Пояс астероидов
Все четверо обедали вместе, как обычно, но радости за столом было гораздо меньше, чем в обычные дни. Кирос был капризным, Юдит – молчаливой, а Марк все больше и больше начинал волноваться, причем не столько за сына, сколько за свою жену. Наконец, был найден вполне подходящий компромисс: Элита вместе с ребенком пошла в сад, чтобы там рассказывать ему сказки до тех пор, пока не появятся звезды. Марк устроил это частично для того, чтобы на время отвлечь Юдит от ребенка, частично – чтобы поговорить с ней. Идея чуть было не потерпела фиаско: Юдит хотела пойти вместе со всеми, но вовремя поняла, что задумал муж, и сумела взять себя в руки. Она молча подождала, пока девушка и мальчик не ушли достаточно далеко, чтобы не слышать ее, после чего взорвалась:
– Марк! Что делать? Ты сам видишь, что это приближается…
– Нет, не вижу. Пожалуйста, дорогая, подумай немножко! У мальчика всего лишь синяк на коленке, и все. Кровь на ране засохла, точно так же, как тогда на пальце. Почему тебя так беспокоит его синяк? Все мальчики чаще ходят с синяками, чем без них, ты сама это знаешь. – На самом деле, Марк изо всех сил старался держать себя под контролем. Он старательно избегал говорить жене все то, что он узнал от Галена из Пергамо. – Пожалуйста, прекрати о нем беспокоиться, пока не случится чего-нибудь действительно серьезного, вместо этого лучше помоги мне получше подготовиться, если такой момент действительно настанет.
– Я попробую, – но голос Юдит не давал никакой почвы для оптимизма. – Что ты задумал? Что мы можем сделать?
– Ничего, без того… Ну, ты сама знаешь.
– Ты так ничего и не придумал?
– У меня есть идеи, но я никак не могу узнать, насколько они верны. Как я могу их проверить?
– Думаю, что если идея хороша, то любой может это подтвердить. И что же у тебя за идеи?
– Одна из них та, о которой я тебе уже упоминал накануне: заменить кровь, которая была потеряна. Мы думали, как заставить выпить ее…
– Я это помню. Нам эта идея не понравилась
– Не то чтобы она нам так уж не понравилась, но я очень сомневаюсь, что кровь поможет. Желудок человека превращает то, что он ест, в то, что требуется его телу. Может быть, если ты выпьешь кровь, а твоему телу она нужна, то кровь пройдет через желудок, не претерпев изменений, но я в этом не уверен. В конце концов, если так рассуждать, любая пища в желудке должна превратиться в кровь, если это именно то, что нужно твоему телу. Когда умирали наши дети, мы пытались заставить их поесть. Когда они могли, это не приносило ощутимой пользы, а ближе к развязке они просто не ели. Помнишь?
Юдит закусила губу.
– Помню.
– Тогда я подумал, что, может быть, лучше будет добавить кровь прямо в вены, где, как мы знаем, она и нужна.
– Это выглядит очень здорово! Почему мы не подумали об этом раньше? Мы бы могли спасти и тех детей!
– И как ты это видишь?
– Ну, просто… – Юдит задумалась, в ее голове промелькнули разные способы, как можно перелить жидкость из одного сосуда в другой, но все она по очереди отбросила. – Я не могу сказать тебе прямо сейчас, как это сделать. Что-то вроде воронки с маленькой трубочкой… но я пока не представляю как…
Ее голос сошел на нет.
– Это и для меня одна из основных задач, и мне кажется, я догадываюсь, как это сделать, но вот с осуществлением у меня возникли трудности.
– И что ты хочешь сделать?
В душе он вздохнул с облегчением: на какое-то время он, очевидно, отвлек ее мысли от нынешнего состояния ребенка.
– Я сейчас покажу тебе, пойдем в мастерскую, – сказал он. Она с готовностью последовала за ним. – Первая часть решается довольно просто, – продолжал он, когда они оказались в пещере. – Для введения чего-то в вену есть путь, про который, при желании, можно сказать, что его указали сами боги. Как ты знаешь, вампиры могут сделать это довольно просто.
– Конечно! Мне бы следовало подумать об этом. Ты можешь сделать какую-то полую трубочку, наподобие зуба вампира.
