Хикори, дикори, док...

— В том, что взяли именно мои чернила. Кто-то хотел мне подложить свинью. Тут полно таких доброжелателей.
Инспектор пристально взглянул на Найджела.
— Что конкретно вы имеете в виду? Но Найджел тут же снова спрятался в свою скорлупу и напустил на себя безразличие.
— Да ничего особенного.., просто когда стольким людям приходится существовать под одной крышей, они начинают собачиться по мелочам.
Следующим в списке инспектора значился Леонард Бейтсон. С Леном ему пришлось еще труднее, чем с Найджелом.
— Хорошо! — горячо воскликнул он, когда инспектор покончил с обычными формальностями. — Допустим, это я наливал Силии кофе. И что из этого?
— Стало быть, вы подтверждаете, что наливали ей кофе?
— Да. Я налил чашку и поставил ее возле Силии. И поверьте мне, в тот момент морфия там не было.
— А вы не видели, выпила она кофе или нет?
— Не видел. Мы разбрелись по гостиной. У меня сразу вышел спор с одним из студентов, и я уже ничего вокруг не видел. Да и она вроде тоже с кем-то разговаривала.
— Ясно. То есть, по-вашему, любой из присутствующих мог подсыпать ей в чашку морфия?
— А вы попробуйте подсыпать что-нибудь в чашку у всех на виду! Вас сразу заметят.
— Ну, необязательно, — возразил Шарп.
— Да какого черта мне было ее травить? — взорвался Лен. — Она мне что, мешала?
— Я не говорю, что вы хотели ее отравить.
— Она сама выпила морфий. Сама отравилась. Другого объяснения нет.
— Мы считали бы точно так же, если бы не подлог с запиской.
— Какой к черту подлог! Разве это не ее почерк?
— Это всего лишь клочок письма, написанного раньше, утром.
— Но ведь она могла сама оторвать его и оставить вместо записки!
— Помилуйте, мистер Бейтсон! Если самоубийца хочет оставить записку, он берет ручку и пишет, а не выискивает подходящую фразу в своем старом письме.., да потом еще, нужно было ровненько оторвать этот кусок.
— Не знаю, не знаю… Люди часто делают глупости.
— Ну а где же само письмо?
— Откуда мне знать. Это уж ваши заботы. Я за вас, что ли, работать должен?
— Мы работаем, не беспокойтесь. А вам я бы посоветовал вести себя повежливей.
— Что вы от меня хотите? Я Силию не убивал, мне незачем было ее убивать.
— Она вам нравилась?
Лен ответил, немного успокоившись:
— Очень. Она была славной девочкой. Глуповатой, но милой.
— А когда она сказала, что это она брала вещи, вы ей поверили?
— Конечно, она же сама сказала. Но удивился.
— Вы не думали, что она на такое способна?
— Н-нет… Вообще-то нет.
Видя, что ему не надо больше защищаться, Леонард перестал кипятиться и охотно разговорился на тему, которая его явно интересовала.
— Она не была похожа на клептоманку, — сказал он. — И на воровку тоже.
— А может, ее поведение объясняется чем-то другим?
— Другим? Но чем же?
— Ну, допустим, она хотела вызвать интерес Колина Макнабба.
— Вам не кажется, что это притянуто за уши?
— Но он же обратил на нее внимание!
— Да, конечно. Старина Колин просто помешан на всякой психопатии.
— Вот видите. Если Силия Остин это знала…
Лен покачал головой:
— Ошибаетесь. Она никогда не додумалась бы до такого… Ну, чтобы вот так все спланировать… Она не разбиралась в психологии.
— Но вы-то разбираетесь?
— К чему вы клоните?
— Может, — из чисто дружеских побуждений, — вы научили ее, как вести себя?
Лен хохотнул:
— Тоже мне нашли дурака! Да вы в своем уме, инспектор?
Инспектор сменил тему.
— Как вы считаете, конспекты Элизабет Джонстон испортила Силия?
— Нет. Силия сказала, что она этого не делала, и я ей верю. Она, в отличие от других, никогда не конфликтовала с Бесс.
— А кто конфликтовал? И почему?
— Понимаете, Элизабет любит ставить людей на место. — На мгновение Лен задумался, потом продолжал:
— Стоит кому-нибудь за столом сморозить глупость, как тут же раздается педантичный голос Элизабет: «Боюсь, это не подтверждается фактами. По хорошо проверенным статистическим данным…» И пошло-поехало. Многих ее манера выводит из себя, особенно тех, у кого язык без костей, как у Найджела Чэпмена.
