Подопечный

Как давно это было. И было ли вообще. А может это чудеса короны? Предназначенная, к тому же, для другого человека? Не знаю. Где носило меня? Почему я не встретил смерть в родном замке? Как я мог оставить священные могилы и отдать замок на растерзание королям?
Стоп. Я не помню этой комнаты. Никогда, никто ее мне не показывал. Только странные разговоры. Я помню мать говорила, что в замке есть тайное место, где храниться вся мощь нашей фамилии.
Не знаю почему, но я задержался именно здесь.
Что то подсказывало — ищи. Голос, до боли знакомый шептал — не отрекайся от прошлого. Именно в нем заключена великая мудрость и сила. Ищи.
Опустившись на колени я исползал весь пол, разгребая руками пыль. Ничего. Ни щелки. ни отверстия. Стены. Ни одной зацепки. Словно отлитые из единого каменного месива. Но что-то должно же быть!
Я закрыл глаза и решил довериться чувствам. Пусть мертвые помогут мне, если видят они своего потомка в растерянности и безысходности…
Сила, нежная но настойчивая, осторожно приподняла меня в воздух, развернула и поднесла к стене. Там, у самого потолка, незаметный в сумерках комнаты, в камне находился отпечаток маленькой детской ладошки. Знак? Но…
Ни на что не надеясь, я прижал ладонь к отпечатку.
И тотчас же был отброшен прочь.
Ударившись головой о косяк проема, я инстинктивно закрыл глаза. А когда вновь раскрыл их, удивительное зрелище предстало передо мной.
Каменная стена отъехала в сторону, обнажив черный лаз. Сыростью повеяло из него и страхом.
Что терять последнему отпрыску некогда великого рода?
Крутые ступеньки быстро уходили вниз. Захваченный впопыхах факел еле тлел и почти не давал света.
Рискуя ежесекундно свалиться, я осторожно нащупывал следующую ступень и спускался вниз.
Просторное помещение открылось взору неожиданно.
— Боже праведный, — какие еще слова могут вырваться у человека нежданно нашедшего несметные сокровища?
Даже чуть тлеющего факела хватило на то, что бы отраженный многочисленными зеркалами свет осветил комнату. Так и хотеться сказать — чего здесь только не было. Истинная правда.
Сундуки с откинутыми крышками громоздились в центре. Монеты, украшения, драгоценные камни… Странная вещь. Время стирает с лица земли целые миры, не оставляя следа ни от населяющих их людей, ни от зданий. И только драгоценности остаются в бесконечном сохранении вселенной. Лежат и ждут прихода новых добытчиков. Чтобы пережить и их.
Страшный грохот обрушился сверху, разрывая перепонки. Он усиливался с каждой секундой, а я, замерев, ждал прихода чего-то сверхъестественного. Сокровища всегда приносят несчастье. Это знает каждый ребенок.
Неожиданный, прямо в грудь, удар оказался настолько силен, что меня откинуло от сундуков на мутные зеркала. Я схватил первое что попалось под руку и развернувшись рубанул с плеча прямо в центр налетевшего облака.
— Это я.., — но было уже поздно. Кубок с крупными красными камнями припечатал Мустафу по шее.
Следующие пять минут мы выясняли, кто прав, а кто виноват. Логика ангела оказалась убедительней. Он облачал доводы в такие мудреные выражения, что даже мне, человеку выросшему в деревне, стало не по себе. Я признал себя слепым негодяем и сдался.
— Вот так-то. Ну, показывай, что у нас тут интересного?
— Фамильные драгоценности моего рода.
— Ты хочешь сказать — рода Великого Странника?
— У нас в стране закон такой. Нашел богатство, треть твоя. Остальное государству. А где оно здесь? К тому ж если я стал Странником, значит богатства мои.
— Тихо!
Мустафа насторожился, прислушиваясь.
— Что?.., — ангел скорчил недовольную гримасу и приложил к губам палец. Молчи, мол, деревенщина.
И тут я тоже услышал. Тихий, еле различимый плач. Так плачут женщины над кроватью больного ребенка, осторожно, чтобы не разбудить и сдавленно, от настигшего несчастья.
— Это рядом, — одними губами прошептал Мустафа.
Он двинулся по периметру комнаты так, как умеют передвигаться только ангелы. Без единого шороха. В дальнем, затемненном углу он остановился, замер, приглядываясь и позвал:
— Подойди. Здесь… Я не знаю, что это…
В огромном зеркале, за переплетениями паутины, я увидел женщину.
