Моя война

— Купить или продать?
— Ни то, ни другое. Организовать, осуществить, найти, нанять. Услуги, Рамаль, услуги. Причем работать придется быстро.
— Отлично, — Ханзер назвал расценки несколько завышенные, но все-таки реальные. — Говори. Что, когда и где?
— Подробности будут при встрече. Сейчас займись следующим: организуй отправку человека самолетом в Индию. Делай что хочешь, подключай какие угодно связи, но самолет должен вылететь не позднее чем через час, и он должен быть очень — слышишь Рамаль? — очень быстрым.
— Хорошо. Что за человек, имя, фамилия, идентификационная карта…
— Ни того, ни другого, ни третьего не знаю. Девушка, будет в очень плохом состоянии. Возможно, даже в бессознательном.
Я услышала, как араб крякнул. Еще бы, задача не из легких. В этот момент мою ладонь сильно кольнуло. Я вздрогнула и как будто поплыла… Очертания предметов смазались, потекли, кто-то, видимо хирург, подхватил меня под руки.
— Это специальный состав, носитель выпускает небольшую дозу анестезии, чтобы облегчить сращивание с… — голос хирурга потонул в низком гуле.
— Рамаль, — выкрикнула я. — Не говори ничего, я не слышу…
— Что там происходит у тебя? — прорвался через гудение пчелиного роя голос Ханзера. — Идут помехи…
По телу прокатились спазмы. Я с трудом сдержала рвоту и почувствовала, как по ноге покатилась горячая капля. Организм с трудом принимал вторжение наномеханизмов; пока еще чужие, они стремительно захватывали новое для себя жизненное пространство.
Все прошло внезапно. Разом прошли дурнота, дрожь и слабость. Я перевела дыхание и вдруг ощутила, как что-то другое поселилось в моем сознании. Это было удивительное ощущение, ни на что не похожее, описать это было невозможно, ни один язык огромного человечества не содержал подходящих слов и понятий. Наверное, что-то аналогичное ощущают клинические больные, страдающие раздвоением личности, с тобой рядом есть кто-то еще, часть тебя, но не ты.
— Рамаль, — позвала я и удивилась звуку своего голоса. После шума и гула в ушах, он прозвучал удивительно хрипло. — Делай что хочешь, но организуй отправку. Девочку на месте встретят.
— Хорошо, все сделаю, — отозвался Рамаль. Я была уверена, что он не врет, но на всякий случай уточнила:
— Она должна долететь в целости и сохранности, Рамаль. Я буду проверять…
— Как скажешь, — Ханзера это не испугало.
— Договорились, тогда встречаемся через пол… через двадцать минут в аэропорту.
— Хорошо.
Он отключился. Хирург уже поднимал с операционного стола девчонку и вместе с ассистентами помогал ей надеть бронекостюм.
— Скоростное такси будет с минуты на минуту, вам лучше поторопиться.
— Как она?
— Как овощ. На улучшение не надейтесь, но идти сможет.
— Она может говорить?
— Нет, — хирург махнул рукой. — Бегите быстрее. И вот еще что, я постараюсь проинформировать вас, если ко мне придут. Чтобы вы знали… Удачи.
Последние слова его догнали нас уже в дверях.
Сеть, тип: частная. Наименование: “Logos Networks-91” Код: 1024 b. Код, тип: у получателя.
Дорогой Камаль,
прошу тебя об одолжении.
Это важно для меня, потому что, так или иначе, я связана с тем, что произошло. Девочка, о которой пойдет речь, в принципе способна вырасти в неплохого бойца, по крайней мере, пережила она достаточно, чтобы получить толчок для дальнейшего развития. Остальное будет зависеть от того, каким путем ты ее направишь. Возможно, ты не сочтешь нужным вводить ее в организацию, это, естественно, твое право и решение. В конце концов, я не знаю даже, как ее звать. Прошу тебя только, чтобы ей была оказана соответствующая медицинская помощь. Это потребует денег. Но это не главное, ей потребуется стационар, а этого сейчас я обеспечить не смогу. Я помню, ты говорил, что в экстренном случае я могу рассчитывать на твою помощь. Полагаю, что случай как раз тот самый…
Девочка пострадала при контакте с технологией, которая, вероятно, тебе известна под названием “инфосимбиот”. Ее использовали как ключ для снятия активной защиты носителя. Знает достаточно, имеет определенные контакты, и, если к ней вернется память в полном объеме, может быть полезной движению.
