Смерть в послевоенном мире (Сборник)
Это был один из старых приятелей Сэма Флади, известный вор из банды с Сорок второй улицы из Патча, отлично владеющий ножом. Его фамилия была Морелло, а звали Джордж.
— Нужно поговорить, — сказал он, — поехали потихоньку.
17
— Сэм Флади не смог прийти, — сказал Джордж. — Шлет свои поздравления и извинения.
Мы двигались по Шеридану, направляясь в сторону Иванстона.
— Я собирался позвонить Сэму из дома, — сказал я, наблюдая за ним в зеркало. У него были внушающие страх дьявольские серые глаза под густыми черными бровями.
— Значит, ты побывал у этого парня еще до полицейских.
Джордж вздохнул, усмехнулся. Улыбку на таком лице нельзя назвать приятным зрелищем.
— Да.
— Достал то, о чем просил Сэм?
— Да.
— Отлично. Ты молодчина, Геллер. Сворачивай вон туда, на кладбище.
Кладбище Кэлвари со склепами в готическом стиле являло собой то место, где запросто могли бы прогуливаться всякие монстры, вампиры. Я проехал под огромной каменной аркой и, повинуясь указаниям Джорджа, свернул с главной аллеи на боковую и выключил зажигание. Двигатель замолк. Массивная гранитная стена кладбища приглушала шум движения по улице Шеридан. Благодаря этому внезапно мир живых оказался где-то в нереальности.
— В чем дело, Джордж?
Ходили слухи, что в Стейтвилле, где он отбывал срок за угон автомобиля, Джордж вселял ужас в заключенных — за пять пачек сигарет он соглашался убрать любого неугодного.
Сегодня голос Джорджа был какой-то умиротворенный и успокаивающий. Тоже мне сицилийский диск-жокей.
— Сэм просто-напросто хочет эту фотографию, вот и все.
— К чему такая спешка?
— Геллер, зачем тебе это фото?
— Мне хотелось бы лично передать его Сэму.
Он развел руки в стороны и показал «Люгер» с глушителем, который сжимал в правой руке.
— Сэм сказал, ты должен отдать фото мне.
— Фото в багажнике машины.
— В багажнике?
— Сначала оно лежало в кармане, но, когда я понял, что полиция начнет повсюду рыться, для верности сунул его в конверт и вместе с другими моими бумагами оставил в багажнике.
Я говорил правду. Прежде чем отвести Лэппса в приемную, я проделал это еще в больнице.
— Показывай.
Мы вышли из машины. Джордж заставил меня поднять руки вверх и, держа пистолет в правой, обыскал меня левой с головы до ног. Нащупав под мышкой мой девятимиллиметровый, он извлек его из кобуры и небрежно бросил внутрь автомобиля на сиденье водителя.
На Кэлвари хоронили только состоятельных людей. Поэтому повсюду стояли склепы со статуями в полный рост, изображавшие дорогих усопших, покинувших этот мир, в том числе детей и наследников. В лунном свете скульптуры отбрасывали тени, Джордж с пистолетом в руке не думал об опасности. Я обошел вокруг «плимута», открыл багажник и нагнулся. Джордж приблизился на шаг. От моего удара монтировкой он согнулся пополам, мгновенно я выбил у него из руки пистолет и, когда он начал разгибаться, еще раз наотмашь двинул по скуле.
Я поднял «Люгер» и, упершись коленом ему в грудь, приставил ствол, снабженный глушителем, к кровоточащей скуле. Без сомнения, я готов был прикончить его. Его серые глаза сузились, они были полны ненависти и вгоняли в дрожь отсутствием даже малейшего намека на страх.
— Кто решил прикончить меня — ты или Сэм?
— А кто говорит, что тебя собирались прикончить?
Я сунул ствол пистолета ему в рот. Пришло время для испытания чикагским детектором лжи.
Наконец-то в его глазах появился страх. Я вынул ствол медленно, осторожно, чтобы не выбить ни одного зуба, и спросил:
— Так это твоя идея или Сэма?
— Моя.
— Почему, Джордж?
— Пошел ты... Геллер.
Я снова сунул ствол ему в рот.
Затем вынул его, но уже не так осторожно, поранив небо. Сплевывая кровь, он проговорил:
— Ты — ненужный свидетель. Никто не любит таких оставлять в живых.
— Тебе-то какое до этого дело, Джордж?
