Благородный разбойник

– Внушать надежду? – тихо вскрикнула она. – А как же я? Теперь, после оглашения вашей помолвки, когда ты женишься на этой милой вдове?
Раймон нахмурился и отвел взгляд.
– Что мне оставалось делать?
– Ты мог остаться со мной! Вместо того чтобы отказываться от меня. Да еще столь низким образом!
– Я никогда бы не смог от тебя отказаться. Мне приказал милорд.
– Приказал? Но твое письмо... ты сказал, чтобы я на тебя не рассчитывала.
– Ах, письмо. Я был в ярости. Ты знаешь, я совсем не это имел в виду.
– Раймон, – вздохнула она, – не дурачь меня.
– Это я одурачен, Элейн! Я был настолько глуп, что влюбился в сельскую девочку, а в ней, оказывается, течет королевская кровь! Это я не смогу купить ее руку за все золото, которое сумел бы выслужить или взять в долг за всю свою ничтожную жизнь. Это мне приказали жениться на женщине вдвое старше, визгливой, как павлин, и сделать это перед Днем святого Георгия!
– О чем ты говоришь? – прошептала Элейн. – Ты, наверно, сошел с ума!
– Наверно, – процедил он. – Когда милорд сказал мне, кто ты на самом деле.
– Кто я? – повторила она.
– Теперь уже не стоит это отрицать. Я все знаю. Я попросил у него разрешения на свадьбу, назвал его священнику твое имя, стал ждать его благословения, чтобы потом отправиться к графине Меланте. Думаю, ты сочла это хорошей шуткой, предоставив мне узнать правду таким образом. Я чуть не умер от стыда, Элейн, когда стоял перед лордом Ланкастером и слушал, что недостоин тебя из-за своего низкого происхождения. Он был весьма добр, благослови его Бог, но сказанное не оставляло сомнений. Он твой опекун, хотя имеет на тебя другие виды.
– Опекун? Что за вздор! – воскликнула Элейн. – Обо мне заботится графиня!
– И я так думал. Но священник мне все прочитал. Леди Елена Розафина Монтеверде – это же ты?
– Да, это мое имя.
– Значит, ты в списке вдов и сирот, которые находятся под защитой короля, и он назвал милорда Джона твоим опекуном.
– Не может быть. Я ничего об этом не знаю.
– Но так оно и есть.
– Графиня – моя крестная. Я всегда считала... Раймон!
Он пожал плечами.
– Это ничего уже не меняет. Ты – принцесса. Я ниже тебя.
– Принцесса! Ты что, лишился рассудка?
– Принцесса Монтеверде. Полагаю, там есть итальянский принц, за которого герцог собирается выдать тебя замуж.
– Нет, – в замешательстве пробормотала Элейн.
– А ты не знала? Правда?
– Я не верю. Здесь какая-то ошибка.
– Уже приятно, – слабо улыбнулся Раймон. – Я думал, ты хотела посмеяться надо мной. Элейн опустилась на каменную ступеньку.
– Я не верю.
– Спроси крестную. Она должна знать.
– Я все равно не верю. Раймон, этого не может произойти, это ошибка. Мы должны что-то сделать.
Он сурово посмотрел ей в глаза.
– Мы не сможем изменить наше происхождение. Ни ты, ни я.
– Ты должен жениться на ней?
– У меня нет выбора!
– Я этого не вынесу, – всхлипнула она. – Просто не вынесу.
– Будем молиться, чтобы Господь нам помог... Вот и все... Элейн... прощай.
– Раймон! Подожди!
Она вскочила, протянула к нему руки, но он уже скрылся за поворотом лестницы.
– Я не скрывала Элейн от его величества, – спокойным тоном произнесла леди Меланта, выпрямившись в кресле напротив герцога Ланкастера. Стол между ними был уставлен вином и сладостями. – Она не подлежит опеке короля Ричарда ни по крови, ни по происхождению. Следовательно, не может быть включена в его список вдов и сирот.
Лорд Джон бросил взгляд на Элейн, съежившуюся на табурете.
– Она удивительно похожа на вас, дорогая графиня. Просто удивительно.
Леди Меланта кивнула.
– Так мне говорили, милорд. Хотя мы родственники лишь в пятом колене, со стороны моей матери.
