Повелители теней

Они медленно объезжали деревню, вглядываясь в каждую тень, каждый дверной проем и окно, в каждое неподвижное тело. Сувьель ощущала в воздухе запах паленой плоти и слышала, как у нее за спиной шмыгает носом Гевран. Они объехали уже половину круга, глядя на разрушенную заднюю стену храма, когда оттуда вдруг возникли три человека в красных балахонах и направились прямо к ним. Все они были в закрывающих глаза и носы масках, у всех были заряжены луки. Они остановились в дюжине шагов от их маленькой кавалькады меж двух дымящихся хижин.
— Вы пришли сюда за добычей или за смертью? — спросил тот, что стоял посередине.
— Какой добычей? — спросила Сувьель, начиная новую Песнь.
— Мы ученики великого Истрегула, Предсказателя и Жреца Огненного Дерева. Того, что было предано и брошено на плато Аренджи. Склонитесь перед ним и его пламенем! — Человек указал на храм, из которого все еще валил дым. — Тогда вас допустят в ряды избранных. Отказ равносилен богохульству.
— А эти люди? — Джилли обвел рукой деревню. — Они отвергли вашего бога?
— Когда мы прибыли, они плясали и пели, восхваляя эту Мать-блудницу. Слугам зла нет пощады. Их души пойдут на пользу Огненному Дереву.
— А знаешь, — усмехнулся Джилли, — для убийцы ты неплохо рассказываешь.
Лицо говорившего прорезала тонкая, как лезвие ножа, улыбка. Он и его спутники подняли луки и прицелились.
— А ваши души накормят Огонь Веков. — Их стрелы загорелись и вылетели.
Сувьель была наготове, Песнь Неверного Пути ждала своего мига, и она выпустила ее. Стрелы завертелись и исчезли среди деревьев.
— Керен!.. Джилли! Будьте готовы…
Но они уже и так соскочили с коней и вытащили мечи. Ученики, толкая друг друга, тоже достали оружие и двинулись на них. Сувьель охватила паника, когда она заметила, что все три клинка светятся горячим зеленым светом. Она начала новую Песнь, надеясь, что успеет.
Джилли выбрал себе ближайшего врага, мечи скрестились, появилась вспышка света, посыпались зеленые и красные искры. Торговец закричал, когда несколько искр упало ему на руку. Он отскочил назад, стараясь прикрыться щитом, но ему пришлось парировать следующий удар, после которого снова остался дождь искр. У Керен были те же проблемы, ее одежда дымилась в нескольких местах, пока она отбивалась от доставшихся ей двоих.
Глядя на сражение, Сувьель старалась очистить и успокоить сознание, пока Песнь Ритма росла, — и Низшая Сила клубилась и крепла в ней. Однако Керен и Джилли были слишком близко к врагам, чтобы Сувьель могла использовать Песнь в качестве щита. Поэтому она прибегла к Низшей Силе, собирая ее в своей груди, наполняя ею легкие до предела. Она ощущала себя факелом, горящим серебряным светом, проходящим по ее позвоночнику и выходящим из головы. Потом она раскрыла рот и выпустила это пламя разом, в одном оглушительном крике.
Ее лошадь в ужасе взвилась на дыбы, Джилли и Керен уронили мечи и упали на колени, закрывая уши руками. Двое учеников застыли, свернувшись клубком на земле, но самый главный боролся, его рот кривился от боли, кровь текла из ушей. Но он удержался на ногах, его челюсть ходила из стороны в сторону, когда он глотал текущую изо рта кровь. Потом он поднял меч и пошел на Сувьель. Сувьель вместе с мальчиком спешилась и сейчас старалась успокоить лошадь.
Она не подозревала об угрожающем ей человеке, пока не услышала крик Керен. Сувьель обернулась и увидела возносящийся над ее головой меч, сияющий зеленым светом. Гевран закричал от страха и вцепился в ее рукав. Глядя в лицо, точнее, на маску на лице приближающегося убийцы, Сувьель осознавала, что у нее не осталось времени на новое заклинание, она машинально засунула руку в карман, надеясь найти там что-нибудь полезное, когда в дверях ближайшего дома вдруг показалась закопченная человеческая фигура, сжимающая копье.
