Благородный разбойник

Девушка кивнула. Не выказав ни малейшего удивления, она сделала глоток, сморщила нос и улыбнулась.
– Он чуточку горький, мэм. Но милорд сказал, у вас пройдет голова.
Элейн подождала несколько минут, чтобы удостовериться, что девушка осталась в живых.
– Как тебя зовут?
– Маргарет, с позволения вашего великолепия. – Девушка снова поклонилась.
– Не называй меня «великолепием».
Прижимая руки к глазам, Элейн опять увидела кольцо. Она села, натянула простыню до подбородка. В голове пульсировала боль. Маргарет не упала в обморок, не умерла, поэтому Элейн взяла кубок и отпила из него. Затем попыталась снять кольцо. Тщетно.
– Оно вас беспокоит, ваша светлость? – с тревогой спросила Маргарет.
– Это не мое кольцо. – Элейн проглотила оставшийся сок, чувствуя на языке металлический привкус. – Я не совсем еще выжила из ума от его отравленного вина.
Хотя леди Беатрис предоставили великолепную комнату, но эта была намного богаче. Ни один король не от казался бы от таких ярких фресок и резьбы, украшавших сводчатый потолок. На первый взгляд они казались религиозными картинами или галантными сценами в цветущих садах, но, присмотревшись внимательнее, можно было увидеть астрологические знаки, вплетенные в головные уборы дам. И существа, лежащие возле их ног, были не комнатными собачками, а маленькими чудовищами, феями или чем-то неописуемым. Каркас высокой кровати был позолоченным, на столе, покрытом бархатной скатертью, лежали свитки и книги. Элейн насчитала в трех стопках двенадцать томов. За исключением библиотеки пирата, она никогда еще не видела столько книг, собранных в одном месте.
– Что это за комната? – спросила она, прижимая к себе вышитое покрывало.
– Спальня милорда, ваша светлость, – осторожно сказала Маргарет.
– Почему я здесь? Он сюда придет?
Маргарет кивнула:
– Немного погодя. Он вернется с леди и еще кое с кем. Я приготовлю вашу светлость и комнату к осмотру.
– Осмотру?
– Простыни, мадам. У меня есть также цветы! Красиво разложу их рядом с вами в кровати, если это вас не смутит.
– Я не понимаю, о чем ты говоришь. – Элейн по-настоящему испугалась. – Какой осмотр? Кто придет? Меня собираются продавать?
Маргарет покачала головой.
– Нет, ваша светлость, что вы! Если уж он не продал в рабство ни одну из нас, как он позволит сделать такое с вами?
– Он уже несколько раз говорил об этом. Угрожал мне.
– Да простит меня Господь, миледи, но я не могу вам поверить.
– Тогда что это за осмотр? Кого он приведет?
– Я думаю, он приведет вашу сопровождающую, мадам. Она желает удостовериться, что вы осуществили ваши брачные отношения с милордом.
Элейн онемела от изумления.
– Она не может в этом удостовериться, – наконец процедила она. – Где моя рубашка? Я должна встать.
– Нет, ваша светлость, вам лучше остаться...
– Я не говорила, что выйду за него. Мою одежду! И побыстрее! – Элейн встала, стащила с кровати простыню... и увидела пятна крови.
– Боже! Что... Нет, – в ужасе прошептала она. – Черт возьми, нет!
– Вы не должны смущаться, мэм. Это достойные следы на вашей брачной постели, – объяснила служанка.
Элейн чуть не назвала ее сумасшедшей. Она не давала согласия на брак с этим пиратом. Но кольцо на пальце, его спальня... она совершенно не помнила, как сюда попала.
– Он не посмеет! – чуть слышно произнесла она, заворачиваясь в простыню.
Тем не менее она знала, что обманывает себя. Он может сделать все, что пожелает, и брак – это еще любезность по сравнению с другими его планами.
Резкий голос леди Беатрис, донесшийся из коридора, заставил Маргарет броситься к двери. Но прежде чем она успела отодвинуть задвижку, та бесшумно открылась. Служанка отступила назад и поклонилась.
Элейн подавила желание куда-нибудь спрятаться. Она стояла прямо, как всегда требовала Кара, прижимая к груди простыню и распущенные волосы.