— Ага, Найджел Чэпмен.
— Кстати, конспекты залиты его чернилами.
— Значит, вы считаете, что это сделал Найджел?
— По крайней мере, такая возможность не исключена. Он довольно злобный малый и, по-моему, расист. Единственный из всех нас.
— А кого еще раздражала педантичность мисс Джонстон и ее привычка учить других?
— Колин Макнабб частенько на нее злился, да и Джин Томлинсон она пару раз задевала.
Шарп задал еще несколько вопросов, но Лен не сообщил больше ничего путного. Потом инспектор вызвал Вэлери Хобхауз.
Вэлери держалась холодно, церемонно и настороженно. Выдержки и самообладания у нее было куда больше, чем у мужчин. Она сказала, что прекрасно относилась к Силии. Та была не очень умна и чересчур романтична, недаром она так влюбилась в Колина Макнабба.
— Вы думаете, она была клептоманкой?
— Наверно. Я в этом не очень разбираюсь.
— А может, кто-то ее подучил?
Вэлери пожала плечами.
— Чтобы окрутить Колина, этого напыщенного болвана?
— Вы схватываете мысль на лету, мисс Хобхауз. Совершенно верно. Уж не ваша ли это идея?
Вэлери, казалось, его предположение позабавило.
— Конечно же нет, уважаемый сэр, особенно если учесть, что при этом пострадал мой шарф. Я не такая альтруистка.
— Но вы думаете, ее могли подучить?
— Маловероятно. По-моему, Силия вела себя вполне естественно.
— Естественно? В каком смысле?
— Знаете, я начала подозревать ее после скандала с туфлей Салли. Она ревновала Колина к Салли. Я говорю о Салли Финч. Это, безусловно, самая симпатичная девушка в общежитии, и Колин явно выделял ее среди остальных. Когда перед вечеринкой туфля исчезла и Салли пришлось надеть старое черное платье и черные туфли, у Силии был очень довольный вид, как у кошки, слизавшей все сливки. Но подозревать ее в краже всей это дребедени.., браслетов, пудры.., мне и в голову не приходило.
— А кого же вы подозревали?
Вэлери передернула плечом:
— Не знаю. Уборщиц, наверное.
— А кто изрезал рюкзак?
— Рюкзак? Ах да, совсем забыла. Это уж совсем какая-то дурь.
— Вы ведь давно здесь живете, мисс Хобхауз?
— Да. Я, пожалуй, самый старый квартирант. Я прожила тут два с половиной года.
— Значит, вы лучше других знаете ребят, живущих здесь?
— Ну, наверное.
— У вас есть какие-нибудь соображения по поводу смерти Силии Остин? Что могло послужить мотивом преступления?
Вэлери покачала головой. Лицо ее посерьезнело.
— Понятия не имею, — сказала она. — Это просто кошмар. Не представляю, кто мог хотеть смерти Силии. Она была милой безобидной девочкой, мы как раз накануне узнали о ее помолвке и…
— Ну-ну, продолжайте. Что «и»? — допытывался инспектор.
— Я не знаю, но, может, причина в этом, — с расстановкой произнесла Вэлери. — В том, что она собиралась замуж. Что у нее впереди счастливая жизнь… Но тогда среди нас.., сумасшедший?
Она поежилась. Шарп пристально посмотрел на нее.
— Да, — сказал он, — не исключено. А кто, на ваш взгляд, мог испортить конспекты Элизабет Джонстон?
— Не знаю. Тоже, конечно, гнусность. Но Силия тут наверняка ни при чем.
— Вы никого не подозреваете?
— Да нет… Вроде никого…
— И все же?
— Неужели вам интересны мои домыслы, инспектор?
— Мне все интересно. И не беспокойтесь, это останется между нами.
— Ну, если вы настаиваете… Я, конечно, могу ошибаться, но мне кажется, это дело рук Патрисии Лейн.
— Неужели? Вот так новость! Никогда бы не подумал! Она мне показалась такой уравновешенной, милой девушкой…
— Я ничего не утверждаю. Но мне кажется, она на это способна.
— Почему?
— Патрисия недолюбливает Черную Бесс. Та частенько ставит на место ее обожаемого Найджела, когда тот зарывается. Он, знаете ли, часто с умным видом болтает глупости.