Едем на Вял-озеро

Ребята отошли от неприветливых мотористов подальше, и Ваня громко сказал:
— Вот и всегда так: у самих ничего не получается, а другие виноваты…
— Догоню… — пообещал тот, что был помоложе.
Полюбовавшись огромным белым судном, стоявшим у причала, мальчишки отправились к ближайшей автобусной остановке. Было ясно, что на берегу им делать нечего. После такого отпора к другим и подходить не захотелось. И потом, их интересовали лодки с подвесными моторами, а не катера.
— Гляди, как мчится! — кивнул Андрей.
Из переулка пулей выскочил худощавый светловолосый мальчишка в синих джинсах с блестящими кнопками и, оглянувшись, помчался по тротуару. Вдогонку за ним, стиснув зубы и двигая локтями, летели трое парнишек. У одного в руке зажата зеленая ракетка от настольного тенниса. Беглец свернул к шестиэтажному дому, хотел было юркнуть в подъезд, но замешкался у дверей, тут его и настигли преследователи. О чем они там толковали, было не слышно. Немного погодя все они пошли к каменным гаражам. Мальчишка в джинсах шагал, опустив голову. Чувствовалось, что ему совсем не хочется идти за гаражи. Один раз он даже попытался рвануться в сторону, но мальчишки тут же вцепились в него и больше не отпускали: двое держали за руки, третий подталкивал в спину ракеткой.
Когда они скрылись за гаражами, Ваня остановился и сказал:
— Бить будут. Трое на одного. Многовато!
— А нам-то что?
— Пойдем посмотрим, — сказал Ваня.
За гаражами трое лупили одного. Сначала мальчишка в джинсах пытался сопротивляться, но, получив хороший удар по носу, согнулся и закрыл лицо руками. Из носа у него пошла кровь. Удары сыпались на него со всех сторон. Преследователи раскраснелись и все больше входили в раж. Кулаки так и мелькали. Тот, который с ракеткой, тяжело дыша, сказал:
— Миша, подержи его за руку, я ему сейчас слева-направо!
— Это же не драка, а безобразие! — возмутился Ваня.
— А этот черненький так и норовит ему заехать в лицо ракеткой, — сказал Андрей. — Смотри, что паразит делает!
Андрею не хотелось влезать в эту безобразную драку, но вот так стоять в сторонке и смотреть, как трое валтузят одного, было нечестно. Ваня даже побледнел от негодования.
— Эй вы, дровосеки, очумели?! — крикнул он. Почему он назвал их дровосеками, и сам себе не смог бы объяснить.
— Ну, сейчас будет дело, — вздохнул Андрей. Он уж по опыту знал, что Ваню теперь не остановишь.
«Дровосеки» повернули головы, мальчишка, воспользовавшись этим, кинулся в сторону, но черненький, у которого была ракетка в руках, успел поставить подножку. Светловолосый упал. Взгромоздившись ему на спину, черненький стал плашмя дубасить его ракеткой. На Ваню и Андрея он даже не взглянул. Зато остальные двое удивленно воззрились на приятелей.
— Проваливайте-ка отсюда лучше! — посоветовал один из мальчишек и с размаху пнул в бок ногой охнувшего мальчишку в джинсах.
— Как вам не стыдно? — стал было урезонивать их Андрей. — Вас ведь трое, а он один!
Воскликнув: «Лежачего бьют!» — Ваня, больше не раздумывая, бросился к ним.
— Вань, сзади! — предупредил Андрей, не двигаясь с места.
Мельников оглянулся, но было поздно: мальчишка опрокинул его и стал молотить кулаками куда попало.
— Пирог! — крикнул Ваня. — Ты что стоишь?!
— Я не могу так… Мне сначала надо разозлиться… — сказал Андрей, не испытывая никакого желания драться.
— Я тебя, пирог с клопами, сейчас разозлю… — пообещал тот, которому Ваня заехал в ухо, и бросился на Пирожкова.
И действительно, в два счета разозлил. У Андрея пошла кровь из носа. Размазав ее по лицу рукавом, он бешено округлил глаза и, завопив: «Убью, изувечу!» — стал наносить беспорядочные удары направо и налево. Дрался Андрей неумело, но напористо. Скоро его противник, получив несколько случайных ударов, стал отступать, озадаченный таким неистовым натиском. Андрей, отплевываясь и повторяя, как заводной: «Убью, изувечу!» — шел стеной на него. Один глаз у него стал маленьким и красным, как уголек. Зато второй воинственно сверкал голубым огнем.
