Двигающийся палец

Полицейский был молодой, и был он ирландец по фамилии О'Бэннион. Когда он наконец появился, под дверью квартиры Митла и на лестнице уже толпилась кучка соседей. Кроме Денниса Фини, пылавшего яростью, вид у всех у них был озабоченный.
О'Бэннион постучал в дверь, потом хрюкнул, а затем уже принялся колотить.
— Ломайте ее, — предложила миссис Хавьер. — Мне на восьмом этаже было слышно.
— Он спятил, — сказал Фини. — Наверно, убил жену.
— Нет, — возразила миссис Дэттлбаум. — Она утром ушла, как обычно.
— Она же могла и вернуться, — снисходительно заметил Фини, и миссис Дэттлбаум замолчала.
— Мистер Миттер! — крикнул О'Бэннион.
— Митла, — поправила миссис Дэттлбаум. — Через «л».
— О черт, — разозлился О'Бэннион и поддал дверь плечом. Она распахнулась, и он вошел в квартиру, а Фини последовал за ним по пятам. -Стойте здесь, мистер, — остановил его О'Беннион.
— Черта с два, — проворчал Фини. Он рассматривал кухню, где на полу валялись разбросанные инструменты, а шкафы были забрызганы блевотиной. Его маленькие глазки были исполнены любопытства. — Это мой сосед. И, в конце концов, я вызвал полицию.
— Мне наплевать, хоть Москву вызывайте по горячей линии, — отрезал О'Бэннион. — Проваливайте к чертям или я заберу вас в участок вместе с этим типом Митли.
— Митла, — поправил и неохотно вышел в прихожую, оглядываясь на то, что творилось в кухне.
О'Бэннион отослал Фини в основном из-за того, что не хотел, чтобы тот видел, как он растерян. Во-первых, раскардаш в кухне. Во-вторых, запах -за сильной вонью химической лаборатории ощущалось нечто другое. О'Бэннион опасался, что этим другим могла оказаться кровь.
Он обернулся, чтобы удостовериться, что Фини совсем ушел, а не топчется в прихожей, где висели пальто, а затем осторожно двинулся в гостиную. Убедившись, что никто не смотрит, он выхватил пистолет из кобуры. Заглянув в кухню, он убедился, что там пусто. Все верх дном, но пусто. А… что это налипло на шкафы? Он не уверен, но, судя по запаху… Звук позади него — легкое шарканье — прервал эту мысль, и он резко обернулся с пистолетом в руке.
— Мистер Митла?
Ответа не было, но снова послышалось шарканье. Из прихожей. Значит, либо в ванной, либо в спальне. Сержант О'Бэннион направился на звук, нацелив пистолет вверх. Он держал его точно так же, как Говард ножницы. Дверь ванной была распахнута настежь. О'Бэннион был вполне уверен, что звук доносится оттуда, как и тот подозрительный запах. Он пригнулся, затем толкнул дверь дулом пистолета.
Ванная напоминала бойню в конце смены. Стены и потолок в потеках крови. Лужи крови на полу, широкие полосы снаружи и внутри раковины — вот где ее больше всего. Окно разбито, валяется пустой флакон средства для чистки раковин (вот откуда ужасный запах), мужские туфли в разных концах помещения. Одна из них изодрана в клочья.
Когда дверь раскрылась шире, он увидел мужчину.
Говард Митла, разделавшись с кусками пальца, забился в промежутком межу ванной и стеной. Электрические садовые ножницы лежали у него на коленях, но батарейки сели — видимо, кость оказалась все же прочнее веток. Волосы торчали во все стороны, как иглы дикобраза. На щеках и лбу запеклась кровь. Широко раскрытые глаза были совершенно пусты — такое выражение О'Бэннион всегда наблюдал у ненормальных.
«Господи Иисусе, — подумал он. — Этот тип был прав — он таки убил жену. Во всяком случае, кого-то он убил. Но где же труп?»
Он заглянул в ванну, но ничего там не увидел. Это было, казалось, самое подходящее место, но в то же время оно оказалось единственным, где не было ни одного пятнышка крови.
— Мистер Митла? — спросил он. Он не целился прямо в Говарда, но дуло пистолета глядело куда-то рядом.
— Да, это я, — ответил Говард отстраненным, вежливым тоном. — Говард Митла, аудитор, к вашим услугам. Хотите воспользоваться туалетом? Валяйте. Теперь вас ничто не побеспокоит. Думаю, эта проблема разрешена. По крайней мере на ближайшее время.