Графиня вошла, сопровождая каждый шаг ударом трости. Видимо, непонятная сонная болезнь столь же внезапно покинула ее. Леди Беатрис остановилась, и тонкие брови взлетели почти до края жесткого покрывала, когда она воззрилась на Элейн.
«Я принцесса», – сказала себе Элейн, ответив графине вызывающим взглядом. Не поклонилась, даже не кивнула. Не сейчас, когда при малейшем движении простыня могла соскользнуть.
За леди Беатрис на пороге стоял пират. Синяя одежда, длинные волосы стянуты на затылке, за поясом два кинжала, в ухе качается серебряная серьга, завершая его сходство с язычником. В коридоре толпились другие люди, но он закрывал их спиной. Когда он посмотрел на нее, Элейн гневно вскинула подбородок.
Казалось, происходящее забавляет его. Он даже подмигнул ей, делая официальный поклон, хотя Элейн не была в этом уверена: пират опустил голову, когда вставал на колено. Изящный, безупречный поклон, как при дворе в Виндзоре.
– Что происходит, девочка? Этот бедняга, кажется, думает, что ты знатного рода, и потому решил на тебе жениться.
– Можете избавить нас от подобной комедии, леди Беатрис. Я знаю, какого она рода, – ответил Иль-Корво.
Графиня повернулась к нему и, стукнув тростью, пожала плечами.
– В таком случае ты наверняка уже определил ей цену. Если тебе известно, кто она, какой выкуп ты собираешься получить, раз она теперь опорочена?
Когда Иль-Корво подошел к ней, Элейн сразу отвернулась. Но он, приподняв ей волосы, провел по ее горлу.
– Желаете провести более тщательный осмотр? Мне бы не хотелось отсылать вас к Меланте с сомнениями в душе.
– Отослать назад? В Англию? Вы полагаете, мне будет приятно явиться с новостями, что вы насильно сделали крестницу графини Боуленд своей шлюхой?
– Своей любимой и почитаемой женой, – спокойно возразил он. – Как я уже сказал вам, несколько часов назад мы дали клятвы в моей собственной часовне. Весьма огорчен, что вы были слишком больны, чтобы уделить этому внимание. Но теперь вы можете сами убедиться, что все сделано по закону.
Леди Беатрис подошла ближе, схватила конец простыни, в которую завернулась Элейн, и, наклонившись, тщательно осмотрела пятна крови. Потом отбросила простыню и выпрямилась.
Элейн чувствовала себя одной из лошадей сэра Гая, выставленных на продажу.
– Ланкастера это не остановит, – сказала графиня, сжимая трость костлявыми пальцами. – Если ты знаешь, глупец, кто она, тебе известно, что по брачному договору ее приданого хватит, чтобы сто раз купить твой жалкий остров. Лучше бы ты получил от нее изрядную прибыль, а не лишал ее невинности.
Он согласно кивнул.
– Вы рассуждаете, как пират, миледи. Но случилось так, что изрядная прибыль не предмет моих желаний.
– И чего же ты хочешь, мошенник?
– Я хочу, чтобы вы без промедления отплыли в Англию с сообщением о браке принцессы Елены Розафины ди Монтеверде с Аллегрето Навоной. И передали мою глубокую признательность леди Меланте.
– Признательность? А ты в благодарность получишь войска Англии и Монтеверде. Так что с ее брачным соглашением?
– Еще вы можете посоветовать нашей дорогой леди Меланте придержать английские войска, – ответил Рейвен. – Если они хотят быть на стороне победителя. – Он взглянул на Элейн. – Но Меланта поймет. Она мне обязана. Внимательно прочтите, как она выбирала слова для брачного договора. – Пират накрутил на палец локон Элейн. – Она мне обязана. Хотя, ей-богу, я благодарен ей за это.
Элейн отдернула голову.
– Чего бы вы ни хотели от меня, каким бы врагом меня ни считали, вы не должны были поступать таким образом. – Она с ненавистью глядела на него. – У меня нет желания ни ехать в Монтеверде, ни посылать армию. Если бы вы сумели предотвратить мой брак с Риатой... я уже говорила, что мысль об этом меня ужасает... я бы отблагодарила вас любым возможным способом. Но только не таким!
– Вы уже сожалеете о данных клятвах? Я оскорблен.
– Не было никаких клятв! Вы сами знаете.
Рейвен любовно погладил ее по щеке.