Час на убийство
Джордж Х. Кокс
Час на убийство
1
Когда Дейв Уоллес знал, что не сможет провести с Энн Джосслин весь день, они иногда встречались в местечке, которое он разыскал на восточном берегу залива Иагуарамас. Из-за расположенной неподалеку военно-морской базы туристы этих мест избегали, к тому же там, где кончалось шоссе, не было ничего примечательного, кроме поросшей лесом полоски земли, выходившей к проливу Бока-де-Монас, первому из четырех, образующих Пасть Дракона и отделяющих северо-западную оконечность Тринидада от Венесуэлы.
Единственным достоинством этого уголка было то, что, казалось, им никто не пользовался. Каменистый, утыканный деревьями берег, да серые, мутные воды залива Париа выглядели неприветливо и не располагали к купанию. Но для них это было укромное местечко, да к тому же всего в десяти – двенадцати милях от Порт-оф-Спейна. Стоял март, пышно цвели деревья паури, своими яркими желтыми цветами оживляли пейзаж, который он уже с утра пытался перенести на холст.
Большую часть дня свет был тусклым, но к трем часам, когда Энн начала спускаться по ведущей от шоссе узкой тропинке, черновой набросок был уже готов. Дейв знал, что если бы жена удосужилась взглянуть на полотно, она заметила бы, что покинув сразу после ленча свое бунгало, он не терял времени даром.
Когда они могли провести время вместе, Дейв всегда выполнял какую-то часть работы, чтобы оправдать свое отсутствие. За десять недель их знакомства он закончил не меньше дюжины картин, но напряжение таких тайных встреч стало действовать ему на нервы. Вот и теперь, собирая этюдник, Дейв уже ждал, что Энн выразит свое недовольство и снова вернется к вопросу, обсуждать который они старательно избегали последние два часа.
– Ты переговорил с ней за выходные?
– Нет.
– Ты же собирался.
– Я сказал, что постараюсь.
– Что же помешало?
– В субботу вечером её куда-то приглашали. Я не слышал, как она вернулась, но это было поздно, а воскресенье она, как обычно, провалялась в постели, – он пожал плечами и постарался придать своим оправданиям некоторую убедительность, хотя сам понимал, что это довольно неудачная отговорка. – Она встала не раньше четырех с настроением типа «я-не-хочу-об-этом-говорить». Я пытался образумить её, но потом мне это надоело. Она вызвала такси и отправилась прогулятться.
– Черт её побери! – Энн сидела к нему спиной на большом камне, уперевшись локтями в колени и обхватив подбородок ладонями. Затем она вскочила и вне себя от ярости заходила кругами. – Мне хотелось бы свернуть ей шею.
– Не надо меня на это подталкивать.
– Я имею в виду только то, что сказала.
Дейв положил холст на крышку этюдника, сложил мольберт и стал расхаживать вместе с ней, разделяя её негодование, но в то же время находя это проявление темперамента ещё одной гранью её привлекательности, делавшей её для него столь желанной. Из-под круто выгнутых бровей широко расставленные карие глаза смотрели на него почти в упор, ведь для девушки она была довольно рослой. Ее чудные каштановые волосы переливались в лучах заходящего солнца, гладкая, безупречная кожа была покрыта золотистым загаром, и в своем модном цветастом хлопковом платье без рукавов, плотно облегавшем в известных местах округлости её фигуры, она выглядела столь соблазнительно, что картину эту легче было изобразить на холсте, чем описать словами.
Он не смог удержаться, наклонился к ней и, не касаясь её руками, долго и нежно целовал её губы. Хотя она и не ответила на его поцелуй, на мгновение в её глазах промелькнуло одобрение, но когда Дейв выпрямился, все мгновенно исчезло, Энн снова нахмурилась, её взгляд опять приобрел твердость, и, словно не замечая его лица, устремился куда-то вдаль.
– Не хотелось бы испортить тебе остаток дня или мешать работе, – сказала девушка, – но мне кажется, что так продолжаться больше не может.
– Хорошо. Если Фэй окажется трезвой, когда я вернусь домой, я поговорю с ней.
– Разговоры с ней до сих пор ни к чему не привели. Дай мне закончить свою мысль, – она сделала нетерпеливый жест рукой. – Если со мной стало сложно…
– Мне с тобой никогда не было тяжело.