Она сидела в полной темноте и плакала.
Я ясно видел, как стекают прозрачные слезинки по щекам, как срываться с острого подбородка и исчезают во мраке. Красивое, благородное лицо, прямая осанка, нежная кожа рук. .
Я протянул руку и смахнул паутину, желая рассмотреть все поподробнее.
Неожиданно женщина вздрогнула, повернула лицо к нам и в ее глазах вспыхнул нечеловеческий ужас. Это длилось всего мгновение. Лицо незнакомки стало меняться, глаза пристально всматривались в меня и вдруг она заговорила:
— Странник? Мой сын? Ты вернулся?
Я отшатнулся от зеркала. Это была моя мать. Я не узнал ее сразу, но сейчас, когда внешность ее преобразилось, я увидел родное, такое далекое и забытое лицо.
— Мама?!
— Ты вернулся… Я знала… Я говорила отцу, что когда-нибудь ты вернешься. Он… он не дождался. Его подло убили… И меня… Всех… Всех, кто оказался в ту роковую ночь в замке. Предатели…
— Объясни, что происходит?— Мустафа протиснулся между мной и зеркалом. Я отпихнул его в сторону.
— Кто это с тобой? — добрые глаза матери взглянули на Мустафу. Тот мгновенно подобрался, убрал выпирающий животик и не замедлил представиться.
— Баба-Мустафа, к вашим услугам. Дипломированный ангел-хранитель шестого разряда. Индивидуальный, так сказать, попечитель, вот этого обол.., — я толканул ангела под бок.
— Это мой ангел — хранитель, мама. Немного бестолковый, но хороший парень.
— Мы молились с отцом, чтобы духи послали тебе ангела. Теперь я вижу, наши мольбы услышаны, — образ в зеркале склонил голову, — Благодарю, тебя ангел за заботу о нашем малыше.
— Кхе, кхе, — Мустафа заулыбался, — Спасибо, конечно, но знаете ли, он такой…
— Помолчи, — увидя, что твориться в моих глазах, ангел заткнулся и отошел в сторону.
— Мама, я…
— Подожди, сын мой. У меня мало времени. Заклинание должно скоро закончиться. Только любовь к тебе и ожидание заставляло волшебство сохранять мое изображение в зеркале. Но скоро придет минута. А мне так много хотелось сказать тебе… Мы с отцом очень любили тебя. И не сердись на нас, за то, что произошло с тобой. Я знаю, ты все поймешь. Все, что мы смогли оставить тебе — здесь. Но сокровища не самое главное. Несомненно, оно тебе пригодиться…
— Мама…
— Не перебивай. Я чувствую, как слабею. Слушай! За этим зеркалом скрыто гораздо большее сокровище, нежели драгоценности и деньги. Ты должен быть сильным и мудрым. Так завещал твой отец. Войдя в комнату не спеши…
Отображение в зеркале стало бледнеть.
-… Там… есть… Бойся… Она может… Не успею…
Оно быстро теряло яркость и вскоре в зеркале угадывалось только взволнованное лицо.
-… Не успею… Остерегайся её. . Она. . Но ты… сам… поймешь. Прощай мой мальчик… Не забывай… что… ты… Странник…
Зеркало поглотило растаявший силуэт и превратилось в обыкновенный, не отображающий ничего кроме тьмы, полотно.
— Ты плачешь? — ангел словно впервые смотрел на меня, — Я никогда не видел настоящих, мужских слез. И я не знаю, как тебе сейчас помочь.
— Все в порядке, Мустафа, — Я обнял ангела, — Теперь мы действительно остались одни. Только ты, да я. Против всех.
Мы стояли, обняв друг друга и молчали. Я впервые понял, насколько близок может быть ангел. Нет, не ангел. Мустафа был для меня человеком. Немного странным, где-то смешным, но родным.
— Ты не хочешь посмотреть, что там за зеркалом. Твоя мать…
— Я не знаю. Имею ли я на это право?
— Ты потомок древнего рода. Ты сам слышал об этом только что. Не знаю, как так получилось, все это не поддается логическому осмыслению. Но… Мать признала тебя. И не думай о том, что ты из другого мира. Может быть именно там ты был гостем, а настоящий дом — здесь. Смелее, Великий Странник. Дверь открывающая мир — перед тобой.