Твоя Кали.
P.S. Обратно не пиши. Меня уже не будет в Париже. Полагаю…
* * *
На квартире у Али ничего не изменилось. Открыв двери, я некоторое время прислушивалась, словно стараясь понять, куда же я попала после бурной стрельбы, бегства, спасения неизвестно кого. Тот ли это город? Те ли это люди вокруг меня?
Где-то в дальних комнатах кричали дети, из кухни тянуло чем-то вкусным и мясным. На стук двери из комнаты высунулась младшая жена Али, темные глазки влажно стрельнули по мне, она улыбнулась одними губами и спряталась.
Проходя мимо нагромождения мебели, я краем глаза увидела, как она крутится у себя в комнате перед зеркалом. Кроме легкой набедренной повязки из плотной ткани, на ней ничего не было. Свет, проникающий в комнату через жалюзи, превращал ее гибкое смуглое тело в подобие зебры. Видимо, Али Рашид должен был вернуться с минуты на минуту. Его ждал вкусный обед и кое-что сладкое на десерт. Стараясь не шуметь, я прошла мимо.
— Послушай, я могу выдернуть нужного человека только часа через три.
Теперь у Ханзера включено видео, и я могу видеть его всклокоченную черноволосость. На его лбу повисли капли пота. Кажется, ему пришлось постараться. Из динамика доносится квакающая музыка, лицо Рамаля освещается вспышками красного и синего, иногда по нему проскакивают черточки лазеров. Он или на дискотеке, или в каком-то клубе для низкоуровневой богемы.
— А быстрее?
— Быстрее никак, — он морщится. — Специалист, который тебе нужен, сейчас не сумеет ничего сделать. Он даже говорить сейчас не может. Эти — выразительное движение губами, словно Ханзер собирался сплюнуть, — ни о чем не думают. Была бы моя воля, я не тащил бы тебе такие отбросы.
После операции с девочкой, отправкой ее в Индию и подсчетом затраченных для этой операции средств Рамаль стал относиться ко мне с большим пиететом.
— Мне нужны как раз отбросы, в этой сфере именно отбросы разбираются больше всего.
— О да, — сморщился Рамаль, — этот среди отбросов самый разбирающийся.
— А что с ним не так? Пьян? Накурился?
— Не могу сказать точно, — Ханзер покосился куда-то в сторону. — Возможно, что и то и другое. В любом случае, он старался и делал это до состояния полной неподвижности.
— Тогда он и к утру не очнется.
— Очнется. С минуты на минуту должны подойти мои ребята, мы его унесем и поможем ему прийти в себя. Я сообщу, когда мы будем близко к тебе. Может быть, немного задержимся, но ненадолго.
— Хорошо.
Рамаль кивнул и отключился.
Этот разговор проходил три с половиной часа назад. Ханзер, видимо, задерживался. На город опустились вечерние сумерки, Париж зажег все свои фонари, спасаясь от подступающей темноты. Я не стала зажигать огня в комнате, тем более что из окна проникало достаточно света. Погода к вечеру заметно испортилась, небо потяжелело, затянулось дымкой и низкими тучами. Городской свет, отражаясь от поверхности облаков, возвращался назад к улицам, от которых недавно убежал.
Из Парижа надо было уезжать. И куда-нибудь подальше. Конечно, с одной стороны, проблем с законом у меня быть не должно, мое оружие зарегистрировано, пустила я его в ход в допустимой обстановке, защищая собственную жизнь. Пойди разбери, кто там первый начал стрелять! А тот факт, что я покинула место происшествия, тоже вполне объясним. Да и трупы, скорее всего, испарились вместе с нападавшими.
Но это всего лишь мои рассуждения. А если игра шла по-крупному, то вполне можно допустить, что на мои поиски отрядят и местную полицию. Все может быть.
Значит минимум —.обычная поисковая партия наемников. Максимум — те же, плюс полиция.
Достав из кобуры пистолет, я осмотрела его. Когда нечего делать, лучше задуматься о собственной безопасности.