– Тем более мне нужно идти до конца. Два месяца назад я влюбилась в мужчину, прекрасного художника-иллюстратора, который решил устроить себе каникулы, стараясь оправиться после неудачного брака. Мне хватило и первых трех свиданий – я хотела сказать, что к тому времени поняла – этот человек создан для меня. В следующий день рождения ему уже исполнится тридцать. Ростом около шести футов (плюс – минус полдюйма), немного долговязый, с худощавым лицом, которому очень идет его приятная улыбка. Отличный парень, на которого можно положиться. Честный, откровенный и благородный. Он говорил, что разведен…
Неоконченная фраза повисла в воздухе и болью отозвалась в его сердце, поскольку Дейв был вынужден признать справедливость её обвинений. Она по-прежнему смотрела куда-то вдаль, её юное лицо притягивало его как магнит, он опять наклонился к ней, но на этот раз Энн была настороже и отстранилась от него раньше, чем Уоллес смог её поцеловать.
– Не сейчас, – остановила она его. – Я решила наконец внести ясность в наши отношения, и твои уловки меня не остановят.
– Ты же знаешь, я считал, что уже разведен.
– Согласна. Итак появляется Фэй и сообщает, что она не собирается выполнять ваше соглашение. Она въезжает в твой дом…
На этот раз Уоллес прервал её. Не отрицая сути, он все же попытался защищаться.
– Я предоставил ей постель и стол, но не дал ни цента с тех пор…
– Я же сказала, что верю тебе, но ты не понял мою точку зрения.
– А она была?
– К тому же я отказываюсь ссориться с тобой, – сказала Энн без раздражения, но с нажимом. – Я просто говорю, что и ты старался решить эту проблему по-своему, но это ни к чему хорошему не привело. Ты говорил, что Фэй необходим мужчина или мужчины. И они нужны ей как воздух, хотя она преследует их как охотник дичь и относится с таким же презрением. Утверждал, что у неё был очень слабохарактерный отец, которого деспотичная мать ни во что не ставила, и потому Фэй с презрением относится ко всем мужчинам, включая тебя.
Она остановилась, чтобы перевести дыхание, но Уоллесу нечего было возразить. Именно так он и говорил о своей жене, и это было правдой. Теперь ему становилось понятно, к чему клонит Энн, а поскольку горечь неудачи полностью овладела его разумом, он дал ей продолжить.
– Я полагаю, что в этом ты был абсолютно прав. Ты говорил, что она появлялась на людях с другими мужчинами и знаешь троих из них. Громадный блондин – канадец, совершающий чартерные рейсы на своей шхуне…
– Ник Рэнд.
– Один из тех, кто шляется по скачкам и ставит на лошадей.
– Нил Бенедикт.
– И американец – Джо Андерсон. Ты таскался за ними…
– Всего один раз я проследил за Ником Рэндом, – возразил Уоллес.
– Ну и что же из этого вышло? Я скажу тебе, – добавила она, не дожидаясь ответа. – Ты сказал: "– Это чудесно, малышка. Пусть гуляет. Возможно она влюбится в одного из них. И если это случится, ей потребуется развод», – Энн тяжело вздохнула. – Это тянулось не одну неделю. И чем закончилось? Ничем.
– Хорошо, я ошибся, хотя все же считаю, что сама идея была верна, но то, что она могла предложить для длительной, постоянной связи, ни одному из её поклонников не требовалось.
– Тогда почему бы нам не воспользоваться моей идеей?
– Ты имеешь ввиду частного детектива?
– Да, я думаю, ты оказался жертвой собственных иллюзий, и пора бы уже постараться получить какие-нибудь улики, что помогут тебе получить развод, за который уже заплачено. Ты старался держаться в рамках приличий, ну и что тебе это дало?
После этой фразы Энн резко отвернулась. Прежде чем она смогла взять себя в руки, предательская дрожь нижней губы выдала её страдания. Какое-то время Дейв, встревоженный её словами, пристально смотрел на нее, понимая справедливость упреков. Ведь и в самом деле его иллюзии мешали ему действовать, и он понимал, что Энн больше всего страдает из-за его нерешительности.