— Гм, вы бы лучше отдали оружие, сэр.
— Оружие? — Говард недоумевающе взглянул на полицейского, потом понял. — Вот это? — Он поднял ножницы для резки кустарника, и в первый раз дуло пистолета сержанта О'Бэнниона нацелилось на самого Говарда.
— Да, сэр.
— Разумеется, — произнес Говард. — Он равнодушно швырнул ножницы в ванну. Батарейки со стуком выскочили наружу. — Оно уже не действует. Батарейки сели. Но… что я говорил насчет туалета? По зрелому размышлению я вам все-таки не советовал бы.
— Да ну? — Теперь, разоружив человека, О'Бэннион не представлял, как действовать дальше. Было бы гораздо проще, если бы существовала жертва. Он думал, что следовало бы надеть наручники на этого типа, а потом вызвать подкрепление. Единственное, что он знал точно, — ему следует убираться из этой вонючей, жуткой ванной.
— Да, — продолжал Говард. — В конце концов, подумайте сами, сержант: на руке пять пальцев… на одной руке, заметьте… а вы когда-нибудь задумывались, сколько выходов в подземный мир из одной обыкновенной ванной? Считая отверстия кранов? Я насчитал семь. — Говард помолчал, а затем добавил: — Семь — это простое число, то есть число, которое делиться только на единицу и на себя.
— Прошу подержать руки вместе, сэр, — предложил сержант О'Бэннион, отстегивая наручники от пояса.
— Вай говорит, что я знаю всю на свете, — сказала Говард, — но Вай неправа. — Он медленно протянул руки.
О'Бэннион присел на корточки и ловко надел браслет на правое запястье Говарда.
— Кто это Вай?
— Моя жена, — ответил Говард. Он уставился на сержанта пустыми, блестящими глазами. — Она спокойно идет в туалет, когда там есть кто-то еще. Она бы, наверное, и вас не постеснялась.
Сержанта О'Бэнниона осенила ужасная, но вполне правдоподобная мысль: этот странный маленький человечек убил жену садовыми ножницами, а потом каким-то образом растворил труп жидкостью для чистки раковин — и все потому, что она не хотела убираться из ванной, когда тот пытался промыть слив.
Он защелкнул наручники.
— Вы убили свою жену, мистер Митла?
Говард, казалось удивился. Но тут же снова погрузился в странную, вязкую апатию.
— Нет, — сказал он. — Вай у доктора Стоуна. Они ставят полную верхнюю челюсть. Вай говорит, это грязная работа, но кто-то же должен ее делать. Зачем мне убивать Вай?
Теперь, когда этот тип был в наручниках, О'Бэннион более твердо ощущал почву под ногами.
— Ну, похоже, кого-то вы все-таки убили.
— Просто палец, — ответил Говард. Руки у него по-прежнему были протянуты вперед. Отблеск света лежал на цепочке наручников, словно капли ртути. — Но на руке не один палец. И потом, у руки есть хозяин. — Глаза Говарда бегали по ванной, уже погрузившейся в полумрак. — Я сказал, что он может приходить в любое время, но я тогда был в истерике. Я понял что… не справлюсь. Он рос, понимаете. Рос, как только попадал на воздух.
Что-то вдруг плеснуло под закрытой крышкой унитаза. Говард скосил глаза в ту сторону. Сержант О'Бэннион тоже. Плеск повторился. Похоже, там билась форель.
— Нет, я ни в коем случае не стану пользоваться туалетом, — твердо заявил Говард. — На вашем месте я бы крепился, сержант. Крепился, сколько мог, а потом пошел бы к мусорным ящикам.
«Сматывайся отсюда, парень, — сказал он себе. — Держись, а то спятишь, как этот тип».
Он взглянул на унитаз.
— Не стоит, сержант, — предостерег Говард. — Явно не стоит.
— Что здесь произошло, мистер Митла? — спросил О'Бэннион. — И что вы держите в унитазе?
— Что произошло? Это как… как… — Говард напряженно искал сравнение, потом улыбнулся. Это была улыбка облегчения… но глаза по-прежнему не отрывались от закрытого унитаза. — Как «Поле чудес», -закончил он. — Вернее, как суперигра. Тема: «Необъяснимое». Ответ последнего тура: «Потому что оно может произойти». А знаете, какой вопрос последнего тура, сержант?
Остолбенело, не сводя с Говарда глаз, сержант О'Бэннион покачал головой.