Лангольеры

– Вот и хорошо, – сказал Ник. – И еще одно. Когда я отпущу твой нос, ты можешь замыслить какую-нибудь месть. Мыслить разрешается, все в порядке. Но если вздумаешь что-то предпринять, совершишь ужасную ошибку. Хочу, чтобы ты все запомнил: то, что я сделал с твоим носом, я так же легко смогу сделать с твоими яйцами… Более того, я могу их закрутить так, что, когда отпущу, ты полетишь вертолетиком по салону. Так что удались с мистером…
– Гаффни, – повторил мужчина в красной рубашке.
– Верно, Гаффни, извините. Так вот, отправишься с мистером Гаффни. И чтоб без фокусов. Не вздумай. Да просто, если пикнешь, я помогу тебе как следует уяснить, что такое боль. А ну подними большой палец, что понял.
Джерси затряс большим пальцем с таким энтузиазмом, словно голосовал на шоссе с коликами в животе.
– Ну, тогда все. – Ник отпустил его нос.
Тот попятился, глядя на Ника с яростью и недоумением. Он был похож на кота, которого внезапно окатили холодной водой.
Ярость не тронула Брайана, а вот из-за этого недоумения в нем шевельнулась жалость к Джерси. Потому что он и сам пребывал в недоумении и растерянности.
Джерси поднял руку и потрогал нос, чтобы удостовериться в его наличии. Из каждой ноздри текла узенькая струйка крови. Кровь попала на кончики его пальцев, и он посмотрел на них, не веря своим глазам. Разинул было рот, но Дон Гаффни предостерег:
– Не стоит, мистер. Этот парень сделает. Лучше пойдемте со мной.
Он взял Джерси под руку. Тот попытался слабо сопротивляться, снова раскрыв рот.
– Напрасно, – сказала ему девушка, выглядевшая обалдевшей.
Он закрыл рот и позволил Гаффни отвести себя на задний ряд первого класса. Один раз оглянулся с потрясенным выражением на лице и снова заткнул пальцами ноздри.
Между тем Ник, полностью потерявший всякий интерес к своей жертве, всматривался в иллюминатор.
– Похоже, мы пролетаем над Скалистыми, – сказал он, – и вроде бы достаточно высоко.
Брайан тоже посмотрел в иллюминатор. Конечно, Скалистые Горы, где-то над их серединой, судя по всему. Высота на глазок 35 000 футов. Мелани Тревор как раз что-то в этом роде и сказала ему. Так что пока вроде бы все нормально…
– Давайте-ка помогите мне высадить эту дверь, – сказал он.
Ник изготовился перед дверью.
– Ну что, Брайан, позволите мне быть капитаном в этой операции? Опыт у меня кое-какой есть.
– Милости прошу. – Брайану стало немного любопытно, что это у него за опыт – сворачивать носы и взламывать двери. Видимо, какая-то долгая история.
– Для начала полезно знать, насколько крепок замок, – сказал Ник. – Если переборщить, можно бомбой влететь в пилотскую кабину. А у меня, честно говоря, что-то нет желания треснуться об какую-нибудь штуку, которая моего веса не выдержит.
– Я, по правде сказать, не знаю, – честно признался Брайан. – Но не думаю, что замок не так уже прочен.
– Ладно, – сказал Ник. – Тогда встаньте лицом ко мне, правым плечом к двери, а я – левым.
Брайан тоже изготовился.
– На мой счет. Одновременно плечом на счет три. Слегка присядем. Дверь легче поддастся, когда бьешь поближе к замку. Только не изо всей силы, а так – вполсилы. Не выйдет – повторим. Все ясно?
– Ясно.
Девушка, пришедшая немного в себя, сказала:
– Они, наверно, ключ снаружи под ковриком не оставляют? М-м?
Ник удивленно посмотрел на нее, потом на Брайана.
– А что, может, и правда – где-то ключ еще припрятан?
Брайан покачал головой:
– Боюсь, что нет. Предосторожности против террористов.
– А! Ну да! – согласился Ник. – Конечно же. – Он посмотрел на девушку и подмигнул ей. – Все равно приходится головой работать, верно?
Девушка неуверенно улыбнулась.
Ник повернулся к Брайану:
– Готовы?
– Готов.
– Поехали. Раз… два… три!
Они одновременно, слегка присев, ударили, и дверь весьма легко распахнулась.