Герцог чуть заметно улыбнулся. Он был весьма привлекательным мужчиной, с сединой на висках, широкими плечами и руками очень красивой формы. Лорд Джон указал на свернутый документ с множеством печатей.
– Я до сих пор храню ваш отказ от Монтеверде, принцесса. Уже столько лет.
– Оно принадлежит вам, сэр, – ответила графиня.
– Мне? – Он поднял брови. – Но я не имею ни дохода с него, ни власти в этом итальянском княжестве. – Герцог насмешливо фыркнул. – Увы, я не могу даже получить ссуду из его знаменитой казны.
– Я сделала все, что могла, чтобы помочь вам. Сожалею, что это не принесло выгоды вашей светлости.
– Итак, можно считать, что вы до сих пор у меня в долгу.
– И что я вам должна, милорд? – быстро спросила графиня.
– Меланта... – Он произнес ее имя как ласковый упрек.
Она улыбнулась:
– Ваша светлость, я достаточно стара и тщеславна, чтобы было понятно мое желание услышать, что вы до сих пор тоскуете по мне.
– Не так уж и стары, мадам. – Герцог улыбнулся, и его лицо вдруг приобрело мальчишеское выражение. – Клянусь, вы опять могли бы сделать из меня влюбленного теленка, будь мы оба свободны.
Элейн с удивлением поняла, что они говорят о какой-то их связи в прошлом. Она почувствовала обиду за лорда Родрика.
– Вместе мы свернули бы горы, мадам. Иногда я очень сожалею, что мы тогда расстались.
– Напрасно, сэр. При помощи герцогини Констанцы, благослови ее Господь, вы стали королем Кастилии и Леона. А что могла бы дать вам я, женись вы на мне?
– Ха. Теперь вы смеетесь надо мной, – ответил герцог. – У меня больше нет владений в Испании, как у вас в Монтеверде. Но вы и я... наши земли, объединенные здесь... – Он пожал плечами. – Вы действительно мне обязаны, миледи. За свой брак по любви с моим рыцарем.
– Я так не считаю. Вы освободили лорда Родрика от службы и передали его мне. Никто бы не смог предположить, что вскоре по воле Господа я выйду за него.
– Да, я уволил его. И дела у нас пошли совсем плохо, особенно после того проклятого турнира в Бордо. Нужно было снова призвать его на службу, чтобы он возместил наши потери во Франции.
Леди Меланта не ответила, и герцог долго смотрел на нее.
– Вас обрадует, миледи, если ваш муж отправится с лучниками в Аквитанию?
– Лорд Родрик служит его величеству, – сказала графиня, твердо встретив его взгляд.
– Так не забывайте этого. Вы можете спорить, что девушка не наша подданная. Но вы сами, если помните, теперь одна из них.
– Конечно, – спокойно произнесла она.
Герцог вдруг перевел взгляд на Элейн.
– Берите сладости, девочка.
Он подвинул в ее сторону тарелку с засахаренными орехами и кексами. Она посмотрела на графиню, та кивнула. Взяв пригоршню орехов, Элейн безразлично сжала их в руке.
– Не думаю, чтобы они были отравлены, – сухо заметил Ланкастер. Она с трудом съела несколько штук. Герцог потянулся за пергаментом, лежавшим на столе, и держал его на расстоянии вытянутой руки, чтобы прочесть.
– Значит, вы утверждаете, что король не имеет права на ее опекунство?
– Это право у нас. Меня назначил ее опекуном мой покойный муж принц Лигурио Монтеверде.
– Увы, его величество не согласен. Он утверждает, что ей было предоставлено безопасное убежище в Англии, которым она пользовалась много лет после своего бегства из Монтеверде. Поэтому он имеет на нее право, как на свою подданную. Его величество по здравом размышлении передал мне ответственность за нее лично и ее земли до тех пор, пока она не будет выдана замуж.
Элейн закусила губу, но крестная не отступила.
– Возможно, его величеству интересно узнать, что у леди Елены нет ни земель, ни доходов, кроме тех, что я пожалую ей в назначенное мной время, – сказала Меланта. – Будет ли он упорствовать в своем мнении, когда узнает об этом?
– Будет, – ответил Ланкастер. – Он испытывает громадную любовь к принцессе Монтеверде и теперь, раз она его подданная, желает лично заботиться о ней.
– Сколько вы ему заплатили? – ледяным тоном спросила Меланта.
Герцог сложил пергамент и любовно погладил печати.