Он молчал. Его била дрожь от ярости и животного страха.
— Джордж, какое тебе до этого дело? Какую роль ты играешь? — спросил я.
Глаза его широко раскрылись, в них появилось нечто похожее на панику.
Внезапно я все понял.
— Ты убил ее, — сказал я полувопросительно. — Ты убил подругу Сэма. Для Сэма?
Он молчал, тогда я начал снова засовывать пистолет ему в рот, и он сейчас же утвердительно закивал, слюнявя губами ствол.
— Произошел несчастный случай. Сэм бросил ее, а она начала создавать ему проблемы.
Я не стал интересоваться, в чем состояла суть проблемы: простой шантаж или же угроза сообщить прессе, полиции или еще что.
— Поэтому ты должен был убрать ее?
— Нет, это был спектакль. Требовалось лишь напугать ее до смерти и забрать чертову фотографию.
Я вдавил дуло в щеку; на этот раз в ту, которая не кровоточила.
— Этот шкет Лэппс — твой напарник?
— Нет! Понятия не имею, кто он. Если б знал, давно забрал у него фото. К чему бы тогда нанимать тебя?
Признаюсь, в этом был резон, но кое-что оставалось неясным.
— Так как же все-таки было дело, Джордж?
Глаза его сузились, — казалось, выражение лица говорило: «Сам знаешь, как все было».
— Я отделал ее, как полагается, чтобы узнать, где фото, и почти вышиб из нее признание. Но вдруг она взбрыкнула, плюнула мне в лицо. В общем, ее горло неожиданно оказалось перерезанным.
Да, несчастные случаи бывают.
— Каким же образом альбом оказался у этого парня?
— Сначала я услышал шум за окном и затем там, снаружи, на пожарной лестнице... увидел фигуру, решил, что это полицейский или кто-то в этом роде.
Черная кожаная куртка.
— Проклиная все на свете, смылся оттуда, — сказал он. — А этот парень, видимо, забрался внутрь, собрал барахло, нашел там альбом, в который я не успел заглянуть, и дал деру, прихватив его с собой вместе с другими шмотками.
Тем не менее, прежде чем уйти, он обмыл жертве раны и наложил на них несколько повязок.
— А как насчет второй девчонки? — спросил я. — Маргарет Джонсон и ребенка Кинанов?
— К этим убийствам не имею ни малейшего отношения. Думаешь, я псих?
Я полагал, что этот вопрос лучше оставить без ответа.
— Джордж, — спокойно проговорил я, отводя пистолет в сторону. — Как нам утрясти наши разногласия? Можешь предложить что-нибудь такое, чтобы мы оба могли спокойно покинуть это гостеприимное местечко?
Он облизнул губы, угрюмо улыбнулся кровавой улыбкой:
— Как говорится, вернемся к нашим баранам. Ты никому слова не скажешь о том, что узнал, в том числе и Сэму, а я просто забуду, как ты меня обыграл. Это будет справедливо.
Я не видел, как его рука опустилась в карман и как он выхватил нож, которым распорол рукав моего костюма, не задев руки. Я выстрелил ему в голову. Череп словно взорвался изнутри так, что кровавые брызги полетели во все стороны. Но на меня, за исключением руки, сжимавшей пистолет, ничего не попало. Однако мраморный ангел оказался весь забрызганным кровью и мозгами.
Отойдя в сторону, я некоторое время пытался прийти в себя. Приглушенные звуки автострады напомнили о существовании другого мира, куда предстояло вернуться. Я проверил содержимое карманов убитого. Из пачки «Кэмела» достал сигарету и закурил.
Затем вытер отпечатки пальцев с пистолета и положил его рядом с телом. Поднял монтировку, сунул ее в багажник и закрыл крышку, оставив Джорджа Морелло наедине с себе подобными.
18
Поздно утром зазвонил телефон, что само по себе неплохо: я никогда не прихожу в офис раньше десяти утра.
— Вчера ты был сильно занят, Геллер, — сердечно прозвучал голос Сэма Флади.
— Да, пришлось покрутиться, Сэм.
— Все газеты только и говорят о тебе. Настоящий герой. Есть другие новости, которые еще не успели попасть на страницы газет?
— Появятся в вечерних выпусках.
Каждый из нас отлично понимал друг друга. Скоро Джордж Морелло станет еще одной жертвой в длинном списке сотен таких же нераскрытых убийств из-за бандитских разборок.