Мальчишка в джинсах поднялся, отряхнул с себя грязь и, прихрамывая, ушел. Немного погодя снова появился из-за гаража и, видя, что его защитникам приходится туго, поспешил на выручки.
Втроем они наконец заставили отступить своих растерявшихся противников. Оставив на поле брани зеленую ракетку, преследователи превратились в беглецов. Первым драпал черненький. Рукой он держался за лоб. Андрей сгоряча кинулся за ними, но скоро вернулся: один глаз у него почти совсем закрылся, а второй с непривычки плохо видел.
— Убью, изувечу!.. — крикнул Андрей, но в его голосе уже не было прежнего запала.
Победа досталась дорогой ценой. У Андрея — он пострадал больше всех — под глазом зрел синяк, у Мельникова ракеткой была рассечена нижняя губа, а на голове спрятались в желтых волосах две крупные шишки. Как ни странно, мальчишка в джинсах отделался лишь небольшим кровопусканием из носа. Он молча смотрел на своих нежданных спасителей и оглушительно — даже страшно было за его перепонки — шмыгал распухшим носом. Лицо невозмутимое, в светлых глазах нет и тени волнения, будто драка для него — самое обычное дело. Надо сказать, дрался он молодцом. Ваня видел, как его противник, которого звали Мишей, после сильного выпада опрокинулся навзничь и потом, вскочив, бросился наутек.
— Спасибо, — наконец сказал мальчишка.
— Спасибо… — проворчал Андрей, пытаясь пальцами разодрать ресницы. — От твоего спасиба синяк не пройдет.
— Это ерунда, — заверил мальчишка. — Купи в аптеке бодягу, как следует размешай с подсолнечным маслом и втирай… В три дня с гарантией пройдет любой синяк.
— Втирал? — полюбопытствовал Ваня, облизывая разбитую губу.
— А ты не лижи рану — инфекцию занесешь, — сказал мальчишка. — Это у собаки на языке тринадцать разных лекарств — потому она и обходится без врачей, а у человека ничего такого нет.
— Гляди, какой грамотный! — удивился Ваня. — Видно, тебе, приятель, частенько достается?
— Тихо-мирно шли мы себе и вот налетели на неприятность, — сказал Андрей. — Не могли устроить эту идиотскую драку в другом месте!
— Крепко, видно, ты насолил этой компании, — прибавил Ваня.
— А вас никто не просил вступаться, — вдруг обиделся мальчишка и, повернувшись к ним спиной, зашагал по тропинке.
— Эй, погоди! Куда ты? — окликнул Мельников. — Должны же мы знать, за что пострадали?
— Все, точка, — отрешенным голосом сказал Андрей. — Правым совсем не вижу.
— Человек, может, из-за тебя глаза лишился, а ты уходишь? — упрекнул Ваня.
Мальчишка остановился, нахмурив лоб, немного подумал и снова подошел к ним.
— Костя, — протянул он руку.
Познакомились. Костя пригласил их к себе домой.
— Я тут рядом, на Гаванской живу, — сказал он.
— Чего мы у тебя забыли? — хмуро сказал Андрей.
— Я тебе глаз слабым раствором марганцовки промою, а тебе… — Костя взглянул на Ваню. — Тебе надо зеленкой губу прижечь.
— У тебя мама врач? — спросил Андрей.
— Пойдемте, — сказал Костя. Чувствовалось, что он не любил много языком болтать.
— Твои родители в обморок попадают, когда увидят нас… — засомневался Ваня.
— Не попадают, — сказал Костя. — Отец в командировке, а мама поздно придет.
— Ну, тогда другое дело, — повеселели приятели.
Когда они поднялись на четвертый этаж и Костя собственным ключом открыл дверь, первое, что им бросилось в глаза, — это новенький мотор «Москва» в углу прихожей.
У Кости фамилия оказалась Рыбаков. И его отец полностью оправдывал свою фамилию — он был рыбаком. У Рыбаковых была старая «победа» со специальным устройством наверху для легкой пластмассовой лодки. Каждое лето в отпуск они всей семьей уезжали на машине с лодкой в дальние края, где находили глухие красивые озера, разбивали палатку и жили на берегу весь отпуск.
Костин отец работал старшим инженером на Металлическом заводе. В обычное время Костин отец уезжал на субботу и воскресенье на Ладогу или Вуоксу. Иногда он брал с собой сына, но чаще рыбачил с приятелем-инженером. Там у знакомого егеря была большая лодка, которую тот всегда давал напрокат. К этой большой лодке и был в этом году куплен мотор «Москва».