, в шпионаже.
– В случае шпионажа я буду не посажен в тюрьму, а расстрелян, – сухо заметил граф.
Тина вскрикнула.
– Так как же я могу позволить это?! Как я могу рисковать твоей жизнью?! Ведь я люблю тебя, люблю столь отчаянно, что, если бы не этот страх, я тотчас собрала бы чемодан и уехала с тобой прямо сейчас! Но если с тобой что-нибудь случится, мне останется тоже только… покончить с собой! – Последние слова Тина произнесла еле слышно, но граф уловил их.
Он решительно обнял девушку, что вызвало у нее новый поток слез.
– Я люблю тебя, – плакала она, – жить без тебя я не могу, без тебя словно сотни раскаленных ножей вонзаются в мое сердце! Но что же мне делать? Я не могу, чтобы ты ради меня… умер! – Рыдания готовы были перейти уже в истерику. По тут губы графа коснулись ее волос.
– Не плачь, родная моя, не плачь, наша любовь победит все преграды, и пусть мы встретились при таких странных обстоятельствах, ты никогда не пожалеешь об этом.
– Я и не жалею! Встреча с тобой – самое счастливое событие в моей жизни! По ведь тебе оно принесло так много горя, тебя мог убить на дуэли маркиз, а теперь мы и вовсе должны расстаться… И все это по моей вине! – продолжала рыдать девушка.
– Здесь вина не твоя, а, скорее, Судьбы. Это она сделала вас с братом настолько отважными, что вы отправились в Париж, она столкнула нас на Балу художников, она дала мне возможность вновь обрести тебя, когда я уже думал, что потерял тебя навеки.
– И все же ты должен покинуть меня… – Тина глядела на графа, заплаканная, с покрасневшим носиком, но даже и такой она казалась ему прекрасней всех на свете.
– Я люблю тебя, – повторил он. – Один Бог знает, как я люблю тебя, но и ты должна быть мужественной, моя девочка.
– Это не так легко… Ведь я сказала тебе еще не все…
– Что же?
– Папа с мамой уже приготовили мою свадьбу.
– Итак, ты помолвлена, но с кем?
– С… англичанином.
– И это ужасает тебя?
– Конечно! Англичане холодны, бесчувственны и жестоки… Мне придется всю жизнь жить среди таких бессердечных людей, людей, которые никогда не смеются и никого не любят… жить без тебя…
– Кто же этот суровый англичанин?
– Герцог Фэйверстоун. Он скоро приедет сюда на «Золотой приз». – Тина подумала, что граф не понял, и пояснила: – Это наши самые знаменитые скачки.