– К несчастью, я не могу. Я не такой уж хороший кузнец. Что я придумал, так это использовать готовый зуб вампира и присоединить его к какой-то трубочке. Вот здесь-то я и столкнулся с трудностью.
– А зуб у тебя есть?
– Да. Вот, – он указал на белый череп, лежащий на скамейке. – Зубы вон там. Я еще не пробовал извлечь их, но, возможно, твои пальцы подойдут для этого лучше, чем мои. Главная трудность состоит в том, что мне не удается сделать трубочку, которая подходила бы к зубу. Я знаю, что золото плавится легче остальных металлов, и попробовал сделать золотые трубочку и воронку, которые бы подходили к такому маленькому предмету, как зуб. Но мне это совершенно не удалось.
– А разве свинец не проще плавится?
– Я знаю, но у меня его нет. Зато у нас все еще есть несколько золотых монет.
– И в чем же у тебя трудности?
– Сейчас я тебе покажу. Я могу без всяких трудов расплавить золото в глиняном горшке, и у меня есть даже своего рода чашечка, которую можно использовать для верхней части воронки, но я не, могу сделать полую трубку. Я пытался пропустить расплавленное золото через узкую глиняную трубку, но в таком случае оно принимает форму обычного прутка. Если я кладу что-то внутрь трубки, чтобы удержать золото по краям, то никак потом не могу вынуть.
– А почему бы для такой трубки не использовать глину? Зачем возиться с золотом?
– Любая глиняная трубка таких размеров, когда я пытаюсь ее обжечь, чтобы она стала твердой, разлетается на кусочки. Ты можешь сама попробовать, пока я снова буду плавить золото, чтобы убедиться в этом.
Потребовалось несколько попыток и часов, чтобы Юдит смогла разобраться: практика может быть намного сложнее, чем теория, а идеи могут быть простыми на словах, но трудными на деле. Когда они, наконец, прекратили работу на ночь, Кирос и Элита давно уже спали, по крайней мере, когда Юдит быстренько заглянула к ним в пещеру, их дыхание не изменилось.
Следующий день прошел получше. Синяк у мальчика был не таким болезненным, а сам он почти таким же живым, как обычно. Юдит смогла уделить время обдумыванию проблем мужа, а он сам то раздумывал над поставленной перед собой задачей, то пробовал новые варианты своей любительской техники обработки золота. Элита занималась делами по хозяйству и обязанностями няньки. Несмотря на свою реакцию на трупик змеи, она время от времени заходила в пещеру, служащую хозяину кабинетом, и проверяла масло в лампах, хотя и старалась держаться как можно подальше от места, где работал Марк. Марк подозревал, что она все еще смотрит на него, как на черного мага.
Вечер прошел так же, как и предыдущий; Юдит на какое-то время присоединилась к мужу в мастерской и помогла в одной или двух неудачных попытках. Марк заметил, что она начинает разочаровываться. Он не мог ее осуждать, этот факт расстроил и его. Марк решил прекратить работы по металлообработке раньше, чем прошлым вечером. Однако он не пошел вместе с ней спать; надо еще подумать, многозначительно сказал он, и она с готовностью это приняла. Она оставила его одного. Так и проходили дни. Коленка у Кироса зажила. Затем он ободрал локоть, когда бежал по проходу в сад, и ближайшие десять часов, пока рана не затянулась, Юдит находилась в состоянии, близком к панике. Возможно, опыт оказался и полезным, хотя дня на два запоздал для того, чтобы она пришла к конструктивной идее. Она давно уже извлекла змеиные зубы, добавив к проблемам Марка измерение реальных размеров требуемой трубки. К этому моменту он уже мог сделать золотую трубку диаметром с палец, но это было очень далеко от того, что требовалось. На самом деле, когда он впервые разглядел клык, вынутый женой из черепа змеи, то испытал разочарование не меньшее, чем когда-то Юдит. Он избавился от раздражения и возобновил борьбу еще до того, как Кирос повредил локоть, но прогресс в мастерстве был очень медленный.
Затем, когда мальчику стало получше, Юдит появилась в мастерской и выпалила свою идею.
– Марк! Я все думаю, зачем нам делать трубку, которая соединяла бы нижнюю часть воронки с клыком? Почему клык не установить прямо на дне чаши?