Там был маленький порожек-выступ, слишком малый для ступеньки. Брайан об него споткнулся носком туфли и, возможно, полетел бы кубарем в кабину, если бы Ник не поймал его за плечо. Этот человек умел действовать молниеносно, как кошка.
– Порядок, – сказал он скорее себе, нежели Брайану. – Посмотрим, с чем имеем дело.
Кабина была пуста. Когда Брайан увидел ее, у него мороз пробежал по коже. Конечно, хорошо было знать, что 767-й мог лететь тысячи миль на автопилоте, используя информацию, запрограммированную в его навигационной системе, – Богу известно, сколько миль он сам налетал таким образом – но иное дело увидеть пустые кресла пилотов. Вот отчего стало не по себе. За всю свою долгую службу такого ему видеть не доводилось.
И вот теперь увидел. Контрольные приспособления сдвигались сами собой, внося бесконечно малые коррективы, необходимые, чтобы самолет точно соблюдал намеченный курс. Пульт светился зеленым светом. Два маленьких крылышка на индикаторе твердо держались над искусственным горизонтом. За двумя косыми оконцами миллиарды звезд перемигивались в предрассветном небе.
– О-о… ничего себе, – тихо произнесла девушка.
– У-у-и-и, – почти одновременно с ней отозвался Ник. – Ты только посмотри, дружок.
Ник указал пальцем на наполовину выпитый стаканчик кофе на консоли сервиса слева от сиденья пилота. Рядом лежало надкусанное датское печенье. Брайан тотчас вспомнил свой сон, и вдруг его бросило в дрожь, он буквально не мог совладать с собой.
– Это произошло быстро, что бы оно ни было, – проговорил он. – И вон там посмотри. И вон.
Сначала он показал дрожащим пальцем на сиденье пилота, потом на пол у кресла помощника пилота. Две штуки наручных часов поблескивали при свете контрольного пульта: «Роллекс» и электронный «Пульсар».
– Если вам нужны часы, можете выбирать, – послышался голос позади них. – В салонах их тонны.
Брайан обернулся через плечо и увидел Альберта Косснера, такого аккуратного и юного в своей черной ермолке и рубашке с надписью «Хард Рок». Рядом с ним стоял пожилой джентльмен в потрепанном спортивном плаще.
– Что, действительно? – спросил Ник. Впервые, кажется, он несколько был выбит из колеи.
– Часы, драгоценности, очки, – ответил Альберт. – Еще сумочки. Но самое жуткое там… ну, то, что вышло изнутри людей. Я уверен, изнутри. Искусственные суставы, сердечные стимуляторы и подобное.
Ник посмотрел на Брайана Энгла. Англичанин заметно побледнел.
– Я пришел примерно к тому же выводу, что и наш бесцеремонный и шумливый друг, – сказал он, – что наш самолет по какой-то причине, пока я спал, где-то приземлился, и большинство пассажиров и экипаж почему-то вышли.
– Я бы проснулся, едва началось снижение на посадку, – сказал Брайан. – Профессиональная привычка. – Он обнаружил, что не может оторвать взгляда от полувыпитого стаканчика и дважды надкусанного датского печенья.
– В обычных условиях я бы сказал то же самое, – согласился Ник. – Поэтому решил, что мне в напиток подсыпали снотворного.
«М-да», – подумал Брайан, – «не знаю, чем этот парень зарабатывает на жизнь, но уж точно не торговлей подержанными автомобилями».
– Мне снотворного не подсыпали, – сказал Брайан, – потому что я ничего не пил.
– И я ничего не пил, – сказал Альберт.
– В любом случае не могло быть ни посадки, ни взлета, пока мы спали, – заключил Брайан. – Вы можете лететь на автопилоте, а «конкорд» может даже приземлиться на автопилоте. Но без человека никак не обойтись при взлете.
– Значит, мы не приземлялись? – спросил Ник.
– Ни в коем случае.
– Так куда же они девались, Брайан?
– Не знаю. – Он прошел к креслу пилота и уселся в него.
Рейс № 29 летел на высоте 36 000 футов, как и говорила ему Мелани Тревор, по курсу 090. Через час или два он изменится, когда самолет примет направление точно на север. Брайан взял навигационный журнал, посмотрел на спидометр и быстро проделал ряд вычислений. Потом надел наушники.
– Денвер-центр, это «Гордость Америки», рейс № 29, прием.