Ученик был уже совсем близко, лезвие меча сверкало, но тут ему в бок впилось копье и вышло из груди. Он заревел от боли, оседая на землю. Напавший на него человек в разодранной, обгорелой одежде, тяжело и со свистом дыша, опустился рядом с ним и достал кинжал. Невероятно, но ученик был жив. Маска упала с его лица, горящие зеленым огнем глаза смотрели на обожженного.
— Умри, порождение земли!
Сияющее лезвие меча вонзилось в грудь закопченному человеку. Тот задохнулся, голова его задрожала, он с ненавистью глянул на хохочущего ученика. Одним резким движением он опустил свой кинжал, отсекая голову с зелеными глазами. Потом вытер лезвие, посмотрел на свои руки и растянулся на земле.
— Папа! — закричал Гевран и бросился к человеку.
— Джилли, Керен! — закричала Сувьель. — Быстрее отрежьте им головы!
Торговец удивленно покачал головой и рубанул мечом шею ближайшего врага, который уже пытался встать на ноги. Керен с усилием поднялась и двинулась вслед за последним, третьим, который потихоньку крался в сторону леса. Она настигла его и прикончила двумя взмахами меча.
Сувьель побежала за Гевраном и схватила его за руку как раз в тот момент, когда он уже хотел дотронуться до рукоятки меча, торчащего из груди отца.
— Нет! Его яд убьет тебя, дитя!
— Но его же нужно вынуть! — плакал мальчик. — Папа…
— Гев… — прошептал его отец, — Гев, не надо… — Он закашлялся, потом поднял глаза на Сувьель. — Они?..
Она кивнула:
— Откуда ты знаешь, как убивать их?
— Мой брат, — он скривился от боли, — был вместе с Гандерлеком, бежал из-под Ротаза. И рассказал мне перед смертью. Он получил стрелу в плечо. Такую же, как этот поганый меч. — Он взял мальчика за руку. — У меня в Бехарисе родственники, госпожа. Ради Матери, отвезите сына туда. — Другой рукой он вцепился в землю, глаза его затуманились. — Его песни были так хороши… они делали нас… счастливыми…
Потом руки разжались, голова упала, глаза остекленели. Гевран плакал, держа его мертвую руку. Сувьель печально вздохнула и заметила Керен, которая покачивалась, стоя рядом с ней.
— Ты меня слышишь? — спросила Сувьель.
Керен покивала:
— Немного.
— Присмотри минутку за мальчиком. Не позволяй ему трогать меч и сама не трогай.
Воительница кивнула, Сувьель поспешила к Храму, сделав знак Джилли, чтобы он шел следом. При алом свете догорающих огней деревня казалась залитой кровью, словно превратилась вдруг в вотчину какого-то божества смерти и боли. Сувьель нисколько не сомневалась, что эти трое учеников получили свою силу от Источника, особенно после того, как услышала об Истрегуле.
Она нахмурилась. «Что он там говорил об Огненном Дереве, которое было предано на плато Аренджи? Что это может быть, перевранный культ Древа-Отца, придуманный Истрегулом, чтобы одурачить простых людей, у которых не осталось ничего? Предсказатель, Жрец. Что все это значит?» И когда Сувьель оказалась внутри полуразрушенного Храма, все ее мысли улетучились от того, что она увидела и услышала там.
— Они идут, вершители судеб.
Громко и судорожно вздохнул Джилли.
— Авалти! — прошептал он.
— Уже нет, потомок Кордейлов. Я гляжу в вечность, и что вижу я там!..
…Шея, грудь и ноги человека были привязаны ремнями к бревну, установленному в центре алтаря, у задней стены храма. Сам алтарь казался сожженным, его камни были разворочены, и человека по имени Авалти закрывала пелена дыма и каменной пыли. Казалось, никаких внешних повреждений у него нет, одежда на нем цела, но вот его глаза, немигающие глазные яблоки заливало радужное свечение. Он уставился на них, и Сувьель не понимала, что это — агония или экстаз.
— Да, я… я вижу змею с двумя головами, сражающимися друг с другом насмерть. Я вижу зверя в цепях. Я вижу опустошенного Хозяина, ждущего, чтобы его наполнили. Я вижу… — Разноцветные глаза обратились к Джилли. — Я вижу железную безглазую лисицу, идущую по следу, — потом он посмотрел на Сувьель, — замерзшую птицу, бьющуюся подо льдом, — потом он взглянул куда-то за их спины, — и отброшенный сломанный меч.
Сувьель догадалась, что там стоит Керен. Она подняла руку: